Мирра

- Расслабься, Андрей. Я не за этим тебя сюда пригласил. Но отрадно слышать. Вот, взгляни-ка на это, - и протянул ему все документы, в которых, так или иначе, упоминалась Надежда. - Кстати, может чайку? Мне вчера Да Хун Пао прямиком из монастыря Тянь Синь Сы привезли. Говорят, что он творит чудеса. Выпил чашечку и будто на двадцать лет помолодел. А тебе, как я погляжу, взбодриться не помешает.

- Нет, спасибо. Чай не по мне. А вот от кофе не откажусь, - пробурчал Андрей, бегло просматривая страницу за страницей.

Не прошло и пяти минут, как в кабинет вошла секретарша с серебряным подносом в руках. От дымящих на нем двух фарфоровых чашек исходил необычно дивный аромат. Неудивительно, учитывая, что предложенный Андрею чай Да Хун Пао, который подарил Роткину в знак признательности президент Китайской Народной Республики Лао Го, по преданиям имел волшебные свойства и неземной вкус. Ну, а стоимость в двести тысяч долларов за сто грамм только придавала ему изысканности.

Да и кофе был не так прост. На сегодняшний день Блек Айвори можно попробовать всего в нескольких местах. Он есть на Мальдивах, в заповеднике на границе Таиланда и Лаоса, а так же в Абу-даби. Ну, а стоит чашечка “напитка богов” ровно тысяча мертвых американских президентов.

И пока взгляд Андрея блуждал по бумаге, Роткин, ничуть не таясь, любовался красотами секретарши, будто сошедшей с обложки мужского журнала. Любаша, как ласково он ее называл, когда-то давно и впрямь работала моделью. Еще подростком она попала в модельный бизнес, и царящая там безнравственность быстро взяла верх над юной и откровенно пустоголовой девчонкой. Легкие наркотики, чтобы взбодриться, вскоре переросли в кокаин и беспорядочные половые связи.

Покладистый нрав быстро ужесточился, с родителями она разругалась и съехала из отчего дома. Но резкий характер вышел ей боком, когда Любаша нагрубила кому не следовало. Один-единственный звонок решил ее судьбу. Все двери разом перед ней закрылись. И вот, оставшись на бобах к своим девятнадцати годам со школьным дипломом и ветром в голове, она стала искать себе новую работу.

Долго искала, но в конечном итоге нашла. Массажисткой в салоне. Не хватило ей ума догадаться, что за обычный массаж не платят полтинник в месяц. Но, как оказалось, к легким деньгам у Любаши лежала душа. Без стеснения совести зарабатывая на жизнь потом и стонами, весь следующий год она ни в чем не нуждалась. Да только вот, как бы плохо о нашей полиции ни отзывались, работу свою они делали. Прикрыли лавочку, а Любашку нашу поставили на учет.

Как и всех, прости господи …туток, законом по всей строгости Любашу наказать не смогли. Однако полицейский учет в фиктивном массажном бизнесе приравнивался к черной метке. Ни один липовый бизнесмен не рискнул взять ее под крыло. Шарахались как от прокаженной.

Вот тогда-то судьба и свела бывшую модель с запятнанной репутацией и Роткина. Ему в ту пору как раз требовалась секретарша с непрофильным опытом работы и один знакомый, бывший завсегдатаем массажных салонов, поделился с ним номером той, как он выразился: “перед ней ни один нормальный мужик не устоит”.

Вот уже три года Любаша работает на Роткина. Официально - секретарша, неофициально - доверенное лицо в переговорах с упертыми, но падкими на красивых девушек клиентами и политиками. Да и Дмитрий Александрович просит ее порой задержаться в своем кабинете. Не гнушался наш старикашка с волшебными пилюлями время от времени вкусить испорченной клубнички.

Любаша продефилировала к столу и аккуратно, как заправская официантка, поставила чашку с дико дорогим чаем напротив Роткина, а кофе, у самого носа Андрея. Она не первый раз подает им напитки и потому знает, что если уж Андрей закопался в бумагах, как это часто бывает, то ставить чашку надобно там, где он ее непременно заметит. В противном случае, даже не притронется.

- Что-нибудь еще, Дмитрий Александрович? - кокетливо хлопнула Любаша длинными ресницами.

- Нет, спасибо. А теперь, будь любезна, оставь нас одних. Я позову, если понадобишься, - ответил Роткин, вдыхая насыщенный аромат национальной гордости Китая.

Чарующе покачивая бедрами, Любаша молчаливо покинула кабинет. Роткин, не торопясь, смаковал свой чай, а Андрей как безумный пролистывал одну папку за другой. К кофе он так и не притронулся. Любаша все сделала правильно и в обычных обстоятельствах чашка давно бы уже опустела, но Андрей так увлекся, что ничего вокруг себя не замечал.

- «Что же тебя так заинтересовало?», - сгорал от любопытства Роткин, но даже не помыслил о том, чтобы спросить.

Гиблое это дело, пытаться заговорить с Андреем, пока он в таком состоянии. Не ответит, хоть кричи. Зато когда закончит и выйдет из транса, не заткнешь. Такой уж он человек. Все умники мальца с прибабахом и чем они умнее, тем…. Ну, Вы меня понимаете.

Время шло, стрелка секундная сделала пять оборотов. Роткин допил чай и уже собирался вызвать по коммуникатору Любашу, чтобы та пришла и забрала посуду, как вдруг голова Андрея дернулась и приняла вертикальное положение. Говорил он спокойно, но в глазах явственно читалось волнение:

- Дмитрий Александрович, компоненты спецификации указывают на создание искусственного интеллекта. В этом нет ничего необычного. Сейчас многие компании заняты разработками в сфере ИИ, и мы не исключение. Однако меня смущает объем памяти. Он в десятки раз превосходит все существующие аналоги. Уму непостижимо. Но если допустить, что у него все-таки получилось, то Надежда кардинально изменит не только наше будущее, но и всего человечества. Простор для применения данной технологии поистине безграничен. Наш “Мудрец” ей и в подметки не годится.

Роткин ни слова не проронил в ответ. Он прикидывал в уме варианты. Как всякий бизнесмен, его интересовала лишь прибыль. А самая прибыльная область - это, конечно же, военная. Например, система противоракетной обороны “Купол” на базе “Мудрец” принесла компании прибыль в сто двадцать восемь миллиардов чистого дохода и одиннадцать с половиной ежегодного за техническое обслуживание. И если Надежда превосходит Мудреца в десятки раз, то на ее базе можно будет создать “Купол-М” и тогда доход от одной только модернизации превысит четверть триллиона долларов.