Страница 35 из 36
- Что это такое, черт возьми? Почему ты меня допрашиваешь?
Джиа передвинулась через кровать и обняла его.
- Я просто задаю те же вопросы, что и полиция. И я говорю тебе, для меня ты не очень убедителен. Я не обученный профессионал. У этих копов будут всевозможные улики, свидетели, отпечатки пальцев и прочее. Если ты не сможешь одурачить меня, они разорвут тебя на части.
- Вот почему мы должны просто уйти, убраться отсюда, прежде чем они придут. Мы могли бы сесть на поезд в Нью-Йорк или Вашингтон, у них слишком много убийств, чтобы выслживать нас.
Джиа улыбнулась и крепче обняла Бо.
- Что тoгда? Сделаешь мне предложение, чтобы я молчала?
Бо засмеялся.
- Возможно. Они не могут заставить жену свидетельствовать против мужа.
Раздался громкий стук в дверь. Бо и Джиа подскочили, уставились друг на друга, широко раскрыв глаза. Холод пробежал по спине Бо.
- Полиция? – Спросила Джиа.
- Возможно.
Был еще один стук. Этот был еще громче.
- Что, если это Маленький Дэйви?
- Тогда я не буду открывать дверь. Я говорил тебе. Я покончил с этим делом. – Бо натянул штаны и подошел на цыпочках к двери. Он как раз собирался заглянуть в глазок, когда он услышал крик с другой стороны двери.
- Это Департамент полиции Трентона! Откройте дверь!
Дверь взорвалась. Шестеро офицеров в снаряжении ворвались в комнату с пушками.
- Не двигайся, нацистский кусок дерьма!
Один из офицеров, стройный чернокожий мужчина лет пятидесяти с седеющими волосами, который, казалось, был лидером, капитаном или сержантом или кем-то еще, радостно улыбнулся, когда он направил пистолет между глазами Бо.
- Покажи мне свои руки, засранец! Твоя задница отправится в камеру смертников за то, что ты сделал, Бюргард или Боцефус, или как там тебя зовут. Какое вообще у тебя полное имя? – Полицейский засмеялся.
Бо поднял руки, сдаваясь, и один из офицеров схватил его. Еще двое полицейских набросились на него. Их общий вес выдавил воздух из его легких. Такое чувство, что они выжимают из него жизнь. Они перевернули его на живот и сели на спину. Они дергали его руки за спину так сильно, что казалось, что оба плеча вывихнуты, когда они попытались надеть на него наручники. Бо изо всех сил пытался освободиться из-под них, пытаясь вдохнуть воздуха.
- Не сопротивляйся! Хватит сопротивляться! – Сказад один из полицейских на спине.
- Я не могу дышать! – Прохрипел Бо.
Один из офицеров ударил его дубинкой, и вскоре на него обрушились удары руками, ногами и дубинками. Бо чувствовал, как один из офицеров кладет свою дубинку под подбородок и тянет. Парень сидел на спине Бо, и тянул так сильно, что душил его и напрягал спину Бо. Булькающий звук раздался из его горла. Он услышал крики Джии.
- Отпустите его! Ты его просто убиваешь!
Потом все потемнело.
Эпилог
Где-то в Нью-Джерси, в 9:22 утра.
Малыш Дэйви сидел возле тату-салона, наблюдая, как двое маленьких черных детей играют, бегая вверх и вниз по набережной. Они оба были мокрые и в песке. Они только что вышли с пляжа и ждали открытия аттракционов на набережной. Микки сидел в коляске, играя с фигуркой G. I. Joe. На нем были крошечные ботинки Doc Marten и маленькая белая футболка с логотипом “Агностический фронт”. Его голова была полностью выбрита, за исключением одного светлого волоса спереди.
- Как делишки, парень?
Микки посмотрел на отца и улыбнулся. Дэйви наклонился и взъерошил волосы своего сына.
Дэйви вспомнил, как однажды разговаривал со Скиннером об убийствах детей в Атланте и о том, что у этого парня была правильная идея. Убийство маленьких черных детей наполнило бы всю расу смертельным ужасом белого человека... как и должно быть, подумал он.
- Эй, приятель, ты.
