Страница 13 из 95
- Пууустиите погрееееться, - прошептал он, стуча зубами, и завалился Артёму под ноги.
Часть вторая. Путь в маги.
1.
Мария Ивановна Ярова на исходе лет уехала доживать свой век в деревню в пятнадцати километрах от города, где её покойный муж Иван Петрович к концу лихих девяностых построил дачу на месте развалившегося деревянного дома, по случаю приобретённого у сослуживца.
Строительство дачи отняло много сил, времени и денег у семьи Яровых. Хорошо хоть их сын Никита к этому времени уже окончил институт, отдал долг Родине, прослужив два года под Североморском, обслуживая ракетную технику на точке, и уже стал работать инженером в частной конторе, занимающейся реализацией персональных компьютеров, доставляемых из-за границы, благо хорошо владел английским языком и имел соответствующее техническое образование.
Строительство дачи было закончено в 2000 году. Она прошла инвентаризацию, регистрацию, была застрахована и стала любимым местом отдыха семьи Яровых на все последующие годы. Тем более что позже Иван Петрович сумел сделать в ней центральное отопление, пробурить артезианскую скважину и подключиться к высоковольтной линии, поставив соответствующий трансформатор. А, когда в 2010 году деревня была газифицирована, то и провёл на дачу газ.
В строительстве дачи Никита принимал самое активное участие: и как рабочая сила на тяжёлых строительных работах, и как специалист по монтажу и запуску оборудования, позволившего в итоге превратить дачу в загородный дом.
После переезда Марии Ивановны в деревню, городская трёхкомнатная квартира в центре оказалась полностью в распоряжении Никиты. К этому времени ему исполнилось сорок два года, семью он так и не завёл, хотя пользовался определённым успехом у женского пола. К концу 2014 года у него была собственная фирма, занимающаяся разработкой и внедрением проектов робототехники по заказам различных предприятий, в том числе и зарубежных, приличный валютный счёт в банке с шестью нулями. Однако он сожалел о переезде матери на жительство в загородный дом: Никита привык находиться под каждодневной материнской заботой и ничего менять не хотел. В душе он понимал, что мать уехала из города потому, что очень хотела увидеть внуков и считала, что без её постоянного присутствия рядом с сыном он, наконец, женится.
Пять дней в неделю Никита проводил на работе, а по пятницам, оседлав своего Harley-Davidson CVO Limited, за полчаса доезжал с работы до загородного дома: на мотоцикле летом никакие пробки ему были не страшны. Зимой же приходилось пользоваться автомобилем, и путешествие становилось значительно длительнее.
Вот и в этот раз он на мотоцикле очень быстро добрался до деревни. Осталось проехать всего метров триста от шоссе до деревенской дороги, ведущей к дому, как из-за строящегося дома неожиданно вывернул самосвал. Экстренное торможение привело к заносу мотоцикла и Никита, перевернувшись несколько раз на дороге, оказался в канаве.
Пришёл в себя он через несколько дней в районной больнице. Рядом находилась мать, не покидавшая сына в платной палате ни на день. За это время она сильно постарела: лицо покрыло множество новых морщин, оно потемнело, и чёрные круги вокруг глаз говорили о бессонных ночах около сына.
- Очнулся! Никитушка, ты меня слышишь?
Говоря эти слова, она уже нажимала тревожную кнопку на стене около кровати, вызывающую врача в палату.
Никита попытался сказать, что всё хорошо, но не смог пошевелить даже губами. Он не чувствовал своего тела.
* * *
Как только врачи разрешили его транспортировку из районной больницы, куда он был доставлен после аварии, мать тут же перевезла его в Финляндию в специализированную клинику. Дело было плохо: у Никиты был сломан позвоночник, и имелась черепно-мозговая травма. Потянулись дни за днями. Мария Ивановна не отходила от сына. Никакие усилия врачей не помогали: сын оставался недвижим, не мог разговаривать и только смотрел на мать глазами, полными отчаяния.
Прошло два года. Ничего не менялось. Никита был недвижим. За это время Мария Ивановна сильно сдала: в несчастье с сыном она винила себя.
