Страница 8 из 54
Состав и боевые возможности армии Шумилова рассмотрим ниже. А пока остановлюсь на задачах и состоянии войск 69 А, которой и в плане Ватутина, и в ходе реальных боевых действий по отражению удара АГ «Кемпф», так же как и 7 гв. А, предстоит сыграть очень важную роль. В мае она была выведена на тыловую армейскую полосу, которая проходила через секторы двух армий: 6 гв. А, по линии: Богородецкое, Выползовка, Алексеевка, Нечаевка, и 7 гв. А: Белый Колодезь, Большое-Троицкое, Белянка, Ефремовка. Её рубеж имел общую протяжённость по фронту 120 км и к началу июля состоял из 58 батальонных районов. Местность, которую он пересекал, являлась господствующей относительно той, что лежала перед ней и подходами к тыловой полосе. Значительная её часть была насыщена естественными препятствиями: балками, ручьями (притоками Северского Донца), рощами и лесочками. Наиболее вероятными направлениями прорыва танков противника были следующие: Яковлево – Прохоровка, Петропавловский – Сабынино – Прохоровка, Шляховое – Короча, Репное – Бехтеевка, Репное – Хорошеватое, Вознесеновка – Поповка и Старая Таволжанка – Терезовка.
Ещё в середине апреля Военный совет фронта, рассматривая план обороны армии, поставил перед ней три главные задачи:
Во-первых, отразить возможные атаки противника и удержать свой рубеж.
Во-вторых, при прорыве главной полосы 6 гв. и 7 гв. А на всю глубину или отхода их фланговых соединений на вторые позиции, во взаимодействии с войсками этих армий и фронтовыми резервами уничтожить наступающего противника.
В-третьих, в случае успешного отражения впереди стоящими армиями удара неприятеля быть готовой к наступлению для развития успеха в трёх направлениях:
Томаровка – Грайворон – Ахтырка; Белгород – Харьков; Волчанск – Харьков.
Несмотря на большие усилия, прилагавшиеся командованием фронта и лично Н. Ф. Ватутиным, к 5 июля 1943 г. армия Крючёнкина окажется самым слабым объединением фронта. Её основу составят пять стрелковых дивизий: 107, 111, 183, 270-я и 305-я. К началу боёв в ней будет числиться всего 41 601 человек, или в 1,5 раза меньше, чем в 7 гв. А. Ни одно из пяти её соединений по численности не дотягивало и до 8000. Все дивизии на своих рубежах были растянуты в одну линию, в среднем на одну дивизию приходилось от 22 до 28 км в зависимости от важности направления и местности. К этому следует добавить, что к началу битвы она будет находиться в стадии переформирования, а за сутки до начала немецкого наступления её войска снимутся со своих позиций и двинутся для смены 7 гв. А. Управление одного из двух её корпусов, 48 ск, прибудет в её расположение только в первых числах июля. Комкор генерал-майор З. З. Рогозный примет три свои дивизии (107, 183 и 305 сд) и корпусные части за сутки до начала немецкого наступления. Ещё в более сложном положении окажется командир второго корпуса (49 ск) генерал-майор Г. Н. Терентьев. Он получит лишь две слабо укомплектованные дивизии (111 и 270 сд) без средств усиления, но больше ни армия, ни фронт по объективным причинам выделить будут не в состоянии.
Командарм В. Д. Крючёнкин на усиление не получил ни танковых, ни гаубичных артчастей, не было у него и реактивной артиллерии, а из средств ПТО – лишь один иптап и три отдельных батальона ПТР. Причина этого в том, что Н. Ф. Ватутин мог использовать лишь те возможности, которые ему предоставила Ставка. В это время шло формирование стратегического резерва Ставки – Степного военного округа, который планировался как главный инструмент для рывка на Украину в летней кампании. Поэтому именно туда направлялись существенные силы и значительные ресурсы. Кроме того, в Москве в это время возобладало мнение, что главная группировка немцев располагалась в Орловской дуге, т. е. перед Центральным фронтом. Опасаясь удара на Тулу и далее на Москву, И. В. Сталин распорядился: если до середины июля противник в наступление не перейдёт, первым должен нанести удар Центральный фронт во взаимодействии с Брянским и частью сил Западного. Для этого он получил значительно большие силы артиллерии (более чем на 2000 стволов), чем Воронежский фронт – 4-й арткорпус прорыва РГК. Он-то и сыграет ключевую роль в ходе отражения наступления немцев в рамках «Цитадели».
