Академия Надежды

Она закатила глаза.

— Не знаю, для чего ты тянешь время. Я же сказала — всё кончено. Ты не уйдёшь отсюда. Ну, — она слегка опустила голову, — если не вдаваться в семантику. Нет. В чём наше главное отличие как аналитиков?

— Вряд ли мы отличаемся глубиной поиска решений, — я потёр лоб, — иначе этого разговора бы не было. Применение наших «талантов»? Но я бы не назвал это самым большим отличием. Тогда так. Даже если я помню своё детство и вообще прошлое, его не было, верно? — Джунко понимающе прищурилась. — Если я — персонаж в какой-то истории, едва ли там описана моя жизнь в мельчайших подробностях. Думаю, мои воспоминания сейчас каким-то образом сгенерированы. Твои — нет. Вот и главное отличие. Иными словами, я получил эту способность просто так. Ты её развивала и жила с ней.

— Очень хорошо! Автор, создавший твоего персонажа, мало смыслил в людской психологии, но одно угадал: скуку. Талант аналитика несёт с собой несравненную, величайшую, абсолютную скуку. Даже ты это на себе почувствовал. И вот разница — твой автор посчитал, что ты будешь жить с этим. Что ты делаешь в свободное время? Скучаешь. Я — борюсь со скукой. С этим отсутствием чувств. И будь ты настоящим, пришёл бы к тем же выводам.

— Ага. Если бы да кабы. Теперь уже ты тянешь время. Ты ведь не пришла, чтобы одарить меня удивительной мудростью о том, как обстоятельства влияют на характер подростков?

Джунко скрестила руки на груди и стёрла с лица эмоции.

— Почему ты здесь? Почему ты выбрал ненадёжный вариант, если самым очевидным выходом была твоя смерть?

— Я здесь по той же причине, что и ты, — и я показал ей заколку в ладони. — Я верю в Нанами.

Лицо Джунко потемнело.

— Ты слишком много о себе возомнил. Играешь со словами? Может, я и верю, что она всё испортит…

— Нет, — я покачал головой. — Из всех вариантов развития событий — знаешь, сколько ведут к наилучшему для меня исходу?

Она ухмыльнулась.

— Один.

Я ухмыльнулся.

— Два.

— Хм-м? Когда ты шёл сюда, ты рассчитывал всего на один вариант.

— Верно, — я кивнул. — До тех пор, пока не появилась ты. Тот факт, что ты здесь, означает — для тебя тоже есть благоприятный исход. Если ты получишь отчаяние, это замкнутый круг, из которого ты явно пытаешься выбраться. Если ты получишь надежду… Ты получишь отчаяние. Нет, тебе нужно что-то другое.

— О-о. Удиви меня.

— Из всех рассказов Нанами кое-что показалось мне странным. Ваш разговор в кафе. Твоя реакция и твои слова. Ты веришь, что из всех возможных вариантов она выберет тот самый. И, зная Нанами, для меня он тоже означает победу. Так что, — я убрал заколку в карман, — я знал, что ты придёшь. Все остальные варианты — в два раза хуже. Можно сказать, — я улыбнулся, — я верил и в тебя тоже.

Джунко прищурилась, хмуро глядя на меня. Она скривилась.

— Чувак, завязывай. Это не аниме. Здесь ничего не решить верой, надеждой, любовью и другими женскими именами.

— Но и решать будем не мы.

Она опустила голову и подошла вплотную ко мне.

— Тут ты прав. Я позволю тебе и всем остальным наблюдать. Для вас это будет первым и последним глотком реальности, — она положила раскрытую ладонь мне на грудь. — Если ты не веришь мне, пусть Чиаки покажет тебе. Как устроен реальный мир.

Джунко закрыла глаза. Тепло под ей ладонью затрепетало и исчезло. Она посмотрела на свою руку — большую, сильную. Непривычную. Она достала из кармана этот несчастный кусок сентиментальности.

Заколка хрустнула в её ладони и разлетелась пикселями.

***

Я бы не стала геймером, если бы не играла. Это очевидно. Может, тогда моя жизнь была бы нормальной.

Наверное, я ненавижу игры.

Сначала я получала удовольствие. Я проходила залпом всё, что попадалось под руку. В то время ещё не было стримов, и был всего один способ стать известным — онлайн-игры. Меня быстро заметили. У меня была небольшая компания, клан, и я стала его лидером.

