Страница 11 из 17
— Сгинь, нечистая!
И черт исчез. Вот он бежал к Косте и через десяток шагов уже должен был схватить его, но только прозвучали Костины слова, как он исчез, растворился в воздухе.
Константин, не веря своему спасению, еще оставался на траве, боясь подняться. Но черт точно исчез, оставив после себя резкий запах серы. Подросток поднялся на ноги, потер ушибленные колени. Он решил, что лучше вернуться к своей кровати. Ведь раз она была его средством перемещения в этот мир, быть может, она же и вернет его обратно. Но только Константин повернулся в сторону, где предположительно должна была стоять его кровать, как вдруг за спиной он услышал:
— Что это такое? Стой!
Черт вернулся. На его мерзкой роже читались недоумение и злость, он сделал шаг в сторону Кости.
— Сгинь, нечистая! — прокричал Константин уже проверенные слова.
Черт исчез.
И снова появился.
Черт непонимающие оглядывал себя, периодически бросая настороженные взгляды на подростка.
Костя замер, он не ожидал, что черт снова появится, и появится так быстро. Подросток стоял, не решаясь куда-то дернуться, и не знал, что делать дальше. Поэтому на всякий случай он сказал еще раз:
— Сгинь, нечистая.
И черт снова пропал. И снова появился.
Костя расстроился, его средство спасения уже не было таким эффективным. На всякий случай он решил попробовать еще раз.
— Сгинь, нечи…
— Пожалуйста, не надо больше, — остановил его черт. У черта был обычный голос, не хриплый и страшный, а просто мужской и немного растерянный.
— Это вы мне? — уточнил Костя.
— Тебе, — утвердительно кивнул черт. — Не повторяй, пожалуйста, эти слова.
— А вы не нападайте на меня, — робко выставил свое условие Костя.
— Хорошо, — кивнул черт, — не буду. — И сделал два шага в сторону подростка.
— Сгинь…
— Все-все, — поднял руки черт в повинующемся жесте, — стою, не шевелюсь.
Константин не знал, что дальше делать. Он смотрел на черта, который переминался и явно неловко себя ощущал под чьим-то контролем.
— Ну, так и будем молчать?— спросил черт.
— Вы черт? — решил уточнить Костя.
— Черт, — ответил черт.
— А что это за место?
— Ад.
— Ад?
— Ты все будешь переспрашивать по сто раз?
— Извините. А если это ад, то получается, что я умер?
Черт на мгновение задумался.
— Вообще-то, — сказал он, — умершие попадают не так. Их встречают, провожают к своему дому, все объясняют. Да и силы они над нами не имеют. И вообще, чертей почти никогда не встречают здесь.
— Как не встречают? — не понял Костя.
— Ну, мы тут вроде коммунального хозяйства. Все делаем, готовим, убираем. И все это по ночам, пока грешники спят. Видишь, какие улицы чистые, это мой квартал, — гордо похвалился черт.
— Какой странный ад, — удивился подросток, — а что же грешники делают?
— Живут, — безразлично ответил черт, — мы их обеспечиваем всем, а они только потребляют. Гуляют, катаются на лодках, ходят в кино.
— А как же наказания и все такое?
— Ты про сковородки и котлы, горящие души и пытки?
— Ну да, — поежился Константин, живописно представляя себе эти муки.
— Нет таких у нас, — горько вздохнул черт. — Мы бы и рады, да только не мы все решаем.
— А кто?
— Волшебник, он все здесь придумал. Он и нас придумал. Строгий очень. Чуть что, сразу передумать обратно может.
Костя был сбит с толку: ад, черти, волшебник. И главное, непонятно, как все это связано с ним.
— Так, может, это волшебник меня сюда привел? — предположил он.
— Хм, — задумался черт, — может. Витя иногда приводит гостей. Хотя нет, он еще вчера уехал. Так что вряд ли он. Да и предупредил бы, что гости могут быть. Обычно мы готовимся.
— Готовитесь?
— Ну да. — Черт стал загибать пальцы. — Расчищаем поляну, накрываем столы, готовим вкусности всякие и какую-нибудь развлекательную программу.
— В аду?
— Ну а что, ад адом, но и нам надо как-то крутиться. Иногда корпоративы проводим или там свадьбы. Правда, бывают и другого рода гости, — усмехнулся черт, — к ним мы готовимся иначе. Этих мы называем воспитанниками. Мы разводим котлы, достаем трезубцы и прочую атрибутику. И наводим ужасы, в воспитательных целях, конечно.
— И все равно не понятно, что я-то тут делаю?
— Есть у меня одна догадка, — сказал черт, — скажи, ты можешь придумать что-нибудь?
— Что придумать?— не понял Костя.