Страница 16 из 22
ВОТ ПОЧЕМУ СУЩЕСТВУЮТ ЭТИ ШТУКИ – ОНИ НУЖНЫ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПОМОЧЬ МОЗГУ РАБОТАТЬ ТАК ХОРОШО, КАК ЭТО ТОЛЬКО ВОЗМОЖНО.
Далее идут три наших мозга. Да, это коллектив: частью ствола является ромбовидный мозг, занимающий примерно одну пятую всего мозга и находящийся в нижней его части. Он автоматически отслеживает движения тела, поддерживает баланс в телесных процессах (таких как дыхание, циркуляция крови и переваривание пищи) и так далее. Затем идет средний мозг – также являющийся частью ствола – небольшой участок мозга, располагающийся над ромбовидным; он отвечает за более примитивные, автоматизированные аспекты нашего зрения, поз и движений. Наконец, передний мозг, окружающий средний мозг, заполняет собой остальную часть. Он отвечает за наши высшие функции, и именно он отделяет нас от животных – передний мозг человека куда более развит, чем передний мозг любого другого вида на земле.
На нем и будет главным образом сосредоточено наше внимание.
В переднем мозге у нас расположена мозговая кора, самый верхний и наиболее удаленный от центра слой мозга, и самый удаленный от центра слой конечного мозга. Здесь растет наше серое вещество. Своим цветом оно обязано клеточным телам нейронов.
Мозговая кора просто великолепна по своему дизайну: она представляет собой слои извилин, наложенные друг на друга. Это обеспечивает коре большую площадь поверхности, а значит, и больше нейронов. Также эта часть мозга разделена на левую и правую половины, поделена по середине и соединена толстым сплетением аксонов, называемым мозолистым телом, по центру.
Далее, в пределах мозговой коры есть несколько различных отделов, управляющих важнейшими аспектами не только того, как мы выступаем, например, в спорте, но и реакций на другие события в нашей жизни. В процессе своих исследований я приучил себя представлять их крошечными людьми, обитающими в различных отделах мозга и управляющими всем органом из единого командного центра, колоссальной сети из миллиарда подсоединенных проводов, находящихся в постоянном водовороте коммуникации, отправляющих информацию вперед и назад, вверх и вниз друг другу за какие-то наносекунды. Некоторые сравнивают мозг с машиной; другие говорят, что он меньше похож на машину (или на космический корабль, полный крошечных мозголюдей) и больше на квантовый компьютер.
Выбирайте метафору на свой вкус, смысл не в этом. Главное, чтобы всё «предприятие» работало эффективно и гармонично. У всех этих крошечных мозголюдей есть специфические задачи, но они не работают в одиночестве, как инженеры в разных офисах компании, – и весь мозг, так или иначе, постоянно чем-то занят, это действительно так. Ключевые игроки каждого отдельно взятого процесса должны быть в состоянии сделать свою работу без вмешательства других.
Эта цель и лежит в основе Этих Штук: помоги мозгу работать не на полную, а скорее с максимальной эффективностью. Это необходимо спортсменам (да и всем нам, на самом деле), но особенно – квотербеку команды NFL. Доктор Джеффри Николл, невролог из Университета Тулейн, в 2010 году сказал изданию New Orleans Times-Picayune, что квотербеку NFL нужно столько же, если не больше, интеллектуальных ресурсов, сколько, допустим, ученому-ракетостроителю и нейрохирургу. «Вы должны суметь интегрировать всё то, чему научились, в физическую мощь, в телесность, – разъяснял он. – И притом телесность настолько сложную и многогранную. Чем больше я размышляю об этом, тем более потрясающим всё это кажется».
