Страница 30 из 57
И еще:
- Будьте жестоки со мной.
Удары плетки, удары плетки.
Латур попытался встать в шкафу. Но тут же потерял равновесие, нечаянно толкнул дверь и выпал из шкафа; он стоял на коленях перед парой, устроившейся на краю кровати. Во время экзекуции мужчина продолжал говорить, он лежал поперек кровати. Валери стояла над ним, сжимая в руке плетку о девяти хвостах. Латура они не заметили. Они вообще ничего не видели и не слышали, кроме друг друга. Латур неподвижно сидел на полу. Он чувствовал себя ребенком. Непосвященным, лишним. Пока ритуал продолжался и мужчина удовлетворял свои извращенные желания, казавшиеся абсурдными, Латур спрятался под кроватью. Новые приказы, крики наслаждения. Из-под кровати Латур видел, как плетка опускалась на тело Валери, и слышал, как мужчина восхищался ее некрасивым лицом. Слышал прерывистое дыхание Валери, похотливые стоны. Потом они стояли, обняв друг друга. Она гладила и целовала его лицо. Он сказал:
- У меня нет денег. Придется занять еще, я спрошу у дяди.
Валери молчала.
- Я вернусь завтра.
Пока мужчина шел к двери, Латур успел рассмотреть его. Это был тот самый невысокий господин, который предложил ему должность.
После того дня Латур, встречая взгляд Валери, всякий раз испытывал неловкость; как будто ей было известно, что он завладел близостью, принадлежавшей не ему.
И все-таки на другой вечер он снова залез в ее шкаф. Ему было трудно сидеть неподвижно. У нее побывало много мужчин, но тот господин не появился. Несколько недель подряд Латур каждую ночь проводил в шкафу Валери и наконец дождался. Перед ним разыгрались новые ритуалы. Господин кричал от наслаждения, словно ему грозила смерть. И опять они какое-то время стояли, обняв друг друга. Перед уходом гость сказал, что у него опять нет денег, Валери проявила понимание. Но тут она назвала его имя.
Донасьен-Альфонс-Франсуа де Сад.
Латур незаметно выскользнул из комнаты и последовал за господином.
***
Аристократ по рождению. Состоит в родстве с аббатом в Сомане. Военная карьера. Его брак был заключен с благословения короля и королевы. Теперь о нем говорит весь Париж. Слухи, слухи. О его богохульстве. О его извращенных наклонностях, жестокости. Инспектор Марэ просил бордели Парижа не принимать де Сада. Старое дело Жанны Тестар. Красотка Жанна из борделя мадам дю Рамо на улице Сент-Оноре. Долгий путь по темным улицам в предместье Сен-Марсо. Он заманил ее в какой-то дом, в подвал, спросил о религиозных убеждениях, а потом позволил себе богохульные выкрики. На стенах висели картины эротического содержания, крест, плети с металлическими наконечниками. Молва передавала всевозможные подробности. Он спросил, нравятся ли ей такие ужасные вещи, как обмывания, плети, содомский грех. Она умоляла сохранить ей жизнь. Той же осенью его посадили в тюрьму Венсен. Но уже весной он возвращается в бордели, ничего не изменилось; на взятые в долг деньги он ведет разгульную жизнь, скандалит в борделях, раздражает полицию и стражей нравственности.
***
Латур бежал за коляской маркиза по темным улицам. Он весь взмок, когда наконец добрался до дома на Новой Люксембургской улице, между садами Тюильри и церковью Святой Магдалины. Поднимаясь за этим человеком по лестнице, он повторял про себя: "Маркиз де Сад, я пришел, чтобы покончить с вами".
Латур открыл дверь и вдруг оказался в длинном темном коридоре, потеряв из виду человека, которого преследовал. Он огляделся по сторонам, сделал несколько осторожных шагов, прислушался, но не услышал ни звука. Пошел вперед и неожиданно почувствовал, как кто-то схватил его за горло и притянул к себе. Вырваться было невозможно. Из тени появился маркиз. Латур с трудом хватал воздух.
- Месье... Это я, Латур. Я обдумал ваше предложение... если вам нужен хороший слуга, месье... я готов... на любых условиях... служить вам...
Маркиз не ответил, но еще сильнее сжал горло. Латур старался не шевелиться. В глазах у него потемнело. Он приготовился было к смерти, но маркиз разжал руки.
***
Два дня спустя маркиз забрал Латура из борделя. Латур сидел перед маркизом в карете, катившей по улицам Парижа. Он рассматривал голубые глаза своего господина, его узкие губы, пребывавшие в постоянном движении, время от времени маркиз втягивал их и они совершенно исчезали с его лица. Латур больше не мучился страхом за свое глупое поведение. Он чувствовал некую духовную связь с де Садом. Воображал, будто он похож на маркиза, будто это не маркиз, а он, широкоскулый Латур, сидит в карете, наклонившись вперед, и язвительно говорит, говорит, говорит об аббатах и судьях. Латур прислушивался к словам де Сада, к его манере говорить. Следил, как поворачивается из стороны в сторону его плотная фигура, и мысленно повторял его движения, словно артист, который, готовясь к роли, изучает живую модель.
4. КАТАЛОГ ЛАТУРА
Я стою у каменного парапета и смотрю на поля. Солнце зашло, но над Эшофуром небо еще темно-багровое. Скоро я лягу в свою постель и дам волю воображению. Представлю себе молодую женщину с красивой формой черепа, узоры ее мозга.
Я вернулся в Нормандию. Отсюда до Онфлёра всего день пути. Проезжая по густым лесам, мы с маркизом молча смотрели на дорогу. После Эгля мы проехали несколько миль на север в сторону Шербура. Я узнавал старые запахи. Запах Ла-Манша, соленый и сладковатый. Наслаждался ароматом леса. Яблоневых цветов. Вдыхая запах гниения, я думал: под этой приятной на глаз поверхностью лежат тысячи мертвых морских животных.
Маркизу велено держаться подальше от Парижа. Маркиз боится Венсенской тюрьмы, он не выносит заключения. Пребывание у тестя и тещи само по себе уже достаточное наказание, говорит он. Я думаю о дамах Монтрёй. Мадам Монтрёй и ее дочь Анна-Проспер (маркиз говорит о ней с неизменным теплом) представляются мне сказочными созданиями. Я понимаю, что с детским любопытством и страхом жду встречи с ними. Это прекрасные люди. Их добропорядочность, мораль и утонченность - следствие не только их принадлежности к дворянству. Мадам де Сад уехала раньше нас, чтобы все приготовить к приезду мужа и предупредить свою семью о его нелегком характере. Кажется, я возлагаю слишком большие надежды на то, что меня ожидает.