Доллары в банке

А продавцы, между тем, настаивают: вот, в этом сейфе лежала тысяча рублей. Четыреста из них осталось, а шестьсот пропали! Ну кто поверит в такие сказки? Сразу берут продавцов «за шкирку» – пишут им статью «халатность». Человек восемь так оформили: двух – под суд, остальные в добровольном порядке возмещали заявленный ущерб.

Загадочные ночные «визиты», вопреки принятым мерам, не прекращались. В местном тире ДОСААФ пропали три или четыре «воздушки». А по тем временам кража одной пневматической винтовки – ЧП районного масштаба! Что характерно: никаких следов взлома, проникновения посторонних в тир тоже обнаружено не было.

В районной поликлинике таким же таинственным образом систематически исчезал… спирт. Медики в один голос твердили: кто-то ночью забрался и наш спирт унес!

Что за странные хищения? Естественно, в подобные басенки никто из сотрудников РОВД не верил.

–Дальше – больше, – продолжает воспоминания Александр Дмитриевич. – У меня мама работала тогда заведующей районной библиотекой. Так вот, она меня в те дни просто замучила: к нам, говорит, в библиотеку какой-то ворюга повадился. Не успеют из Пензы поступить новые книги, как лучших из них библиотекари недосчитываются. Произведения прославленных писателей, скажем, Байрона, Диккенса и Бунина улетучились бесследно. Помоги, говорит, сын, найти похитителя бесценных книг.

А я, было, только отмахиваюсь: не до твоих мне книжек, мама, тут такие серьезные дела! Да, может быть, говорю, кто-то из ваших же работников «балует»? Нет, отвечает мне мать, я своим сотрудникам полностью доверяю. Посоветовал ей тогда при поступлении новых книг сделать какую-нибудь хитрую, незаметную пометочку, что-нибудь вроде подвешенной ниточки, чтобы убедиться , проникает ли в библиотеку посторонний.

Через некоторое время мать мне сообщает: «пометочка» моя нарушена, кто-то ночью опять у нас похозяйничал! Делать нечего, пришлось в библиотеке устраивать ночную засаду. Но то ли нам так не везло, то ли «визитер» был так хорошо проинформирован. Но только именно в те ночи, когда там находилась засада, он в библиотеку не жаловал. А стоило нашим сотрудникам покинуть этот пост – пожалуйста, новая кража!

Не знаю, как бы продолжалась наша охота на вора-невидимку. Но только однажды ночью пришлось нам, группе оперативников, срочно выехать в дальнее село «на труп». Как мы выяснили, гибель человека была вызвана причиной не криминального характера, вмешательство сотрудников милиции там не требовалась, и мы поздней ночью возвратились в Беднодемьяновск.

Подъезжаем к райотделу: что такое? Чуть ли не во всех окнах здания горит свет, и по ночному времени там– просто столпотворение! Что случилось? «Да вот, – отвечают нам, -поймали библиотечного вора! Попался-таки он в засаду!»

Задержанным оказался молодой парень, родом с Украины. Мастер холодильных установок, в Беднодемьяновск он перебрался к родственникам. Здесь женился, у него уже двое детей, на работе он на хорошем счету. И вот его ночью ловит поставленная мной засада.

–Ну-ка, давайте его сюда!

Приводят задержанного. Симпатичный парень, с виду такой открытый и приветливый. Начинаем с ним толковать.

–Как зовут?

–Анатолий, – и сразу, сходу, начинает рассказывать, как он «нечаянно» оказался в библиотеке. Вот, мол, случайно проходил мимо районного Дома культуры (а в здании ДК и находилась библиотека), решил зайти, взять книжку, а там -закрыто. Ковырнул ключом и нечаянно открыл дверь! Да разве я, – заявляет, волнуясь, задержанный, – пойду нарочно книжки воровать? Да вы что?!

–Тогда, – вспоминает Александр Дмитриевич, – я отдал приказ своим сотрудникам: произвести обыск как в квартире задержанного, так и в доме его бывшей жены (они к тому времени были уже в разводе). Часа через два мои подчиненные возвращаются с… полным грузовиком изъятых вещей. Тут и все пропавшие библиотечные книги, и пневматические винтовки, и различные вещи, в их числе новенькие гитарные струны.

