Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 17



Читают газеты, слушают радио - миллионы. Они верят: раз уж так пишет газета и вещает радио, стало быть, так можно, так правильно.

Радио сообщает: "В Ульяновске продолжает работу международная встреча, посвященная..."

Чуть позже сообщили правильно: "В Ульяновске закончилась встреча...". А в следующем же выпуске снова: "...закончила свою работу встреча..."

А через годик попробует иной редактор запротестовать, вычеркнуть откуда-нибудь это самое "встреча продолжает работу", и ему возразят:

- Но ведь это вошло в язык!

Немало таких словесных уродцев уже "вошло", непоправимо "вошло" - не выгонишь! Миллионы доверчивых читателей, зрителей, слушателей назавтра подхватывают канцелярский да в придачу безграмотный оборот. И вот пошло все шире, и привилось в обиходе, и уже не поспоришь, и мало кто помнит, что это неверно. Поистине, не из гущи народной пошло, не народом-языкотворцем создано, а ввели, насадили не шибко грамотные газетчики или редакторы. В лучшем случае - нечаянно насадили, повторили и внедрили чью-то оговорку.

Люди всех возрастов и профессий, ораторы и педагоги, авторы и переводчики не только научных трудов, но - увы! - и очерков, романов, подчас даже детских книжек словно оглохли и ослепли. И вот уже не только неопытные новички, не только безграмотные, случайные полулитераторы или откровенные халтурщики, но подчас и литераторы опытные, одаренные, даже признанные корифеи пишут - и притом в переводе художественном: "В течение бесконечно долгих недель (героя романа) мучили мысли, порожденные состоянием разлуки"!

А не проще ли, не лучше ли хотя бы: Нескончаемо долгие недели (много долгих недель) его мучили мысли, рожденные разлукой (мучила тоска)?

Или: "Он находился в состоянии полного упадка сил". А разве нельзя: Он совсем ослабел, обессилел, лишился последних сил, силы оставили его, изменили ему?

А уж не корифеи...

"Он владел домом в одном из... предместий, где проживал с женой и детьми" - прямо справка из домоуправления, а не слова из романа!

"Да и кто принимает любовника в митенках? Ведь это создаст неудобства"!!! Совсем как табличка в подъезде: "Берегите лифт, он создает удобства".

Из "художественного" перевода: "...совсем особый характер моря: с этим последним происходили какие-то быстрые перемены"; "...волос, зажатый между большим и указательным пальцами, свисал без малейшей возможности уловить его колебание"; "Порывы ветра превосходили своей ужасностью любую бурю, виденную мною ранее"; "Обособленное облако, которое заслуживало внимания..."

Так и напечатали! И покорнейше прошу помнить: в этой книжке нет выдуманных примеров, все - подлинные.

Из радиопередачи, да не какой-нибудь, а под названием "Портрет поэта": "Поистине счастливым поэт может считать себя, когда он чувствует свою необходимость людям". Отчего бы не сказать по-людски: Поистине счастлив поэт, когда чувствует, что нужен людям.

Или в очерке о Хемингуэе: "он понимаем нами потому..." вместо мы понимаем его...



В живом хорошем очерке вдруг читаешь: "Горы должны делать человека сильней, добрей, душевней, талантливей... И они совершают этот процесс"!!! Судите сами - плакать или смеяться?

Из переводного романа:

"Он был во власти странного оцепенения, точно все это происходило во сне и вот-вот наступит пробуждение... Одолев столько кризисов, он словно утратил способность к эмоциям. Воспринимать что-то он еще мог, но реагировать на воспринимаемое не было сил".

А ведь можно сказать хотя бы:

Странное чувство - будто все это не на самом деле, а на грани сна и яви. Он словно оцепенел, после пережитого не хватало сил волноваться. Он был теперь ко всему безучастен.

Уж наверно, никто не жаждет уподобиться знаменитому чеховскому телеграфисту, о котором памятно сказано: "Они хочут свою образованность показать, всегда говорят о непонятном". И однако многие, нимало не смущаясь, пишут: "Очарование (героини) состоит в органичности ее контрастов"! И это не перевод!

"...холод, как и голод, не служил для них предметом сколько-нибудь серьезной заботы - это был один из неотъемлемых элементов их быта".

Это не официальная информация и не ученая статья, а хоть и научно-фантастический, но все же роман. Речь идет о дикарях, о первобытных людях. И право, ни суть сказанного, ни научность, ни фантастичность, ни читательское восприятие не пострадали бы, если написать: ...холод, как и голод, мало их заботил - они издавна к нему привыкли (или, скажем: другой жизни они никогда и не знали).

Зачем писать: "...авторитет мой возрос. Или если не авторитет, то, во всяком случае, внимание, с каким относились ко мне окружающие и которое слегка напоминало благоговейный страх здоровых людей, прислушивающихся к мнению явно недолговечного человека".

Ни мысль, ни выразительность, право, ничего бы не утратили, скажи переводчик хотя бы:

Я сразу вырос в глазах окружающих. Во всяком случае, ко мне стали прислушиваться с каким-то суеверным почтением - так здоровые люди слушают того, о ком известно, что он не жилец на этом свете.

"Сейчас было непохоже, чтобы она стала иронизировать, сейчас она была слишком серьезна, да, именно так, ее взгляд был серьезным; то, что он принял за пустоту, было отсутствием ее привычной веселости, это и делало ее лицо таким незнакомым, таким чужим. Он же должен был сейчас открыться ей, ведь именно этого требовал ее взгляд, он должен был говорить, объяснять, но разве это возможно перед таким чужим лицом, не обнаруживающим никакой готовности к пониманию? "

Тяжело, невнятно, скучно... а ведь это о человеческих чувствах, о трудном переломе в отношениях людей! Не лучше ли было хоть немного прояснить фразу? Хотя бы:

Да, именно так, она смотрела серьезно, взгляд был не пустой, нет, но ему не хватало привычной веселости, оттого ее лицо и стало таким незнакомым... Надо сейчас открыться, этого и требует ее взгляд, надо говорить, объяснять... но как объяснить (или - но разве это возможно), когда у нее такое чужое (отчужденное), замкнутое лицо (или - когда по лицу ее сразу видно, что она вовсе не хочет услышать его и понять)...