Чужое гнездо

Дэйзи ехала домой как в тумане. Одна часть ее существа сгорала от желания рассказать кому-нибудь об Эллен, а другая страдала из-за обещания ничего о встрече не говорить.

Оказавшись дома, Дэйзи сразу же позвонила отцу и сообщила, что адвокаты отказались предоставлять какую-либо информацию о клиенте, но заявили — если девушка захочет написать мисс Пенгелли, они непременно передадут письмо адресату. К счастью, отец был занят и не мог распространяться на эту тему.

— Это совсем неплохо, — сказал он. — Однако прошу тебя — будь осторожна с тем, что собираешься написать. Помнишь, Джоэль говорил, что она могла выйти замуж, завести детей? Ты же не хочешь доставить Эллен неприятности?

Остаток дня Дэйзи провела за уборкой. Она давно обнаружила, что монотонный труд способствует ясности мысли. Но на этот раз уловка не срабатывала. Дэйзи никак не могла справиться с волнением от того, что нашла мать. Как приятно будет утереть нос Джоэлю! Единственное, что ее неприятно поразило — это сдержанность, которую проявила Эллен.

Впрочем, разочаровываться из-за этого не стоило, потрясение могло проявиться именно таким образом. Попробуйте сохранить самообладание и трезвость суждений, когда входит незнакомая девушка и представляется вашей собственной дочерью! Ну, что ж, придется подождать до пятницы, чтобы все встало на свои места.

Около шести позвонил Джоэль. Он был очень мил, хоть они и не разговаривали с тех пор, как Дэйзи послала его к чертям. Он засыпал девушку вопросами: понравилось ли ей в Корнуолле, удобно ли жилось в коттедже, не подводил ли «жук». Однако Дэйзи была так взвинчена от желания рассказать хоть кому-нибудь о встрече с Эллен, что настойчивые расспросы Джоэля только раздражали ее.

— Это допрос? — вызывающе поинтересовалась она.

— Не глупи, — сказал Джоэль. — Вполне нормально, когда ты расспрашиваешь человека, как он провел отпуск.

— Значит, теперь я еще и глупая, — перебила Дэйзи. — Если ты обо мне такого мнения, нам не о чем говорить, — заявила она, с грохотом швырнув трубку.

Как раз в это время на площадке лестницы появился отец.

— Господи, Дэйзи, — проговорил он, изумленно покачивая головой. — Разве можно так обращаться с человеком, который поддерживал тебя, когда умирала твоя мать?

— Это единственный способ поставить на место человека, задающего идиотские вопросы, — рассерженно парировала она и бросилась в свою комнату, где и провела остаток вечера.

Ей было стыдно за себя. Джоэль не заслуживал такого обращения, но сейчас Эллен казалась важнее всего остального. Дэйзи хотелось остаться одной, чтобы подумать о ней. И пусть никто не донимает ее расспросами.

Среда, четверг и пятница тянулись невыносимо долго. Дэйзи мыла, драила, полировала, наводя порядок в доме до тех пор, пока никакой работы не осталось. Она наготовила еды и загрузила ее в морозильник, подстригла газон, покрасила садовые скамейки, посадила цветы вдоль бордюров. В пятницу после обеда Дэйзи посетила парикмахера, а затем купила новый, кремового цвета, свитер. Ей показалось, что Эллен могла счесть ее настоящей занудой из-за черного делового костюма.

Наконец наступил вечер пятницы, и сразу же после семи Дэйзи отправилась на Примроуз-хилл, сказав дома, что собирается навестить подругу. Она ощущала предательский холодок в животе, но все же чувствовала себя увереннее — новый свитер превосходно сочетался с ее любимыми коричневыми вельветовыми брюками, вдобавок она надела массивное янтарное ожерелье, когда-то принадлежавшее Лорне. Стрижка сотворила настоящее чудо с ее волосами — теперь лицо девушки обрамляла копна непокорных рыжих кудрей.

Найти Эсквит Корт оказалось легко. Большинство домов на улице оказались особняками георгианской или викторианской эпох, и только трехэтажный многоквартирный дом явно был выстроен тогда, когда проектировщики не считали, что в застройке должен господствовать единый стиль. Это был, как и сказала Эллен, типичный образчик архитектуры шестидесятых — с большими венецианскими окнами и чугунными балкончиками, обрамленный крохотными искусственными садиками. В сущности, здешние квартиры вполне могли считаться «апартаментами-люкс».

