Страница 19 из 21
– У тебя круглые пятки?
Я не понял, о чем он спрашивает. Посмотрел вниз, на приподнятую пятку моих сапог из змеиной кожи в стиле английской рок-звезды.
– Что вы имеете в виду?
– Знаю, ты любишь девушек. Ты свингуешь в обе стороны?[50]
– Это не про меня, – ответил я.
– Всегда можно попробовать.
– TNT – до следующего раза[51], – сказал я.
– И что это значит? – спросил он.
– Спасибо, нет.
Мы с Ларри отправились на фабрику Brentwood в Филадельфии, где я показал свои эскизы. Времена меняются. Стиль хиппи, который правил в течение десяти лет, начал меркнуть, и я стал задумываться о клиенте, ориентированном на современную моду. Мне нужны были облегающие вещи – «скинни», толстые свитеры в морском стиле с застежкой-кнопками на плече, матросские брюки с высокой талией, футболки в полоску и армейские номера. Мой вкус развивался, и мне хотелось создавать такую одежду, которую сам готов носить и которую, по мнению моего партнера Ларри, мы могли бы продать.
Мои идеи встретили довольно прохладно. Производители, принадлежавшие к другому поколению, сказали нам:
– Мы не можем изменить концепцию Brentwood Sportswear – это уже сложившийся бизнес.
Поэтому я предложил:
– Почему бы нам не открыть наше собственное подразделение?
Марвин Клейнман, совладелец компании, очень приятный и учтивый парень, согласился:
– Хорошо, давайте так и поступим.
Он позволил нам под своим брендом создать новую фирму.
Шел 1976 год. Люди начинали одеваться элегантнее, ходить на дискотеки, вести более изысканный образ жизни.
Чтобы охватить этих потенциальных клиентов, мы разработали амбициозную линию одежды. Мое второе имя – Джэйкоб, у Ларри – Алан. Так появилась марка Jacob Alan Sportswear.
В этот момент я мечтал о том, чтобы Jacob Alan могла конкурировать с Giorgio Armani и другими настоящими дизайнерскими компаниями, но быстро понял, насколько трудно этого добиться. Для того чтобы одежда была конкурентоспособной, ее нужно производить в Европе или Азии, а мы изготавливали нашу одежду на внутреннем рынке. Американские фабрики не могли привнести в одежду модные детали, которые я хотел акцентировать: многие из них не имели соответствующего оснащения, другие избегали подобных заказов из-за увеличения объема ручной работы. В то время американские производители в первую очередь изготавливали товары массового спроса для таких предприятий, как JCPe
Мы нашли подходящие фабрики в штатах Нью-Йорк и Пенсильвания, и бренд Jacob Alan приготовился взять хороший старт. Наша линия в основном состояла из свитеров, нескольких моделей брюк и пары фасонов футболок. Универмаг B. Altman & Co. проявил благосклонность и предоставил мне витрины на Пятой авеню и целый отдел. Магазин B. Altman запустил бренд Jacob Alan, и мы стартовали, желая набрать скорость.
Я был словно губка. Каждый раз, приходя на фабрику или в магазин, хотел впитать в себя как можно больше, потому что знал: это далеко не последняя остановка на моем пути. Мы продавали нашу линию одежды в универмаг Wanamaker’s в Филадельфии и в несколько других по всей стране. Я позвонил Джину Прессману, и мне удалось протолкнуть наши вещи в Barneys. Мы разработали вторую линию, и она тоже была распродана. Тем не менее бренду Jacob Alan нужно наращивать объем продаж, чтобы выжить, и мы нуждались в продавцах, которые могли бы действительно достучаться до всех ведущих магазинов. Это требовало от нас опыта и связей, которые было не так легко заполучить паре парней из Элмайры.
Мы лоббировали компанию Brentwood, чтобы найти отличных продавцов, и они наняли Пита Маркоу из универмага McRae на юге Штатов, человека с огромным пакетом контактов. Одно из великих разочарований моей молодости случилось в 1976 году, когда Пит взял Ларри и меня в поездку и познакомил нас с южными универмагами. Джексон, штат Миссисипи; Бирмингем, штат Алабама; Нэшвилл. Я предлагал свои образцы каждому покупателю. Иногда мы получали заказы; иногда слышали в ответ: «Ну, я подумаю».
