Дикий бег Югурты

Опираясь на нее, Гет Аман постоянно совершал набеги на области Ка Ра Амонд. Когда пунийцы создали свою базу неподалеку от Тео Дора, рассчитывая сковать неприятеля, он в течение трех лет вел с ними изнурительную повседневную войну. Решающего сражения не было. Равновесие нарушилось только тогда, когда тартессиям удалось осадить пунийский лагерь. Однако и здесь решающего результата он не добился. Осада затянулась. В результате полководец утратил инициативу и не смог помешать врагу изменить ход событий.

Однажды за столом в беседе он вскрикнул:

– Мои предчувствия меня не обманывают! Ка Ра Аманд ещё не приобретён. Мне необходимо вывезти Тейю Инь Тэри из Тайницкой Башни!

Действительно, он пришёл к тому положению, какого он себе и желал, – достаточно счастливому, чтобы видеть в себе спасителя.

Является вызванный им легат.

Он приказал ему приготовить четыре галеры, с запасом продовольствия на два месяца для двухсот человек.

Перед тем он пишет послание Тейе:

«События в Нижней Габии заставляют меня отправить к Вам гонца. Я предоставил командование экспедицией готу Алорку. Хочу призвать Вас совершить поступок. Чтоб услышали о Тейе Нетери. Я не могу сказать большего. Мне радостно подарить инфантерам, к которым я привязан, габийскую Мать Исиду. Алорк, которого я посылаю, пользуется доверием армии и моим».

На следующий день Алорк поднимается на галеру и намеривается выйти в Киммерийское море, Амен Гет возражает:

– Я хочу», – говорит он, – чтобы вы, насколько это возможно, следовали меж берегов рек Пад и Баал Га44. Вы будете держать этот путь до Сак Ань Динавии. У вас лишь горстка храбрецов и совсем нет кавалерии. Если появится враг, вы сойдёте на берег и сушей доберётесь до Тайницкой Башни, а там вы найдёте Нетери.

На протяжении двадцати одного дня западные и северо-западные ветры и течение реки тормозили галеры. Наконец почувствовались первые порывы южного ветра. Алорк поднимает паруса.

Через восемь дней вечером замечают эскадру из четырёх габийских галер; ему предлагают возвратиться.

– Нет! – властно выкрикивает Алорк. – Поставить все паруса. На северо-запад, на северо-запад, вперед!

Ночь проходит в волнении. На двадцать первый день, на рассвете, показывается кремль Мосул Кале. Алорк не покидает палубу. Он приказывает приготовить большую лодку и отрядить к ней двенадцать варягов для высадки на берег. Но днём все предосторожности становятся ненужными, все опасения рассеиваются. Четыреста галер Гет Амана становятся рядом на рейде. Тотчас разносится слух, что под шпилем кремля находится Нетери. Речная гладь разрезается множеством судёнышек. Все нормы безопасности совершенно забыты толпой.

– Нам больше нравится Нетери, – отвечали они, – чем Пан Пий.

Был праздник и триумф.

Наконец, после проявленного энтузиазма и восхвалений Гет Аман ставит ногу на землю, где нет больше врага. Есть только одна она, по словам Алорка, та кто всё знает, кто всё делает, кто может всё.

Войско Пан Пия, состоявшее преимущественно из копейщиков, медленно отступало. Его численность теперь была гораздо меньше численности вражеского войска. И если конница еще способна была наносить сильные удары, то пехота годилась только для оборонительных действий. Бои в разоренной стране были трудными для обоих противников. В конце концов Гет Аман отказался от стремления решить исход войны в генеральном сражении и решил переправиться с острова в собственно область Синдика. Это ему удалось. Пан Пий немедленно последовал на встречу и преградил войску путь. Хорошо укрепившись, он наносил непрерывные удары своей легкой конницей и лучниками. На некоторое время Гет Аман был вынужден даже отступить. Но вскоре подошли его когорты и войско вновь встало лагерем напротив понтийцев.

