Страница 13 из 38
Гальдер: «…уже сейчас можно сказать, что задача по разгрому главных сил армии русских по эту сторону Западной Двины и Днепра в целом выполнена. Я не подвергаю сомнению заявление захваченного в плен русского командира корпуса о том, что восточнее Западной Двины и Днепра нам будут противостоять не более чем разрозненные силы противника, которых явно недостаточно, чтобы помешать выполнению оперативных планов германской армии. Таким образом, не будет преувеличением заявить о том, что Русская кампания была выиграна в течение двух недель…»[85]
Начальник генерального штаба Франц Гальдер фактически констатирует здесь, что первая часть общего замысла плана «Барбаросса» – за двадцать дней достигнуть рубежа: Днепр (до района южнее Киева), Мозырь, Рогачев, Орша, Витебск, Великие Луки, южнее Пскова, южнее Пярну – выполнена. После этого предполагалась оперативная пауза продолжительностью двадцать дней, во время которой следовало, согласно второй части общего замысла – захвата Ленинграда и Кронштадта, – сосредоточить и перегруппировать соединения. Для этой цели центральная группировка войск должна была частично присоединиться к группе армий «Север», дабы в дальнейшем, быстро покончив с Ленинградом, накрыть обратной волной Москву с тыла.
Однако логика развития боевых действий затмила сознание высшего руководства вермахта. Гальдер же, по всей видимости, уцепившись за имеющуюся в общем замысле плана «Барбаросса» лазейку, звучавшую следующим образом: «только неожиданно быстрое крушение сопротивления русских может послужить оправданием попытки достигнуть двух главных целей одновременно» – в безудержном азарте решил превзойти самого Наполеона – пустился сразу в трех направлениях. Ему на руку сыграло то, что каждый командующий группы армий в не меньшем азарте тянул одеяло на себя. Даже Гитлер не смог преодолеть жадного упрямства своего начальника штаба. Что уже говорить о его старом друге Риттере фон Леебе.
Гальдер: «Таким образом, не будет преувеличением заявить о том, что Русская кампания была выиграна в течение двух недель. Конечно, не следует считать, что она уже закончена. Огромные географические просторы и упорное сопротивление противника всеми средствами потребуют еще много недель наших усилий…».[86]
Командующий группы армий «Север» смотрит на дело гораздо более сдержанно и реалистично.
Риттер фон Лееб: «Из-за сильных дождей дороги разбиты. Основные силы дивизий 16-й и 18-й армий можно будет направить через реку Дюна (Даугава) лишь 5 июля.
4-й танковой группе приказано освободить трассу Якобштадт (Екабпилс) – Модон (Мадонна) для прохода 18-й армии.
В 11.00 к нам прибыл полковник Шмундт, главный адъютант фюрера. Фюрер в высшей степени доволен тем, как развиваются боевые действия. Он придает большое значение скорейшей нейтрализации русского флота, с тем чтобы немецкие транспорты снабжения вновь могли курсировать по Ботническому заливу. Исходя из этого, так важен быстрый захват Петербурга и Ревеля (Таллин)…»[87]
Однако Гальдер явно преследует какие-то другие цели.
Гальдер: «Вчера вечером в штаб группы армий “Север” были посланы по телеграфу приказы, согласно которым танковая группа Гепнера должна овладеть районом между Великими Луками, озером Ильмень и Псковским озером и обеспечить себя заслоном с востока. И только по получении нового приказа ОКХ она должна продолжать наступление за линию озера Ильмень, Псковское озеро на север с двоякой целью: закрыть проход между Финским заливом и Чудским озером и блокировать (abzuschliessen) Ленинград в районе между Финским заливом и Ладожским озером…»[88]
Москва. Кремль
Иосиф Сталин обратился к народу: «Братья и сестры…»
Ленинград. Смольный
Антюфеев: «3 июля А. И. Субботина и меня вызвал командующий Северным фронтом генерал-лейтенант М. М. Попов. В его кабинете был в это время А. А. Жданов.