Н. Ф. Ватутин предполагал такое развитие ситуации, поэтому ещё в конце апреля решил подстраховаться и приказал генерал-лейтенанту С. Г. Горячеву, командиру 35 гв. ск (который был только сформирован и введён в резерв фронта), наладить тесное взаимодействие со штабом армии Крючёнкина, чтобы его войска в любой момент могли быть включены в её состав. Рубеж корпуса находился на расстоянии 15–25 км за полосой 69 А и как бы составлял её вторую оборонительную полосу. Он имел три стрелковые дивизии (92 гв., 93 гв., 94 гв. сд), которые были сформированы в апреле 1943 г. на базе отдельных стрелковых бригад и в боях не участвовали, но имели высокую степень укомплектованности. К началу июля среди дивизий фронта они были наиболее многочисленными, одна – в среднем 9462 человека. Вместе с тем, уже в ходе операции 69 А, при необходимости, предполагалось выделить дополнительные силы.
Таким образом, Н. Ф. Ватутин сделал всё от него зависящее для усиления армии Крючёнкина и надеялся, что, приняв на себя первый удар неприятеля, 6 гв. и 7 гв. А во взаимодействии с 1 ТА нанесут ему серьёзные потери, а её войска уже столкнутся с измотанными вражескими соединениями. Поэтому будут вполне способны выполнить возложенные на них задачи: стать прочным заслоном на стыке 6 гв. и 7 гв. А и фланговым тараном в случае прорыва противником их рубежей. К сожалению, эта часть его плана оказалась наиболее слабо проработанной. Надежды на стойкость войск В. Д. Крючёнкина и С. Г. Горячева не оправдались, а командный состав их дивизий, назначенный на свои должности в большинстве своём весной 1943 г. (в том числе старшие офицеры управлений и полков), оказался не в состоянии не только выполнить поставленные перед ним боевые задачи, но, в ряде случаев, даже исполнять элементарные обязанности.
В момент захвата эсэсовцами Белгорода, 18 марта 1943 г., по восточному берегу Донца оборону занимали следующие силы 69 А: на участке Михайловка – Крутой Лог – 2 гв. мсбр 2 гв. Ттк, 160 сд, 183 сд, далее до г. Шебекино 6 гв. кавкорпус[18] (в основном 8-я кавдивизия). Кроме того, здесь уже находились и передовые части 64 А (в первом эшелоне), но, судя по известным сегодня архивным источникам, командование армии официально приняло для обороны этот рубеж только 24 марта 1943 г. Согласно частному приказу М. С. Шумилова[19]
№ 0233[20] командиром боевого участка: Михайловка – Крутой Лог был назначен генерал-майор А. С. Костицин[21]. Помимо перечисленных соединений ему в подчинение передавалась и подходившая в этот район 213 сд. Она была первой дивизией 64 А, не только прибывшей под Белгород, но и принявшей здесь боевой участок, а с 19 марта в районе г. Шебекино и с. Мясоедово начала сосредотачиваться вторая дивизия армии Шумилова – 73-я гвардейская. Полностью же боевые соединения 64 А заняли полосу: Старый Город – Безлюдовка – Волчанск лишь в первой половине апреля.
