Страница 95 из 110
Я мгновенно распалилась, сферы силы разрослись, нижняя наполнила всю меня болью желания: каждый миллиметр моей кожи умолял, чтобы губы истинного, наконец, подарили поцелуй.
Я с наслаждением каждым выдохом отдавала дракону свою Силу. И с радостью ощущала, как его губы становятся смелее, увереннее. Аден-Драйк не стал меня долго мучить: его руки, обласкав мои щеки, уши и шею, быстро добрались до воинственно торчащих сосков. Я выгнулась и застонала сквозь поцелуй, цепи загремели, и сейчас это ещё больше возбуждало. Пальцы мужчины сжали мою грудь, и сердце, будто пытаясь выпрыгнуть к нему в ладони, заколотилось, сбиваясь с ритма.
Этелхарт порывисто, в нетерпении обцеловывал мои плечи, шею и грудь. Его мощный жезл набух, тело дрожало от вожделения, но истинный сдерживал себя, не желая причинить мне боль. Пальцами правой руки он, не касаясь клитора, гладил мои лепестки, нежно проводя вверх-вниз. Невыносимо!
Мне не хотелось, чтобы он себя сдерживал. Не сейчас. Моё лоно уже давно переполнилось любовным соком, который начал тонкими ручейками медленно стекать по прикованной к столу ноге, щекоча и вызывая волны содрогания от слишком сильного желания. Грудь набухла и ныла, соски болели, клитор пульсировал, пронизываемый молниями сексуальной энергии.
Вдруг мне показалось, что мое тело начало слегка сиять, словно кожу позолотили. Я машинально глянула вверх. Тоооненькая полосочка Луны светилась, освобожденная от тени. А я изнемогала от предвкушения, от ожидания, от разросшейся вместе со сферами огненной похоти. Нежность и бережность дракона стали почти ненавистными.
- Этелхарт! Пожалуйста! Я хочу, чтобы ты сделал это… быстро, сразу… как хозяин, как дракон-воин!
- Но… Анна-Мария...
- Не думай ни о чем. — Я лукаво улыбнулась: — Я прикована цепями, так воспользуйся этим.
Аден-Драйк глянул с удивленным сомнением. Но потом его животная суть, получившая от меня добро, отбросила заботу и осторожность. С диким рыком он впился в мой рот, его пальцы безжалостно терзали моё тело, сжимая грудь, плечи, живот, бедра, ноги. Он нетерпеливо стонал и рычал, зубы и губы оставляли свои господские метки.
- О, да, мой господин! Мой истинный! — Кажется, от остроты ощущений я начала впадать в эйфорический транс. Боль была сладкой, долгожданной. Я дышала шумно, сквозь стоны и бессвязные взывания к любимому.
Наконец, пальцы его правой руки, сжав клитор, потом скользнув по лепесткам, проникли в лоно, нажали на особую точку. Я вскрикнула: тело пронзило током наслаждения, перед глазами заиграли вспышки.
- Мммм, какая ты... — дракон втянул воздух, — моя!
Хищно сощурившись, Этелхарт пристально взглянул в мои глаза. Не отводя взора, наблюдая, мой тиран быстро убрал пальцы и одним сильным движением резко вошел в меня на полную мощь своего оружия.
Мне показалось, мир рассыпался на мелкие осколки, и я слышу их звон. И каждый осколок взорвался вспышкой, мелькающей в глазах. А внутри меня — множество фейерверков: это сферы сошли с ума. Боль вырвалась криком и рыданием, которые умножились эхом и огласили замок, но я сама не слышала их за звоном в ушах. Перехватило дыхание, сердце затрепыхалось раненной птицей.
А дракон продолжал врываться в меня, ни на миг не остановившись. Я видела его довольный, властный взгляд, он наслаждался каждым моим вскриком, стоном, плачем. Но я сама так хотела. Каждый его толчок отзывался поначалу сильной тянущей болью, я прикрыла глаза и стиснула зубы, но вскрики всё равно прорывались.
- Открой глаза, Анна-Мария, я хочу видеть твой взгляд!
Я подчинилась. А деспот, сжав одной рукой мне шею, а другой — мой рот, ускорил темп. С большей силой, даже с каким-то остервенением он доказывал, кто хозяин моего тела. Огненные мои сферы подобострастно отдавали дракону Силу. В каждом новом толчке я чувствовала, как растет мощь моего истинного. Луна освобождалась всё больше, моё тело засияло ярче, а вместе с ним заблестело и тело Этелхарта. А вот взгляд его становился темнее и жестче. В моих глазах, полных муки и мистического ужаса, застыл немой вопрос:
«Неужели, ритуальный стол темных так действует? Или это я своим разрешением разбудила дремлющую жестокую суть дракона? Она ведь периодически вырывалась на волю».
Я почти не заметила, как прошла боль. Но миг, когда очередное вторжение оказалось вдруг удивительно приятным, я осознала сразу. Мои глаза сначала распахнулись в изумлении, потом затуманились и, как я ни старалась держать их открытыми, закрывались от сладкой истомы. Мои бедра стали сами двигаться навстречу яростному жезлу, без труда войдя в ритм, будто всегда это знали и умели.
Этелхарт убрал руки с моих губ и шеи. Глаза его радостно горели золотым огнём, пропала жесткость и хищность, он упоенно слушал мои стоны наслаждения. Он не снизил темпа, проникал глубоко и с силой, но это перестало быть похожим на насилие, я утопала в волнах эйфории.
Моя Сила перетекала в Этелхарта — то плавной рекой, то бурным водопадом, то фееричным фонтаном. Чем больше освобождалась Луна, тем ярче сияли золотом наши тела, мощнее становилась моя Сила, которой я с готовностью делилась.
Мы совсем забыли о том, что где-то там, рядом с нами полыхает сражение. Мысль об этом мелькнула и погасла: разум отказывался принимать что-то, кроме охватившего нас экстаза. Я видела мириады звезд, я слышала наипрекраснейшую из мелодий, вдыхая аромат любви и страсти, будто тонкий букет парфюма из диковинных цветов.
Мне было хорошо необыкновенно. Этелхарт то слегка замедлялся, нежно целовал и как-то по-особенному двигая бедрами, дарил новые потрясающие ощущения, и я просто таяла, плыла, как моё сознание; то снова становился грубым — впиваясь зубами в грудь, в соски, сжимал руками шею, так что я почти не могла дышать, и яростно и глубоко вторгался в моё лоно.