Дэйзи оставила машину позади дома, а затем обошла его, чтобы найти квартиру номер девять. Этот номер стоял первым в списке, висящем на входной двери, поэтому сразу стало ясно, где находится квартира. Девушка нажала кнопку звонка, и через несколько мгновений из домофона донесся голос Эллен.

— Это Дэйзи, — сказала она. Зажужжал электронный замок, и входная дверь открылась.

Ступени лестницы были покрыты ковром, однако лифт отсутствовал, и Дэйзи запыхалась, пока добралась до последнего этажа, где находилась девятая квартира. Эллен уже улыбалась ей сверху.

— Тяжело? — поинтересовалась она. — Иногда я тоже спрашиваю себя — зачем мне понадобились апартаменты на верхнем этаже? Наверное для того, чтобы поддерживать форму.

По мнению Дэйзи, беспокоиться о форме Эллен не приходилось. Она буквально лучилась здоровьем, никому бы и в голову не пришло, что ей уже сорок три года. Когда Дэйзи, пыхтя, достигла последней ступеньки, женщина шагнула к ней, распахнув объятия, и девушку окутал божественный аромат духов.

— Всю неделю я не могла думать ни о чем, кроме тебя, — проговорила Эллен, обнимая ее. — Мне казалось, что сегодняшний вечер никогда не наступит.

Это было то, чего Дэйзи ждала, но без особой надежды, и ее глаза моментально наполнились слезами.

— Со мной происходило то же самое, — с дрожью в голосе призналась она. — Но я все время боялась, что здорово напугала вас.

— Меня не так легко напугать. — Эллен рассмеялась. — Ну, входи же, шампанское уже охлаждается. Почему бы нам не устроить праздник! Кстати, ты выглядишь превосходно. И волосы у тебя такие же, какие были у меня в твоем возрасте.

Жилище Эллен во многом походило на ее магазин: кремовые кушетки, ковры, бледно-розовые стены и драпировки. Но золота здесь оказалось намного больше — зеркала в тяжелых золоченых рамах, багеты, расшитые золотом подушки, инкрустированные кофейные столики и даже золотые херувимы, поддерживающие светильники. Дэйзи могла бы ожидать такого от владелицы бутика «Изящество и Элегантность», но какое отношение могла иметь вся эта роскошь к скромной девушке, которая любила возиться на ферме и отлично управлялась с больными детьми?

Словно читая ее мысли, Эллен коротко рассмеялась.

— Немного чересчур, правда? — спросила она. — Я полагаю, это своего рода месть моему детству. Мне всегда не хватало комфорта. Однако эту квартиру я приобрела только из-за вида на Лондон.

Она подошла к окну и отдернула тяжелые шторы. Уже стемнело, деревья и лужайки Примроуз-хилл были едва различимы, но за ними открывалась великолепная панорама города, переливающегося огнями.

— Летом я часами просиживаю на балконе, — сказала Эллен. — Растения в садике напоминают мне о Корнуолле, а весь мир лежит у моих ног.

Дэйзи прекрасно понимала ее чувства. Но знала она и другое — Эллен проявила дальновидность, купив квартиру в престижном районе Лондона. Судя по тому, как росли цены на недвижимость, она наверняка сохранила свое наследство нетронутым.

Эллен задернула шторы, предложила Дэйзи располагаться поудобнее, а затем откупорила бутылку шампанского, стоявшую в ведерке со льдом и наполнила два бокала.

— За нас и наше будущее, — Эллен приподняла свой бокал. — Прости меня, что я так растерялась во время нашей первой встречи. После твоего ухода я даже всплакнула из-за того, что не смогла принять тебя как следует.

— Это я во всем виновата, — Дэйзи рассмеялась. — Отец всегда подшучивает надо мной, сравнивая меня с носорогом, и он прав.

— По крайней мере теперь ты видишь мою радость от твоего появления, — сказала Эллен, потрепав Дэйзи по колену. — Между прочим, меня тоже не раз называли носорогом. А теперь расскажи с самого начала — кто помог тебе отыскать меня.

— Лорна не скрывала факт моего удочерения, но это не имело никакого особенного значения, пока она не умерла и я не обнаружила вот это, — Дэйзи порылась в сумочке и извлекла детскую фотографию сестер Пенгелли. — Вы прислали этот снимок, когда мне исполнилось шесть лет.