Спецуха

– Сумку осторожнее! Сервиз не разбей: мамка с дерьмом и тебя, и меня сожрет!! – сказал мужик своему достаточно взрослому сыну, закинул торбу за спину и по-спринтерски рванул вдоль состава.

– Батя! Помедленнее!! – заголосил увалень-сынок, семеня следом.

Оперативник не удостоил взглядом этих «провинциалов», осторожно сфотографировал на телефон фигуранта, все еще разговаривающего с товарищем полковником, и послал ММС-сообщение группе наблюдения, осевшей в поезде. Работа была выполнена. Дальше условных «диверсантов» поведут другие.

Наблюдаемые персонажи вели себя так, как им и было положено. Они расположились по своим купе и через час уже сбились в тесную компанию. Послышался звон бутылок и стаканов.

– «Паранфойл» – херня, «Стратаклава» – вот это вещь, – слышались возмущенные крики.

Оперативник, ведущий группу условных шпионов и изображающий из себя пассажира, скучающего у окошка, легонько усмехнулся. Минут через тридцать, по согласованию с железнодорожными полицаями, должна была состояться проверка багажа этих личностей. Если обнаружатся оружие или средства связи, то разведчикам придется «засветить» свои командировочные удостоверения, то есть полностью раскрыться. В конечной точке группу «шпионов» можно будет просто брать тепленькими прямо на вокзале. Тем более что в учениях участвовали отряды полиции специального назначения, нацеленные именно на захват.

Со стороны тамбура подошел напарник, непринужденно встал рядышком, кивнул в сторону купе со «шпионами» и спросил:

– Как они? Наблюдателей выставили, шифруются?

– Ага, уже литра полтора шифров ушло; слышишь, про охоту базарят, собак, по-моему, обсуждают!

– Что-нибудь про задачи свои говорят?

– А ведь ни разу не упомянули!

– Вот то-то и оно. Смотри: видишь, самый молодой бутылки пошел в тамбур выбрасывать – три пол-литра на четверых человек, плюс со второго купе трое сидят – столько же выбросили, и ни слова, ни жеста, ни намека! Где-то еще двое должны быть: наверняка в ресторане зависают или в других вагонах.

– Ты думаешь, что?…

– Именно. Не так просты эти вояки, как нам кажется… Мы бы уже всем отделом упились, а они ни в одном глазу. По ходу, на показуху играют, еще и наблюдение ведут. Заметь – ровно по двое курить выходят!

Сотрудники «бдительных» служб вполголоса начали обсуждать «деятельность объектов»: откуда же им в голову могло прийти, что эти ребята (в основном офицеры воздушно-десантной службы и спортсмены местного клуба) могут выпить намного больше, а после этого с закрытыми глазами провести укладку парашюта Д-10.

Наружка – дело скучное и неблагодарное. Выпившие «шпионы» могли несколько неадекватно повести себя при досмотре. Поэтому наблюдатели, ожидавшие подхода полицейских, решили прогуляться. Рядышком очень кстати располагался вагон-ресторан.

Первый из оперативников предложил остановиться и выпить по чашечке кофе. Он, младший по званию, угощал. Пока ждали заказ, с другого конца вагона в зал ввалились два ярких представителя «военщины», десантники, облаченные в цифровой камуфляж и широко улыбающиеся. «Молодой» радостно охнул и начал подавать глазами знаки старшему.

– Тсс, конь боевой, чего скачешь? Вижу двух вояк!!!

– И что с того?

– Так вроде группа от спецназовской бригады, – они же в десантной форме ходят, вот еще наверняка «диверсанты»!!

Два доблестных десантных майора уселись за столик, потребовали у официантки меню и водки.

– Ага, диверсанты… Как же… Не столь они глупы и наивны, чтобы вот так, со всеми знаками различия и принадлежности, ехать на спецзадачу.

– В смысле? Они же ведь явно военные!

– Здравствуй, «капитан очевидность»! – старший пары поморщился, как от зубной боли.

– Я пока старший лейтенант, капитана на следующий год получать!

– Вон, смотри, официантка идет, водку им несет. Они сейчас ее приговорят. Эти, за столиком, просто вояки, скорее всего, командировочные. Или ты хотел, чтобы они еще морды себе разукрасили, в задницу веток натыкали и передвигались по поезду исключительно ползком?