Когда армия Шумилова начала прибывать из Сталинграда на Воронежский фронт, почти все её дивизии были уже гвардейскими. 1 марта 1943 г. приказом НКО СССР входившие в её состав 29, 38, 422 и 204 сд за стойкость и мужество в боях на Волге были преобразованы в 72 гв., 73 гв., 78 гв. и 81 гв. сд. 15 гв. и 36 гв. сд получили это высокое звание ещё в 1942 г. Обычной являлась лишь 213 сд, а 73 гв. сд была отмечена по-особому. Удовлетворив ходатайство Военного совета Донского фронта и местных органов власти Сталинградской области, Москва присвоила ей почётное наименование «Сталинградская», кроме того, один из её стрелковых полков (209) стал именоваться «Абгонеровский», второй (211) – «Басаргинский», третий (214) – «Воропоновский», а артиллерийский (153) – «Уразовский». Сама же армия стала гвардейской 17 апреля 1943 г., получив номер 7. С этого момента начался процесс переформирования как самого объединения, так и входивших в его состав соединений, т. е. из семи дивизий шесть предстояло укомплектовать по гвардейскому штату. Кроме того, Воронежский фронт, как и вся действующая армия, начал возвращаться на упразднённую ранее систему управления войск, отличительной особенностью которой было корпусное звено. К середине мая, когда основная фаза переформирования завершилась, 7 гв. А состояла из следующих соединений:
18
В документах этот кавалерийский корпус часто называют «кавкорпус Соколова» по имени его командира генерал-майора С. В. Соколова.
19
Шумилов Михаил Степанович, генерал-полковник (1943 г.). Родился 05.11.1895 г. в с. Верхняя Теча Курганской обл. в семье крестьянина. В 1916 г. после окончания учительской семинарии, был направлен в Чугуевское пехотное училище. С дек. 1916 по март 1917 г. служил в 109-м запасном полку. Затем до дек. 1917 г. участвовал в боях на Западном фронте в составе 32-го пехотного полка, прапорщик. В РККА с 1918 г. В период Гражданской войны командовал взводом, ротой и полком на Восточном и Южном фронтах, после её окончания остался в армии в должности командира батальона. В 1924 г. окончил командно-политические, а в 1929-м курсы «Выстрел». После чего командовал стрелковым полком. 1933–1937 гг. – начальник штаба 95 сд, а с июня 1937 г. – командир 7 сд. С февр. 1938 по май 1939 г. находился в Испании, после возвращения награждён орденом Красного Знамени. В марте 1938 г. назначен командиром 11 ск БВО. С корпусом участвовал в присоединении Западной Украины и Белоруссии и советско-финляндской войне. С июля 1940 г. корпус вошёл в состав 8 А ПрибВО, а после начала войны армия была включена в состав Северо-Западного фронта. Вел тяжёлые бои в Прибалтике. В ноябр. 1941 г. корпус расформирован, а генерал-майор М. С. Шумилов назначен зам. командующего 55 А Ленинградского фронта. С янв. 1942 г. – зам. командующего 21 А Юго-Западного фронта, а с июля – командующий 64 А (сменил В. И. Чуйкова). В этой должности прошёл до конца войны. 26.10.1943 г. удостоен звания Героя Советского Союза. К началу Курской битвы генерал-лейтенант М. С. Шумилов вполне сформировавшийся командарм. Непосредственные начальники характеризовали его как командира с высокими организаторскими способностями, быстро ориентирующегося в сложной оперативной обстановке, уверенно принимавшего правильные решения и настойчиво воплощавшего их в жизнь. И, что немаловажно, генерал был «заботливым начальником о нуждах подчинённых», это качество он сумел сохранить до конца своих дней. Успешно управлять войсками ему помогал спокойный, уравновешенный характер. Во время обучения на высших академических курсах их руководство так отзывалось о нём: «К учебе относится с исключительной добросовестностью. Все задания отрабатывал с большой чёткостью, ясностью, полнотой и глубиной. Отлично знает основы общевойскового боя. С большой чёткостью организует взаимодействие родов войск и общевойсковых соединений в бою и операции. Новую организацию стрелковой дивизии и стрелкового корпуса изучил и правильно их использует в бою и операции. На экзаменах по тактике высших соединений получил оценку отлично. По тактике высших соединений отлично отработал весь курс и зачёты, по комплексу тактики сдал с оценкой отлично. Умеет разработать и провести оперативно-тактические военные курсы и манёвры. Программу высших академических курсов усвоил отлично. Здоровье слабое». И хотя этот отзыв относится к 1948 г., многие качества, такие как ответственность, всесторонний подход к подготовке операции, чёткость в организации дела, были присущи командарму уже в 1943 г. Скончался 28.06.1975 г. в Москве.
20
ЦАМО РФ. Ф. 341. Оп. 5312. Д. 226. Л. 1.
21
В тот момент командир 183 сд.