Страница 29 из 139
- Мадемуазель де Лодвиль, я не хочу больше говорить об этом. Мы с Людовиком играли второстепенные роли в этой драме, и я не уверена, что понимали всю сложность ситуации. Я не держу зла ни на вас, ни на мадам Шарлотту. А Людовик… он непримирим и ожесточается, если теряет тех, кого сильно любит. В любви он будет таким же неистовым, как и в ненависти. Если появится женщина, которая растопит его ледяное сердце – она станет самой счастливой на свете. Обычно представительницы прекрасной половины человечества довольствуются лишь неизменной симпатией и рыцарской учтивостью Людовика, но еще ни одна не завладела его сердцем.
- К сожалению, меня он не считает достойной даже обычной учтивости, - грустно заметила Селина. – О симпатии не может быть и речи. Он никогда не поймет, что я невиновна в том, что натворила моя мать, если она виновата в чем-либо.
- Не отчаивайтесь, - посоветовала Жанна. – Людовик упрям, но когда он поймет, что ошибался, вы первая узнаете об этом.
- По-видимому, вы очень хорошо знаете его высочество, - улыбнулась девушка.
- Да, это так. Мы очень дружны с Людовиком, хотя и часто ссоримся. А вот и он, - она посмотрела поверх плеча Селины. – Прошу вас, не оборачивайтесь, сделаем вид, что мы ведем оживленную светскую беседу о погоде или о последней моде на булавки. К тому же принц не один – король со свитой тоже направляется сюда.
Когда топот копыт стал отчетливо слышен в заливистом щебетании птиц, спешивших завершить свои песни до захода солнца, Селина сочла своим долгом слегка развернуть лошадь и посмотреть в сторону приближающихся всадников. Спустя мгновение стало возможным различать их лица.
- У Людовика слишком недовольное выражение лица, - заметила Селина. – Интересно, чем оно вызвано?
- Наверное, ему не удалось перепрыгнуть через овраг, - отозвалась Жанна. – Или же несравненная Изабелла не выкрикнула вовремя «Алле - гоп!».
Девушки одновременно прыснули, но сумели пересилить себя и спрятать улыбки, хотя некоторое время уголки их губ заметно подрагивали.
Король и его спутники подъехали ближе. На Карле был великолепный темно-серый костюм для верховой езды, с опушкой из меха соболя, выгодно оттенявший его красивые глаза. Костюмы многочисленных придворных также отличались роскошью и изысканностью.
- Рад вас видеть, мадемуазель Селина, - с улыбкой произнес король. – Хорошо, что вы приняли мое приглашение на прогулку. Здесь прекрасно, не правда ли?
- И сам дворец, и его окрестности чудесны, сир, - Селина поймала на себе взгляд Людовика, с интересом наблюдавшего за ней.
- Я очень рад, - сказал Карл. – А теперь позвольте представить вас моим друзьям. Господа, это мадемуазель Селина де Лодвиль, она прибыла во дворец сегодня и пробудет здесь некоторое время.
Среди гостей короля, остановившихся в Венценском дворце по случаю большого бала и еще не слышавших последние новости, раздался шепот удивления и недоверия, но Карл, подняв руку, сразу же пресек любые разговоры на эту тему.
- Вижу, что с обоими высочествами вы уже познакомились, а теперь хочу представить вам герцога Эдуарда Руанского; его сына, графа де Мон, вы уже знаете.
«Лучший друг короля», - вспомнила Селина слова Альфреда.
Герцог оказался довольно привлекательным мужчиной примерно одного с королем возраста, с темными волосами и серыми глазами. Он обворожительно улыбнулся и слегка поклонился девушке.
- Я счастлив, мадемуазель, - сказал он. – С возвращением!
Селина едва успела пробормотать несколько слов, и Карл представил ей следующего:
- Герцог Филипп де Шалон, канцлер Франции.
Филипп де Шалон носил длинные темные волосы, его глаза отливали зеленым, а нос был слегка вздернут. Но несмотря на это он производил довольно внушительное впечатление. "Тоже его друг", - отметила Селина.
- Я рад, что вы, наконец, нашлись, мадемуазель, - поклонился он. – Надеюсь, вам понравится гостить во дворце.
- Спасибо, господин герцог.
Из следующей вереницы имен Селина почти никого не запомнила, и ни одно лицо из общей массы гостей не запечатлелось в ее памяти. Однако ей все же пришлось сделать исключение. Последней, с явной неохотой, приблизилась красивая девушка лет восемнадцати, с белокурыми волосами и зелеными глазами, одетая в изысканную изумрудную амазонку.
- Изабелла де Шалон, - произнес король, и девушка слегка кивнула Селине, недовольно скривив рот. Несколько мгновений они внимательно изучали друг друга, а затем Изабелла с иронией произнесла:
- Как странно, что вы так неожиданно объявились, мадемуазель де Лодвиль. Однако мы не знаем, где вы провели эти несколько лет. Может быть, вы удовлетворите наше любопытство?
- Я жила в монастыре, - ответила Селина.
- Неужели, мадемуазель? – Изабелла торжествующе посмотрела на нее. – Так вы монахиня? Монахиня при дворе – это очень интересно! Расскажите нам о своих приключениях, сестра.
- Я не давала монашеского обета, мадемуазель де Шалон, - осадила ее Селина, - и не собираюсь этого делать. И я не думаю, что рассказ о моих приключениях заинтересует вас. Может быть, лучше обсудим последнюю моду на булавки?