Раньше мне не приходилось бывать на юге, и я был сражен наповал. Директора магазинов оказались очень жесткими и косными, слишком «южными»; они сполна отвечали моим предвзятым представлениям. И они не совсем понимали эту моду. Она не была для них достаточно консервативной, как и я сам.
Продажи росли, но нам ясно давали понять, что линия Jacob Alan не имеет широкого круга покупателей. Кроме того, наши отношения с компанией Brentwood были далеко не идеальными. Хотя у нас имелся собственный лейбл, однако существовали правила и нормы, которые я находил слишком традиционными и устаревшими. Мне требовалась не обремененная громоздкой структурой среда, где я мог устанавливать собственные правила. Например, время на освоение новинок. Мы должны были представить модели в июле, а образцы увидеть не раньше января. Я думал: «К тому времени, как наступит январь, эта модель уже устареет!» Мне хотелось мгновенного удовлетворения: представить модель, на следующий день увидеть опытный образец и отправить его в магазин через две недели (кстати сказать, благодаря именно такому подходу сегодня успешно работают Zara, H&M и Topshop). Я понял, что все упирается в скорость выхода товара на рынок. Так было в то время, так обстоит дело и сейчас.
В компании было много людей старой закалки, которые, подозреваю, рассуждали так: «Кто эти молокососы, которые хотят разработать что-то сегодня и пустить в продажу на следующей неделе? Почему эти чудаки из северного Нью-Йорка пытаются разрушить всю нашу философию дизайна? И они конструируют свитеры с заплатами на локтях – это носил мой дед!» Да, мы хотели преподнести эту классику на новый лад.
В конце концов, Марвин сказал: «Ребята, не думаю, что дела у нас складываются хорошо».
Мы не стали спорить: «Хорошо, верните нам нашу марку». Так он и сделал. Компания Brentwood также продала нам остатки товаров Jacob Alan, которые прекрасно разошлись в наших магазинах. Марвин всегда проявлял к нам справедливость; он был хорошим парнем, но, полагаю, организация производства тянула его назад.
Середина 1970-х стала захватывающим временем в Нью-Йорке. Клуб Max’s Kansas City работал семь дней в неделю, и там постоянно проходили вечеринки и собирались веселые люди. Однажды ночью мы увидели Дэвида Боуи за одним столиком с Дебби Харри[52] и Лу Ридом[53]. Другой ночью я оказался рядом с Лу Ридом и Дэвидом Йохансеном из группы New York Dolls, а затем проехал на такси несколько кварталов до ресторана Ashley’s на Пятой авеню, где оказались Билли Престон[54], Ронни Вуд[55] и участники «Роллинг Стоунз». Невероятно захватывающее время! Я получил доступ в этот мир, потому что выглядел причастным, и люди не отвергали нас. Рок-стиль становился мощным определяющим фактором.
Примерно в это время в Нью-Йорке также входил в моду английский стиль благодаря гастролям Led Zeppelin, The Who и других известных групп. Группа Led Zeppelin и ее вокалист Роберт Плант в стильных рубашках производили на публику огромное впечатление. У группы имелся особый антураж, а сцена выглядела андрогинно, прикольно и зрелищно. Это была эпоха Марка Болана и его группы Т. Rex – начало глэм-рока. Мы с Ларри купили много вещей в стиле глэм-рока – серебряные мотоциклетные куртки, сапоги на платформе, блузы с оборками, все было великолепным и блестящим – и привезли их в наши магазины на севере штата Нью-Йорк.
50
Сленг, означает «бисексуальность». – Примеч. пер.
51
Сленг – till next time. http://www.internetslang.com/TNT-meaning-definition.asp. – Примеч. пер.
52
Дебора Энн Харри – американская певица и актриса, автор песен, лидер new-wave-группы Blondie.
53
Лу Рид – американский рок-музыкант, поэт, вокалист и гитарист, автор песен, один из основателей и лидер рок-группы The Velvet Underground.
54
Билли Престон – американский музыкант-клавишник.
55
Рональд Дэвид Вуд – британский музыкант цыганского происхождения, в первую очередь известный как участник групп The Rolling Stones и The Faces.