Маленький Дэйви встал и вошел в крошечную тату-мастерскую. Она была едва больше, чем гардеробная. Был только один стул, стул парикмахера. На стенах были фотографии татуировок. Большой лысый парень, которому принадлежало это место, имел татуировку флага Конфедерации на шее вместе с Железным крестом на тыльной стороне руки и множество других татуировок между ними, в основном черепа, тяжелые металлические тексты и голые женщины. Вот почему Дэйви выбрал этот грязный захудалый тату-салон среди всех других тату-магазинов на набережной. Он был похож на парня, который мог иметь отношение к делу Дэйви.
- Меня зовут Хэнк, – сказал большой лысый парень. Он не предлагал пожать руку.
- Дэвид. Приятно познакомиться, брат.
Хэнк кивнул в сторону сына Дэйви.
- Милый ребенок. Так что ты хочешь?
Дэйви залез на сиденье и закатал рукав. Он протянул Хэнку листок бумаги.
- Я хочу это, в двухдюймовой готической надписи, по всей руке.
- Вы тоже хотите этот символ? – Спросил Хэнк.
- О, да. Конечно, – ответил Дэйви.
Хэнк пожал плечами.
- Что ж, желание клиента...
Дэйви сидел в кресле пять часов. Хэнк слушал Slayer, White Snake и Hank William’s Jr. на стереосистеме, установленной у входной двери, пока он подписывал большие буквы на коже Дейви от внутренней части локтя до запястья. Когда он закончил, Дэйви встал и полюбовался дизайном в зеркале.
У него была татуировка свастики на запястье и еще одна на сгибе руки. Между ними, в большой двухдюймовой готической надписи, как он и просил, были слова “Беспредел” навсегда!”
- Красиво. Вы хорошо делаете свою работу.
- Ага, спасибо. Это будет двести долларов.
- Возьмете чек?
- Блядь, нет!
- Я просто прикалываюсь. Вот, держи. – Дэйви отсчитал двести долларов двадцатками и передал их Хэнку. Хэнк поморщился.
- Это что, кровь?
Купюры потемнели, запятнанные старой кровью. Дэйви улыбнулся.
- Разве это имеет значение?
Хэнк нахмурился.
- Надеюсь, это не помеченные купюры. Мне не нужны такие неприятности.
- Я не ограбил банк, если ты это имеешь в виду.
Хэнк подозрительно посмотрел на него, кивнул головой и сунул коричневато-красные купюры в кассовый аппарат.
- Окей. Желаю вам приятного дня. – Он держал дверь открытой, и Дэйви вышел на солнечный свет, толкая коляску впереди себя. До весны оставалось всего несколько недель, и она должна была стать славной.
- Возможно, ты захочешь добавить немного “Неоспорина”. И не царапай, или ты все испортишь. Удачи.
Дэйви улыбнулся.
- Спасибо, Хэнк.
Он посмотрел вниз по набережной в поисках двух черных детей, которых он видел раньше. Было еще рано, и променад был в основном пуст. Аттракционы только открылись, и небольшая очередь начала формироваться для американских горок. Он заметил двух детей в квартале отсюда, направляющихся к колесу обозрения. Их родителей нигде не было видно.
Маленький Дэйви полез в карман и схватился за рукоять своего нового ножа, когда он пошел по набережной со своим сыном. Он наклонился и прошептал Микки на ухо:
- Ты сегодня выучишь ценный урок отца сыну, как бороться с низшими расами. Их нужно поставить на место. Смотри, папа тебе покажет.
Было много темных изолированных мест, как только они вышли с променада. Были переулки и переулки, куда никто никогда не ходил. Это может занять несколько часов, но в конце концов он знал, что они уйдут с набережной, и он будет прямо за ними. Он посмотрел на свою новую татуировку и улыбнулся, чувствуя старое волнение и ожидание прилива адреналина.
“Беспредел” жив, - подумал он. – “Беспредел” жив!
Эпилог после эпилога
“Дитя Демона”
Максвелл “Мак” Джонсон
Некоторые демоны преследуют наши кошмары
Другие вдохновляют нас мечтать
О зле и грехе,
темной музыке и удовольствии,
жестоких боях и танцах.
Некоторые демоны смущают нас,
А некоторые развлекают нас.
Дитя демона – это дикая вещь,
Полная огня и любви.
Он заставляет меня забыть мою боль,