Гет Аман расположил цепь постов вокруг лагеря Пан Пия и стал окружать его валом. Первоначально Пан Пий не придал значения этим действиям врага. Цепь их постов вокруг его лагеря была не настолько плотной, чтобы ее невозможно было прорвать. Но тракии опустошили окрестности и уже скоро в лагере начался голод. Пан Пий приказал перебить вьючных животных, кроме коней, но и этот источник пищи вскоре иссяк. Через 45 дней, после начала блокады, он приказал отступать. Перебив больных и раненых, чтобы они не достались врагу, глубокой ночью понтийцы в полной тишине двинулись в путь на северо-запад. Небольшая группа воинов почти до рассвета оставалась в лагере и поддерживала костры, чтобы обмануть противника. Стремясь сбить со следа, погоню и не дать тускам обнаружить направления отступления своей армии, Пан Пий вел войско ночами, а днем скрывался в лесах.

Обнаружив бегство неприятеля, раздосадованный Гет Аман бросил свое войско в погоню и несмотря на меры предосторожности, предпринятые Пан Пием, уже на третий день настиг понтийцев. Разгадав замысел увлечь его за собой на север, Гет Аман решил дать ему генеральное сражение. Его легионеры заняли пути возможного отступления понтийской армии, вынуждая её к сражению в невыгодных для себя условиях. Но иного выхода уже и не было. Пан Пий отдал приказ готовиться к бою. Опасаясь, что Пан Пий обманет его и уйдет ночью, Гет Аман в полночь поднял своих воинов и повел их к понтийскому лагерю. Часовые заметили движение войска противника и подняли тревогу. Стрелки и гоплиты Пан Пия быстро выстроились перед лагерем для боя. Конница встала рядом с пехотой, а 800 отборных всадников остались в лагере в качестве резерва. До последней минуты Гет Аман колебался – начинать ли ему сражение в полной темноте или дождаться восхода солнца. Большинство командиров легионов убеждали его не медлить. Но пока он внимал их убеждениям, сражение, как это часто бывает на войне, началось, само собой.

Луна, освещающая поле боя, постепенно уходила в ночные облака. Колеблющиеся тени легионеров стали постепенно вытягиваться в направлении строя понтийских воинов, создавая иллюзию их движения. Свет заходящей луны бил в глаза воинам Пан Пия. Зная по опыту прежних боев наступательный порыв тусков, они не сомневались, что враг приближается. Едва тени достигли их строя, они обрушили град стрел и копий, но их метательные снаряды ударили в пустоту. Заметив это, туские легионеры, не дожидаясь приказа о наступлении, бросились в атаку. Воины же Пан Пия, видя, что их оружие не причинило вреда врагу, обратились в бегство. Но бежать было некуда. Лагерь был окружен отвесными скалами. Многие воины погибли, падая с них. Другие были уничтожены подошедшими тусками или затоптаны в бегстве своими товарищами. Едва понтийская пехота обратилась в бегство, Пан Пий с восемью сотнями всадников резерва бросился на врага. Давя своих и чужих, он прорвался сквозь строй наступавших войск. Следом за конницей устремилась часть понтийской пехоты, еще сохранившая организованность. Но вырваться удалось немногим. Сам он вскоре остался всего лишь с тремя всадниками. Среди них находилась гетайра Гета Сакра, всегда проявлявшая мужество и смелость. Она была одета в мужскую одежду и участвовала в бою рядом с Пан Пием. Беглецы прибыли в крепость Сан Ория, где у Пан Пия было большое количество средств. Вскоре в крепости собралось около 3000 воинов, уцелевших после сражения. Пан Пий роздал им плату за службу за год вперед. Как только тракийцы стали приближаться он нагрузил на повозки свою казну и двинулся к истокам Пада. Здесь обманувшись в своих ожиданиях врага, он с новой армией решил вернуться на остров Ка Ра Аманд и снять осаду своей северной столицы – Пан Ти Капуи.

Пан Пий попытался атаковать Гет Амана на трёх участках; гарнизон города сделал то же самое. Так что сражение шло одновременно на шести участках. Повсюду Пан Пий был отброшен. Между тем положение Пан Пийя ухудшалось; ощущалась нехватка воды для людей и нехватка корма для лошадей. Лошади и вьючный скот имели в качестве фуража только листья и стебли размятого тростника. Вскоре вьючных животных лишили и этого, чтобы сберечь этот корм, как бы плох он ни был, для лошадей. Мулы и ослы перемерли; смрад от их трупов породил в лагере нечто вроде эпидемии. Наконец удалось раздобыть ячмень – это вместо овса, но лошади оказались непривычными к такому корму.

44

Волга = Сияние Ка – Ка посредник между мощами (реки) и небом.