Страница 93 из 110
- Я не отдам её тебе, проклятый Аден-Драйк. Анна-Мария — моя награда, моя девочка! — Кажется, рассудок Наоса помутился. От такого можно ожидать, чего угодно.
- Ты сошел с ума, Наос! — пророкотала сущность, не одна я подумала о его безумии. — Анна-Мария — моя истинная, моя будущая жена. С чего ты решил, что она твоя?
- Ты лжешь! — взвизгнул Наос, — как все в вашем гадком роду! Вы все обманщики! Как мой отец, обманувший мою мать, пусть бесконечной будет его вечность в черном небытии! Ты тоже сейчас отправишься туда! — Наос затуманился и начал расти, принимая суть дракона.
«О, боги! Разделенный на сущностей Этелхарт не может обернуться! И его сила слабее во столько раз, на сколько он разделился! Как бы ни был слаб Наос, Аден-Драйк в человеческой частичной сути слабее его раз в пять!»
Я собрала всю свою силу, направила к губам. Извернувшись, насколько могла (жуть, как заболела шея), я вновь отправила огненный шар в Наоса, в его сердце.
«Этелхарт! Ты должен объединить сущностей! Немедленно!»
Я всё-таки была скована, рисковала свернуть шею, а злобный красавчик Наос становился выше. Всё это отразилось на моей меткости: молния не попала ему в сердце, она впилась в пузо почти закончившего оборот дракона. Резкая боль не сбила Наоса с ног, а только разозлила его: зал огласился диким ревом, длинный хвост, нервно щелкая, крошил направо и налево, без разбора — где светлые, где темные.
А мне ответил Аден-Драйк: «Не могу! Слишком много демонов, они не дают сущностям собраться в одном месте!»
«Бог мой, зачем он вообще разделялся?! Неужели, битва приняла такой оборот, что ему пришлось это сделать?»
А Наос уже наступал на туманную фигуру Этелхарта, полыхая пламенем и выпуская пар из ноздрей. Жар не был страшен Аден-Драйку. И Наос, поняв это, просто принялся, размахивая крыльями, хвостом и лапами, швырять несчастную сущность, намеренно стараясь как можно сильнее припечатать её то к стене, то об пол, то о ребра колонн. Только вот взлететь не мог, как ни старался, силы маловато.
Смотреть на это было невыносимо. Я пыталась хоть чем-то помочь своему истинному, но наученный болезненным опытом Наос двигался быстро, и мои снаряды чаще всего лишь слегка задевали его громадное тело.
В какой-то момент я поняла, что дракон в слепой ярости бросает уже почти бездыханную сущность: энергия Этелхарта растратилась в нескольких одновременных поединках.
Рыдая, не помня себя, я закричала. Весь замок затих, сражающиеся замерли от душераздирающего крика горя и страдания — моего крика. Остановился и пораженный Наос, и в этот миг в его голову и сердце прилетели мои снаряды. Возможно, мне показалось, но морда Наоса-дракона стала по-детски удивленной: «За что? Всё — ради тебя!» И он рухнул с глухим грохотом. Я не знаю, убила ли я его, главное — обезвредила, хоть на время.
Я знала, что Этелхарта можно спасти, для этого он должен собраться воедино, рядом со мной. Но он без сознания — во всех своих сущностях. А кругом — беспощадное сражение!
«Друзья, умоляю, помогите Аден-Драйку добраться до меня!»
И битва разгорелась с новой силой — за каждую сущность Этелхарта. Особенно ожесточенными были поединки Старейшин Лонгвея и Мэйнарда с Дамианом и Колдером. Давно закончились гляделки и красивые перестрелки. На лицах застыла суровая решимость. Все тяжело дышали. С отчаянной яростью сражались Лин, Ли, Бардолфы, Мервин и Кей. И, конечно, кроме моих друзей, тех, кого я знала, здесь было много других светлых, а иначе полчища демонов давно одержали бы победу.
Колдер, сузив глаза, играл желваками. Его руки, как руки дирижера, управляли потоками энергии — летающей, стреляющей, взрывающейся. Мэйнард достойно отражал его атаки и довольно удачно атаковал сам. Столкнулись два равных по силе мага, и чем закончится их схватка, сказать было трудно.
Дамиан ехидно улыбался каждый раз, когда ему удавалось ускользнуть от энергетического пламени энергика-дракона Лонгвея. Он мог молниеносно вдруг появиться за спиной Старейшины, но отец близняшек, кажется, совсем не двигаясь, смотрел вдруг демону прямо в глаза, оказавшись к нему лицом. Светлая сила поглощала выпущенную глазами демона темную силу, не давая черному взгляду умертвить Старейшину.
Если у Старейшин поединки шли на равных, то положение остальных моих друзей на глазах становилось хуже: они устали, слишком много демонов — вьющихся в воздухе низших страшилищ особенно. Не будь я прикована к этому проклятому ложу, я давно уже сражалась бы плечом к плечу с «воинами света».
В тот миг, когда мне начало казаться, что вот-вот силы светлых будут сломлены, в зал буквально ворвался черно-золотой ураган: огромный мустанг, пышущий огнем из ноздрей, с золотоволосой наездницей! «Господи, Шаэлин!» А за ними еще чуть ли не табун черных мустангов. Мне казалось, что они топчут копытами всех подряд, но нет, изящные оборотни и воевали изящно.
Кроме них, с другой стороны в огонь схватки ворвались тигры! Неужели нашелся потерянный Старейшина из Совета? Это же просто чудо! Несколько белых красавцев плавно, но быстро пробравшись сквозь хаос, на спинах перенесли сущностей Этелхарта, их оказалось семь, прямо к ритуальному столу. А затем, с устрашающим рыком хищники ринулись в бой.
Я глянула вверх. Тень Земли слегка сдвинулась, и вот-вот должен был показаться краешек луны. И вдруг меня осенило! Я собрала силу и мягко подула в сторону сущностей — по очереди к губам каждой. Они зашевелились, застонали.
«Этелхарт! Соберись! Ты должен сделать это сегодня! Сейчас, здесь, на ритуальном ложе! Я помогу, главное, стань единым и поцелуй меня!»