– Ага, понял, – дошло наконец до младшего, – это типа как Штирлица ничего не выдавало, кроме парашюта и шапки-ушанки?

– Именно… Допивай кофе и идем: сейчас полицейские подойти должны.

Оперативники дохлебали кофе и начали продвигаться к выходу. Молодой все-таки специально замешкался у столика с десантниками.

– Да мы пока накладные получим, изделия принимать будем – уйма времени уйдет, – проговорил полноватый майор, внешне чем-то напоминающий прапорщика Шматко из сериала «Солдаты», – я приемщику дозвониться ни хрена не могу, – возмущался он, тыкая кнопки телефона. – Гребаная МТС – связи ни хрена нет!

– Щас я с «Мегафона» наберу, – ответил второй, доставая мобильник. – Горячее несут! – радостно завопил он, увидев официантку.

Оперативник, обдумывая услышанное, двинулся дальше за напарником. В результате непродолжительного процесса мозговой деятельности он тоже пришел к выводу о том, что «эти» – далеко не «те». Эх, еще учиться и учиться нелегкому делу тайной работы на благо государства!

Тем временем военные за столиком начали поглощать горячее. Водки они взяли всего-навсего двести грамм.

– По-моему, это вон те два кренделя, что сейчас мимо нас шарахались, – сказал Пиотровский, выглядывая в проход между столиками.

– Ты их сфотал? – спросил Пачишин, пытаясь ножом «убить и расчленить» котлету на тарелке.

– ММС уже у близнецов, а ты чего там мудрил?

– Да у меня тут что-то заело… Глянь сам, – Пачишин протянул телефон сослуживцу.

Пиотровский похмыкал, рассматривая в телефоне серию фотографий напряженной физиономии Пачишина и его пальцев на объективе.

– Заело у него… Сам себя наснимал. Еще бы ММС кому-нибудь, типа комбрига, отправил, он бы оценил твою мужественную физию, которую покидают последние зачатки разума.

– Сам дурак, – буркнул майор, отбирая телефон, – слушай, а чего мы-то в форме премся, наряженные, как елочки на утреннике? Остальные в гражданке поехали.

– Вова, скотина, сказал, что в гражданке мы выглядим как два бомжа с Казанского вокзала, а так похожи на бравых вояк, а для нас лучшая маскировка – это преданное и тупое выражение лица.

– Ну, у меня уж точно не тупое, – Пачишин заочно обиделся на Черепанова и принялся удалять свои неудачные фото с телефона.

Опера расположились так, чтобы наблюдать за подошедшими полицейскими, которых они проинструктировали заранее в тамбуре.

Два бравых сержанта, весело помахивая дубинками (чтобы не вызывать подозрений), проверили на выбор несколько купе. Они просто заглянули в них и поинтересовались маршрутом пассажиров. Потом они постучали в дверь, за которой весело «отдыхали» объекты слежки.

– Добрый день, товарищи пассажиры, куда следуем? Предъявите документы, – пробасил один из сержантов.

Тут случилось нечто странное, что заставило оперативников напрячься еще больше. Сержанта просто втянули внутрь, и тут же за ним последовал второй. Раздались какие-то невнятные возгласы, потом смех, звон стаканов.

Старший группы наблюдения занервничал и придвинулся поближе.

– Хо-хо… ни хрена себе… а помнишь?!. – раздавались возгласы из купе.

Полицейские появились только минут через сорок, сияющие улыбками и разящие перегаром. Они довольно гоготали, тепло попрощались с обитателями купе и двинулись дальше. Опера нагнали их только в тамбуре.

– Слышь, сержант, ну что там? Ксивы, оружие, – что было? – начал тормошить полицейских старший группы наблюдения.

– Да все нормально, все в порядке, – отбрехался полисмен. – Обычные пассажиры – мужики, охотники… Все, давайте, нам некогда. Мы отработали по вашей просьбе, нам скоро на станции сходить.

– Черт! – выругался опер, махнув рукой на полицейских.

Те быстренько скрылись в вагоне.

Младший напарник недоуменно посмотрел им вслед и спросил:

– Что это значит? Мы что, не тех ведем? Нам что, дезинформацию кинули?