– Обстановка на фронте резко ухудшилась, – сказал командующий фронтом, – наши войска ведут тяжелые оборонительные бои на подступах к Пскову и Острову. Необходимо ускорить отправку ополченских дивизий на фронт.
– Как это сделать оперативнее и лучше? – спросил у нас А. А. Жданов.
Мы ответили, что надо отказаться от формирований по строго территориальному принципу, а брать сформированные полки из разных районов и сводить их в дивизии…
Во 2-й Московской дивизии народного ополчения уже были сформированы первый полк из добровольцев электросиловцев, второй – преимущественно из скороходовцев. Военный совет ЛАНО влил в это соединение третий полк из добровольцев Ленинского района…»[89]
4.7.1941 – пятница
4-я танковая группа заняла Резекне, достигла южной окраины Острова, с ходу форсировала реку Великая и захватила Остров.
4 июля в командование Северо-Западным фронтом вступил генерал-майор П. П. Собенников.
Раус: «Непосредственно позади русской границы находилась “Линия Сталина”, о прочности укреплений которой мы не знали ничего. Этот оборонительный пояс глубиной до 3 километров состоял из бетонных дотов. Мы предполагали, что их качество может быть различным, так как 1-я танковая дивизия утром 4 июля уже вышла к дороге возле железнодорожной станции Бранчаниково[90], таким образом вклинившись в эту оборонительную позицию… После тщательной разведки мы нашли большое количество дотов по обе стороны дороги. Эти доты были заняты советскими солдатами, в частности – на высотах к юго-востоку от противоположного берега реки Лиа[91]. Генерал Ландграф решил тщательно подготовить прорыв и нанести удар 5 июля, а не пытаться наступать сегодня прямо с марша. Главной причиной такого решения была необходимость сосредоточить войска, так как за время стремительных переходов в последние 2 дня и боев в районе Балтинавы дивизия сильно растянулась. Кроме того, уже начало темнеть, и мы опасались, что русские будут упорно сопротивляться…»[92]
5.7.1941 – суббота
В районе Остров советские войска контратаковали противника и выбили немецкие войска из города.
Раус: «Готовить этот удар было ничуть не проще, чем нанести его. Наступать предстояло по узкой полоске между реками Лиа и Удража. Русские сопротивлялись очень упорно и защищали каждую позицию до конца. Первое наступление захлебнулось на линии дотов, после чего каждый из них пришлось штурмовать отдельно. Завязался ближний бой, в котором мы использовали тактику штурмовых частей при поддержке саперов и противотанковой артиллерии. Прорвать оборону удалось только к вечеру 6 июля, после того, как в ходе непрерывного 15-часового боя были захвачены около 20 дотов. Это были самые ожесточенные бои с начала русской кампании, и еще ни разу за целый день дивизия не продвигалась на столь малое расстояние. Именно здесь 6-я танковая дивизия приобрела первый опыт борьбы с русскими укреплениями, который в самом ближайшем будущем принес много пользы…»[93]
Шостакович: «Я вступил добровольцем в ряды народного ополчения. До этих дней я знал лишь мирный труд. Ныне я готов взять в руки оружие. Я знакю, что фашизм и конец культуры, конец цивилизации – однозначны. Исторически победа фашизма нелепа и невозможна, но я знаю, что спасти человечество от гибели можно только сражаясь».[94]
85
Гальдер, Русская кампания. СС. 49–50.
86
Гальдер, Русская кампания. СС. 49–50.
87
Лебедев Ю., С. 46.
88
Лебедев Ю., СС. 47–48.
89
Ополченцы, СС. 18–19.
90
Ж.д. станция Брянчаниново находится на ветке Пыталово – Остров (примерно посередине).
91
Река Лжа, левый приток реки Утроя.
92
Раус, С. 87.
93
Раус, С. 88. Оборону против 6-й тд держала только что прибывшая из Костромы свежесформированная 118-я стрелковая дивизия. За оставление позиций «без приказа» командир дивизии Николай Михайлович Гловацкий был расстрелян 3 августа 1941 г. Реабилитирован 8 декабря 1958 г.
94
Из интервью газете «Ленинградская правда», 1941 г. 5 июля, № 158.