Кольцевая электричка

Лев Николаевич послушно снял очки и терпеливо замер, пока Иваныч вглядывался в его фингал откуда-то сбоку.

- Еперный театр! – выругался Иваныч. – Точнее не театр, а цирк самый натуральный. Кто тебя так?

- Случайно получилось. В ночном клубе выясняли отношения, – сжав зубы, проговорил Лев.

- И по зубам получил, значит, – сделал вывод Иваныч. – Ты что, пацан, что ли, по ночным клубам ходить?

- Я, Иваныч, молод душой, – так же, не разжимая зубов, ответил Лев.

- Ты вести состав-то сможешь? – перешел к основному вопросу начальник смены.

- Смогу, конечно. Просто с диспетчером будет Коля общаться, мне тяжело говорить, – придумал Лев, как уклониться от непосредственной работы.

- Тогда лучше пусть Коля ведет состав, а ты контролируй. Он такую проверку уже не раз проходил, парнишка с мозгами, и руки из нужного места растут, справится. Так что, Колюня, вперед и с песней! – повысив к концу фразы голос до командного выкрика, распорядился Иван Иванович.

- Слушаюсь, Иван Иванович, – посерьезнев, ответил Коля.

- И не забывай, парень, на тебе лежит ответственность за жизни и здоровье людей. Так что будь собран и не расслабляйся, – тоже серьезным тоном, отбросив шутки и улыбки, внушил Иван Сидоров.

- Вы же сами говорили, что опасность возникает только при внештатных ситуациях, а мы их не допустим! – уверил начальника Коля.

- Ну все, давайте на планерку, потом осмотр подвижного состава, доложите готовность – и в путь! – скомандовал начальник смены и, не дожидаясь ответа, направился к выходу.

Планерка показалась Льву каким-то вихрем. Круговорот лиц, фраз, вопросов. Все обращались, как к старому знакомому, улыбались, хмурились, спрашивали и объясняли, а он не мог понять, кто это и как реагировать. Но самым приятным оказалось то, что ему улыбались. Точней, улыбались Жоре; ему, Льву Николаевичу, люди давно перестали улыбаться, и только сейчас он задумался, почему.

Лев чувствовал себя в иной реальности, в параллельном мире. Он осознавал, что сейчас с ним происходили те события, которые могли произойти, если бы его мечты воплотились.

Сейчас он не готов был анализировать свои чувства и эмоции, хотелось просто максимально сохранить контроль над ситуацией, а это было сложно, поскольку, чтобы ситуацию контролировать, надо ее понять и предугадать, а вокруг все было незнакомо и поэтому непонятно.

Лев чувствовал себя львенком, упавшим в реку и плывущим по течению. Хотя нет, в эту реку он бросился сам, не зная, что такое вода, и как сложно бывает перебраться на противоположный берег, который со стороны выглядит так притягательно.

Но он сам создал ситуацию, теперь главное – удержаться на плаву.

После планерки все потянулись к выходу. Коля шел впереди. Он ловко проскользнул в проем двери, а Льва оттеснил поток машинистов, спешащих к своим машинам.

Щуплый мужичок с ежиком коротко стриженных русых волос окликнул новоявленного машиниста.

- Жорик, ты когда мне стольник отдашь, который занимал? – сиплым прокуренным голосом поинтересовался он. – А то я совсем после получки поиздержался. Сигарет хоть куплю.

- А стольник чего? – решил уточнить Лев, зубы у него были уже стиснуты по привычке, и это помогало лучше контролировать действительность.

- Чего-чего. Баксов, конечно! – заржал мужичок.

- Да без проблем, – решив отдать долг Жоры, чтобы не напрягать ситуацию, ответил Лев и достал портмоне, в котором лежала тысяча долларов на всякий случай: основные суммы были на пластиковых карточках, рубли занимали много места, и обычно их носил с собой Гена.

Лев протянул мужичку стодолларовую купюру. Мужичок уставился на нее и замер; почему-то он не брал деньги.

Лев не знал, как реагировать, когда человек не берет деньги. Раньше с ним такого не случалось. Лев поднес купюру ближе к нему, но мужичок почему-то отпрыгнул, как от раскаленной кочерги.

- Ты что, издеваешься надо мной? Обидеть хочешь? Крутой стал, что ли? – исподлобья посмотрел на Льва дядька.

Рядом остановились двое зрителей. Один – дородный мужчина с проседью на висках, второй – тоже крупный, очень смуглый, чем-то походил на цыгана.

- Ну, ты сказал долг вернуть – я и возвращаю, – ответил Лев, не понимая, что от него хотят.

- А что ты мне свои баксы тычешь? Я тебе проститутка, что ли, придорожная? Мне баксами тыкаешь! – возмущался во все горло мужик.

- Ну, ты сказал, что я тебе сто долларов должен, вот я тебе и возвращаю, – оправдывался Лев Николаевич, осматриваясь вокруг, вглядываясь в глаза собирающимся вокруг него зрителям. Он уже не помнил, когда в его жизни была такая ситуация, чтобы ему приходилось оправдываться.

- Да прикалывается Жорик, подделка это, я видел такие. Чего б он тебе настоящие баксы отдавал? – сделал вывод цыган.