Ведь сыскное наше дело строится сплошь на мелочах. Как учил меня наставник Владимир Константинович Кирсанкин, сыщик от Бога, в нашей профессии крайне важна скрупулезность, дотошность. Можно проделать огромный объем работы, перелопатить массу вещественных доказательств, но упустить одну малюсенькую деталь, одну плевую какую-нибудь мелочь – и весь труд насмарку!

В раскрытии преступления главную роль может сыграть оброненный клочок бумаги, отпечаток пальца, след необычного прикуса зубов, да и мало ли еще что!

Так вот и гитарная струна навела меня на мысль о вскрытых магазинных сейфах. Вспомнил я, как один продавец в числе похищенного из сейфа имущества называл и гитарные струны (необыкновенный тогда дефицит).

Поневоле я задался вопросом: а сейфы– не «работа» ли задержанного? Стал толковать об этом с Анатолием, но он начисто отрицал свою вину в магазинных кражах.

– Пневматические винтовки ты где взял?

– В тире.

– А тахометр?

– В поликлинике.

– А струны?

– Купил.

В преступлениях, где его вина была вещественно подтверждена, задержанный признавался сразу и безоговорочно. Другое дело – магазинные кражи. Там похититель брал только деньги. А о струнах Анатолий твердил, что приобрел их на собственные средства и не сознавался ни в какую. Так проходил и день, и другой.

– Решил я потолковать с подозреваемым, – продолжает рассказ Александр Дмитриевич, – обстоятельно. Не спеша. Беседуем мы с ним целый вечер и ночь напролет. Лишь к утру он «раскалывается» на один магазин.

Попили с ним чайку. Он мне еще два магазина «выдал».

– Рассказывай, – требую, – Анатолий, все! И тебе на душе легче станет!

Не знал я еще тогда, что от его признаний у меня на сердце камень ляжет.

Он рассказал мне, как на духу, про все свои магазинные «подвиги». И о том, что его на это толкнуло. Когда разошелся с женой, затосковал. Стал попивать. Но испугался того, что сопьется вконец, и нашел себе «хобби»: стал по ночам проникать в магазины и различные учреждения, совершая уже известные нам кражи.

Надо сказать, что мастер он был настоящий, с «золотыми» руками. Все сложнейшие замки и запоры, все хитроумные сейфы открывал как дверь в собственную квартиру. И в такой раж вошел, что, если, говорит, я ночью не украду, утром себя неладно чувствую.

Оформление законным порядком его признаний мы из-за усталости отложили на следующий день. Отдохнув, вызываю его на допрос, а сам думаю: сейчас, подлец, от всех своих слов откажется!

Но Анатолий ни от чего сказанного отказываться не стал, а изложил подробнейшим образом, как он магазины обкрадывал. А мы уже, как я раньше говорил, по одному магазину, по «Хозяйственному», возбудили уголовное дело и двух женщин отдали под суд. Мой «собеседник» и про этот магазин подробно повествует.

Доложил я об этом своему непосредственному начальнику Кирсанкину. Тот за голову схватился: люди-то уже осуждены! За халатность. Что делать?

Я говорю: «Вот, пока единственный протокол этого допроса. Знаем правду об этом эпизоде только мы: я и ты. Решай! Или даем делу ход и восстанавливаем справедливость, или этот эпизод вычеркиваем и «лепим» преступнику только кражи. По которым люди не осуждены. Никто никогда о том не узнает, а вор сам более всех заинтересован об этом молчать.

Надо отдать должное мужеству Кирсанкина. «Нет, – говорит, – что будет – то будет! Пусть нас наказывают, но справедливость должна восторжествовать».

Эх, продавцы на нас же потом и срывали обиды. Что они над нами творили, особенно над Кирсанкиным! Одна работница торговли даже драться на него полезла. «Ты же, – кричит, – в камеру меня закрывал!»

Но зато потом в суде продавцы слова огромной благодарности нам сказали. Что вот, мол, не побоялись сотрудники милиции признать свою ошибку и вызволили невинных людей, хотя, конечно, по факту, в их действиях были элементы халатности, которые и позволили преступнику легко совершить кражу.

Слушалось дело «вора – невидимки» в областном суде. Как и расследование, завершала процесс следственная часть УВД,– хищение-то совершено в особо крупных размерах. Была такая статья в Уголовном Кодексе– 93 часть1– хищение свыше 15 тысяч рублей (по тем-то деньгам – огромная сумма!).