В связи с этим замечу: спортсмены, особенно элитные, имеют естественное подспорье, способствующее развитию их интеллектуальных ресурсов, и по другой причине. Обнаружилось, что физические упражнения – потрясающе мощный инструмент для укрепления мозга. Тренировки стимулируют выброс серотонина, дофамина, норэпинефрина и эндорфинов, играющих ключевые роли в снижении уровня тревожности и борьбе со стрессом. Доктор Вэнди Судзуки, профессор неврологии и психологии в Центре Нейробиологии в Университете Нью-Йорка, в январе 2016 года написала для Quartz: «Вот почему пробежка или тридцать минут на эллиптическом тренажере способны мгновенно поднять нам настроение – и справиться с негативными ощущениями, которые мы часто ассоциируем с хроническими раздражителями, сопровождающими нас каждый день». Исследования, проведенные Судзуки в ее лаборатории и опубликованные в ноябре 2015 года в Journal of the International Neuropsychological Society, показали, что физические упражнения помогают людям лучше переключать и фокусировать внимание. Она пишет: «Даже любители, тренирующиеся время от времени, знают об этом эффекте. Об этом чувстве обостренного внимания, которое ощущаешь, как только в организме разгоняется кровь, будь то в результате резвой прогулки с собакой или полноценной кроссфит-тренировки. Эти наблюдения подсказывают нам, что, если у вас запланирована крупная презентация или встреча, на которой вам необходимо выйти на пик концентрации и внимательности, вам следует предварительно позаниматься в спортзале, чтобы максимизировать данные мозговые функции».
Что еще более удивительно, в сентябре 2005 года в статье, опубликованной в Journal of Neuroscience, сообщалось: исследования, проведенные на грызунах, показали, что физические упражнения улучшали их память, так как стимулировали процесс под названием «нейрогенез» – зарождение новых мозговых клеток.
Судзуки сравнивает физические упражнения с NZT, наркотиком, который персонаж Брэдли Купера принимает в фильме «Области тьмы» и благодаря которому превращается из ленивого писателя-неудачника в президента Соединенных Штатов.
Упражнения в буквальном смысле способствуют росту мозга.
Группа исследователей, ведомая доктором Крисом Элиасмитом, профессором неврологии и директором Центра теоретической неврологии в Университете Ватерлоо, штат Онтарио, в ноябре 2012 года опубликовала работу в журнале Science, предложившую толковую рабочую парадигму того, как мозг решает, что нужно делать. Чтобы проиллюстрировать ее, мы будем использовать тот эпизод из игры «Сихокс» с двумя набранными очками.
Первая фаза в любом процессе атлетического характера – это почти всегда ввод зрительной информации, который означает, что с самого начала эпизода, когда Уилсон занимает позицию за линией схватки, затылочная доля его мозга – большая область, ответственная за зрение и занимающая бо́льшую половину задней части мозга, – почти всегда безостановочно информирует его.
Далее встает вопрос: что делать с вводом вышеуказанной информации? Тут мы переходим к фазе расшифровки информации. Прямо над затылочной долей и впереди нее, на участке от верхней задней части черепа до его середины, у нас располагается теменная доля. Она отвечает за то, как мы воспринимаем окружающий нас мир, а также за пространственное мышление – критический аспект почти любого вида спорта, особенно полезный, когда вы, скажем, оцениваете то, насколько близко к вам и вашим партнерам располагаются защитники, как в случае Расселла Уилсона.
Так что прежде чем крикнуть «хайк», Уилсон окидывает взором защиту, сравнивая то, что видит, со всеми теми многочисленными схемами из собственной памяти, и решает, что озвучит в одибле. Он черпает информацию из своей долгосрочной памяти, которой управляет височная доля – кусок, очертаниями напоминающий кулак и располагающийся в нижней, срединной части мозга, прямо над мозговым стволом и мозжечком, – и функции которой реализует гиппокамп, по форме похожий на маленького морского конька. Этот приятель находится в пределах височной доли.
Но еще до начала матча Уилсон проделал массу работы. Чтобы просто выйти на поле на позиции квотербека в команде NFL, вам нужно запомнить примерно 120–150 различных розыгрышей и знать не только свою работу, но и работу десяти других парней, выходящих на поле вместе с вами также на каждый розыгрыш. Вам придется изучать видео других команд по 20–30 часов в неделю, чтобы знать оборонительные схемы своих оппонентов – число которых обычно измеряется десятками – и понимать, что делать с ними, а также вам придется запоминать то, как эти схемы могут видоизменяться до матча и во время него.