Страница 76 из 129
Приехав домой, он первым делом принял душ, смыв с себя запах камеры предварительного заключения, кровь, усталость, агрессию и отрешенность, появившуюся на обратном пути.
Желания поесть не возникло, и он лег спать на голодный желудок; может быть, и в этом была ошибка.
Сейчас, проснувшись до предусмотрительно поставленного будильника и видя закат, окрашивающий крыши столицы в багряный цвет, Лев пытался осознать, что из событий, всплывающих в памяти, реальность, а что сон. Все, что вспоминалось, казалось сном, и было лишь одно «но»: он практически никогда не видел снов. И, если честно, сознательно не хотел их видеть: они его утомляли своим беспокойством и насыщенностью событиями. Он не хотел видеть сны, а все его желания всегда исполнялись, даже это.
Лев хорошо и спокойно спал, только если чувствовал себя в полном одиночестве. Поэтому Гене он не разрешил ждать его пробуждения в квартире. Одиночество было его состоянием души. Он к этому привык. Он был не просто одинок; он просто был одиночкой.
Бродя по квартире и приходя в себя после сна, в гостиной Царь увидел свой мобильный телефон, который еще в машине, чувствуя, что сознание все старательней пытается выпрыгнуть из тела и убежать, поручил Гене. Телохранитель, как всегда, не подвел: он поставил мобильник на зарядку и поместил его подальше от хозяина, оберегая его сон.
Посмотрев на экран телефона, Лев увидел несколько пропущенных вызовов, на которые, впрочем, не счел нужным реагировать. На мобильнике он нажал цифру «2» и вызов. Под цифрой два в быстром наборе значилась его тень, тот, кому он звонил чаще остальных, – Гена. Царь не признавал всевозможные смартфоны и ходил с обычным «Vertu».
- Приезжай, – распорядился Царь и, услышав в ответ короткое «еду», нажал отбой. Этот лаконичный и емкий приказ, без определения сроков, который человеку со стороны, мало знающему Царя, мог показаться хамством, на самом деле был верхом демократичности: это значило, что телохранитель имел право сам определить сроки, в которые приедет, и при этом не сильно спешить.
Лев пошел в ванную и начал приводить себя в порядок, думая о голубых глазах, которые, даже несмотря на доводы рассудка, казались прекрасным сном. Сознание пело от ожидания встречи.
Машина ехала на станцию, названную Львом Николаевичем, память на цифры которого позволила после одной поездки по маршруту раз и навсегда зафиксировать время прибытия электрички на станцию следования.
Царь надел не рубашку и галстук, как на деловую встречу, а темную футболку, чтобы легче было переодеться, и серый костюм прошлого сезона, который он все равно собирался подарить Жоре, чтобы не выбрасывать. В его кругу считалось деловой нормой менять костюмы каждый сезон, ну, а кто смотрел на это проще, мог довольствоваться этими баснословно дорогими вещами многие годы.
Они прибыли на станцию без опозданий и пробок, поэтому пришлось ждать еще пятнадцать минут, которые Царь оставил про запас.
Стоя на станции, он видел, что электричка узнала его и при приближении улыбалась ему. Хотя, может, просто ему хотелось, чтобы так было, поскольку он уже привык воспринимать этот электропоезд как свой. Точнее даже, как реальную личность, со своим характером и даже норовом.
Запрыгнув на подножку остановившейся электрички, Лев посмотрел на отекшие глаза Жоры.
- Езжай, отдыхай, электричку мы с Колей сдадим, а у тебя будет два выходных впереди. Гена тебя ждет, указания на твой счет получил. Два выходных дня я буду жить у тебя в общаге, – по привычке вбивая информацию, как гвозди, в сознание собеседника, произносил Лев, снимая костюм. У него даже не возникала мысль, что Жора может возразить. Собственно, Жора и не возражал, снимая с себя форму. Коля с безразличием смотрел за их переодеваниями: на второй день смены, особенно к концу, усталость, безусловно, накапливалась.
- Гена где ждет? – поинтересовался Жора.
- Да на выходе с перрона машину увидишь, – ответил Лев, застегивая форменную куртку.
- Ну все, счастливо, – попрощался Жора и выпрыгнул из электрички, которая тронулась незамедлительно: Коля был начеку.
Электропоезд продолжил свой бег по кругу.
На следующей станции из окна притормаживающего электровоза Лев увидел старушку, стоящую на перроне с большим букетом садовых цветов.
Его обожгла мысль, что, витая в своих грезах любви, он совсем забыл приготовить прекрасный букет на первое свидание. Честно говоря, для него было загадкой, почему женщины так западают на цветы. Он любил цветы, но когда они росли. Букеты же он воспринимал как трупы цветов, ведь их срезали – и они умирали. Как можно радоваться увядающей красоте?
Тем не менее прийти на встречу с девушкой без цветов он считал жлобством, и единственный выход из сложившейся ситуации был в руках у этой бабушки. Конечно, у него возникла мысль послать за цветами Колю, он привык решать свои вопросы чужими усилиями, но тогда бы пришлось вести электричку самому, а такую ответственность он не считал возможным брать на себя в настоящее время.
- Слушай, Коля, я рвану за цветами, а ты будь наготове, чтоб не отстали от графика, – распорядился Лев и выскочил из только что остановившегося электровоза. Бег по асфальту сильно отличался от бега по дорожке в тренажерном зале. В первую очередь, чувствовалась нагрузка на стопу, но бежать, в принципе, было не тяжело.