Это — предел моих социальных навыков.

Великий талант рано или поздно обратится против тебя. Когда ты стоишь на вершине, ты одинок. Талант — это одиночество.

Мои друзья бросали игры. Одни — из зависти, другим становилось скучно, третьи опускали руки. Рано или поздно уходили все.

И вот — у меня уже нет друзей.

Новых не появлялось. И я сама пыталась бросить, но было поздно. На меня взвалили слишком много ответственности. Я боялась разочаровать других. Наверное, тогда стоило подумать о себе. В моей жизни не было эмоций. Были только игры.

Мы с ней похожи. Джунко не испытывает эмоций — она получает их, анализируя других людей. Как и я. Я получала эмоции через игры.

Отчаяние — это неспособность чувствовать.

Талант — это отчаяние.

Миая права. Проект искусственной надежды исследовал талант учеников. Они не создали Величайшую Надежду, нет. Они создали Величайшее Отчаяние. Второе в истории. Они изобрели рак, чтобы найти от него лекарство.

Не нашли.

Мой первый год в Академии был интересным. Интересно узнать, что в моём классе у всех такие же проблемы. Я думала с ними подружиться. И мы дружили — формально. Я надеялась, что если разделить ношу таланта с остальными, мне станет легче.

Миая получила свои шрамы, когда разбился её самолёт.

Я — когда разбились мои надежды.

Лучшему из геймеров приходилось играть на пределе возможностей. И жила я тоже на пределе. На грани. Уже не знаю, сколько раз я почти переступала эту грань. И что меня останавливало? Наверное, привычка сражаться. Я боролась с собой, но всё впустую. И каждая битва оставляла новый шрам.

А затем появилась она. И она первая, кто разглядел во мне не только геймера. Тогда я думала, что Джунко увидела во мне человека, личность. Нет, она увидела ещё одну шестерёнку для своего плана — кривую и неказистую. Способную внести ещё чуточку хаоса. Возможно. Или нет.

Мы с Джунко были похожи, но она превзошла меня. В какой-то момент мы обе сломались. Джунко собрала себя по кускам, и на свет появилось что-то неприглядное. Затем она помогла мне.

Надо ли говорить, что результат оказался тем же.

Все остальные думают, что я выберу Джунко, потому что люблю её. Это не совсем так.

Я не хочу возвращаться к жизни, которую хотела закончить.

Я наставляю на неё пистолет.

Стрельба в виртуальной реальности напоминает мне игры. Я умею это делать. Я попадаю ей прямо в голову. Она лопается, как перезрелый арбуз.

Прощай, Джунко.

Я

…

***

Мукуро бросается ей на шею. Джунко позволяет, но морщится, будто её сейчас стошнит.

— Тьфу, сестрица, хватит сопли размазывать! Да, это я, только несравненно более уродливая. Миая, где мы там держим пластического хирурга?

— Я приведу его.

— Встанешь и пойдёшь? Нет, пусть Мукуро пробежится. Что там с Киригири?

— Она стабилизировалась. Новые воспоминания приживаются.

— Отлично. Пусть и дальше думает, что Чиаки сдохла. Кто там ещё видел смерть Эношимы Джунко?

— Они все мертвы. Никто ничего не заподозрит.

— Ух ты, сестрёнка, хоть на что-то годишься! — Джунко треплет её по щеке. — Хм, стоп. Все?

— Кроме Комаэды. Мы стёрли ему память о последнем дне.

— Да срать я хотела на Комаэду. Мацуда?

— Джунко, я…

— Заткнись. Миая, где Мацуда?

— Мёртв.

— … … …

— Джунко…

— Кажется, я сказала тебе ЗАТКНУТЬСЯ! Хорошо. Очень хорошо. Мукуро — ты знаешь, что делать. Хотя я сильно в этом сомневаюсь. Миая, ты нашла себе подходящее тело?

— Да, — психотерапевт показывает на капсулу с лежащей в ней девушкой. — Я решила последовать вашему совету. Я полностью сменю персонажа.

— Чиаки есть чему у тебя поучиться! И какую личность ты выбрала?

— Позвольте мне оставить это в секрете.

— Что ж, у каждого должны быть секреты. Блин. Я надеялась, ты хоть рожу поинтереснее выберешь. Это что вообще? Она выглядит такой непримечательной, как будто это её талант.

— Её талант — «Супер-Косплеер».