"Если бы я не переехала жить в загородный дом, то Никита не поехал бы ко мне и не попал в аварию! Ни новейшие методы лечения, ни лекарства, ни лучшие врачи - ничто не может ему помочь! А моё сердце не каменное. Я не могу ничего для него сделать! Чувствую, недолго мне осталось жить. Что будет с сыном? Кто о нём позаботится, когда я умру? Деньги есть, и много. Продана его фирма, личный счёт уменьшился за последние годы менее чем на десять процентов. Деньги есть и много. Можно поместить его в специализированную клинику, заботящуюся о таких больных. Там он будет под присмотром и уходом. Но это - чужие люди! Будет выполняться всё, что позволит Никите прожить так долго, как можно. А если будет не так? Он ведь даже пожаловаться никому не сможет. Да разве это жизнь? Даже существованием это трудно назвать. Мой мальчик, за что нам такое испытание?! Что же делать? Как помочь сыну?"
* * *
Несколько раз за эти два года Мария Ивановна приезжала в Санкт-Петербург. Надо было решить текущие дела: оформление опекунства, продажа фирмы, квартиры и дачи, получение вида на жительство в Финляндии. В эти приезды она встречалась с друзьями Никиты, рассказывала о его самочувствии, просила узнать через знакомых и интернет, как и чем можно помочь сыну. Все обещали, но пока ничего подходящего найти не могли. Однажды товарищ Никиты - Пётр - которого в своё время он устроил на работу в свою фирму, позвонил Марии Ивановне и попросил о встрече.
- Мария Ивановна! Я кое-что нашёл интересное в интернете. Думаю, Вам стоит об этом узнать. Когда Вы собираетесь приехать в Санкт-Петербург?
- Петя, может быть, ты сможешь приехать сюда? Очень не хочется оставлять Никиту одного. Я оплачу твою поездку.
- Ну что Вы такое говорите, Мария Ивановна! У меня есть шенгенская виза, и я могу на автомобиле в ближайшую субботу приехать. Сообщите точный адрес.
Мария Ивановна продиктовала Петру адрес, где она проживала, купив квартиру в Хельсинки, и сообщила, что в гостиницу поселяться не надо: у неё достаточно места для приёма гостя и имеется даже место во дворе, куда можно поставить автомобиль.
В ближайшую субботу около шести часов вечера приехал Пётр, и они расположились за столом в гостиной.
- После Вашей просьбы предложить, чем можно помочь Никите, я много времени посвятил поиску различной информации в интернете. Понял, что при такой травме, как у него, современная медицина бессильна. Тогда я стал перелопачивать различные сайты, сообщающие информацию о том, как можно помочь больным, полностью лишённым возможности двигаться и говорить. Их достаточно много. В основном их рекомендации сводятся к обращению к Богу, молитвам и участию материально в деятельности различных религиозных сект, обещающих чудесное исцеление. К сожалению, ни одного отзыва о реально произошедшем исцелении я не нашёл.
Мария Ивановна горестно покачала головой.
- Однако один сайт меня всё же заинтересовал. Вот, я сделал распечатку информации с этого сайта, - и Пётр протянул Марии Ивановне лист со следующим текстом:
"Клиника Св. Константина сообщает, что производится подбор пациентов для проведения эксперимента по излечению больных, полностью потерявших способность двигаться после черепно-мозговых травм и травм позвоночника. Желающих принять участие в эксперименте просим отправить историю болезни, выполненную на английском языке по адресу: Андора, ... Участие в эксперименте бесплатное. Никаких гарантий стопроцентного успеха по излечению больных не даётся. Отбирается группа в количестве девяти человек. Срок подачи документов: в течение месяца со дня публикации этого сообщения. Срок рассмотрения документов: тридцать дней. Выбранные пациенты получают приглашение прибыть в клинику Св. Константина после обследования нашими специалистами по месту проживания. Оплата транспортировки отобранных пациентов в клинику производится за их счёт. Лечение и проживание пациентов производится за счёт клиники. Без приглашения, то есть без предварительного осмотра нашими специалистами пациентов, приезд в клинику не допускается. Адрес, сообщённый для высылки документов, не является адресом клиники и используется только для приёма документов."