Страница 37 из 45
К тому же центавриане никогда не вступают в открытый конфликт сами, всегда предпочитают смотреть на драку со стороны, а потом обирать победителя, если он слишком измотан битвой и не в силах оказать достаточного сопротивления. Или же продавать ему что-нибудь — если он измотан не так сильно, чтобы не огрызнуться на попытку откровенного грабежа. Центавриане никогда не хватаются за оружие сами, если есть возможность удрать. А вот другие хватаются. Уже хватались…
Идея возникла мгновенно.
«Маша, клюквенный кисель — это клавиши 6-18?»
«Малиновый, котик! Ты что, собираешься их отравить?»
«Сможешь разладить контур компенсатора гравитации? Но не по всей пультогостиной, а локально?»
Чем хороша киберсвязь — не надо кричать «это срочно и очень-очень важно!». Просто иной флажок приоритета — и тебя сразу понимают правильно. И отвечают сразу и по существу:
«Где? Как именно? Когда?»
«Под синтезатором. Дифферент на угол 4 с вращательным вектором по экспоненте. Точечно. Погоди, погоди… Сейчас!»
«О, малыш! Мне нравится ход твоих грязных мыслей! Очень грязных!»
***
Ловушка была продумана хоть и быстро, но хорошо — лучше всего люди выдают себя в нестандартных и неожиданных ситуациях, когда не успели заранее продумать линию поведения и уж тем более зафиксировать ее многократными повторениями до автоматизма, используя своеобразный человеческий аналог перепрошивки, медленный, но действенный. А что может быть неожиданней и нестандартней, чем если приходишь ты в гости к мирным соседям, а у них посреди залитой кровью кухни лежит бездыханный труп?
Дэн действительно даже дышать перестал и замер на несколько секунд в полной неподвижности и полной готовности среагировать сразу же, как только понадобится. И был на восемьдесят девять процентов уверен, что справится при любом раскладе, не потеряв ни одного из «своих» людей. Поможет эффект неожиданности — от трупа вряд ли будет ждать активного сопротивления даже самый подозрительный враг. Тед подыграл как нельзя лучше — раскорячился над Дэном, пытаясь снять с его груди придавивший синтезатор и рыча яростно и нечленораздельно — проклятый гладкий короб снова и снова выскальзывал из залитых киселем рук, словно издевался. Со стороны это выглядело достаточно впечатляюще (Маша транслировала Дэну картинку, не удержалась): ни дать ни взять кровавый маньяк, склонившийся над жертвой своего преступления. То ли добить желающий, то ли улики спрятать. Так что да, ловушка была продумана хорошо, а реализована так даже и лучше, чем продумана.
Ловушка не сработала.
Вернее, сработала, но как-то неправильно, что ли. Во всяком случае результат получился совсем не тот, на который Дэн очень надеялся — никто из гостей не выхватил из кармана или из-за спины лазерную винтовку или другое какое оружие и не навел его на кого-нибудь из гостеприимных хозяев, окончательно и бесповоротно подтверждая свой статус стопроцентного максуайтера, подлежащего уничтожению. И чем быстрее — тем лучше.
Из присутствующих больше всех свою максуайтерность проявил Станислав Федотович — она у него вообще скаканула в красную зону. И когда он придушенно рявкнул что-то о позорящих собственного капитана идиотах и приказал немедленно в душ и немедленно же тут все прибрать — даже Дэну не пришло в голову уточнить, какое именно из предписанных взаимоисключающих действий следует выполнять наиболее «немедленно». А пилот так и вообще заметался по пультогостиной раненой мухой, хватаясь за все попадающиеся под руку тряпки и полотенца.
Гости же просто оцепенели. То есть вели себя точно так, как и полагалось вести себя абсолютно мирным и добропорядочным соседям, не знающим как реагировать и не замышлявшим ничего дурного. Тот из гостей, что был девушкой, даже взвизгнул слегка — совсем как Полина, когда Тед сегодня днем закладывал наиболее крутые виражи, — и попытался спрятаться за второго, что покрупнее, вцепившись обеими руками ему в локоть. Второй же стоял, окаменев, и лишь глазами хлопал. Словно самая обычная парочка самых обычных людей. Словно это вовсе не они приходили сюда на днях знакомиться втихаря, увешанные оружием до зубов. Словно они вообще не знают, что такое оружие.
Сегодня оружия при них не было. Никакого. Вообще.
Первое время Дэна сильно смущали странные плетенки из светодиодов у них на головах, смахивающие на гарнитуру непонятного назначения. Но даже если эти плетенки и действительно являлись системой управления необычным оружием, сейчас она была обесточена. Никаких источников питания ни в одном из карманов гостей Дэну обнаружить не удалось. На одежде девушки карманов не было вообще. И они были честно напуганы устроенной Дэном ловушкой.
А потом точно так же честно врали. Оба. Все время. Обо всем подряд.
Дэн уже знал, что люди часто врут, даже когда не подразумевают ничего плохого. Все эти метафоры, гиперболы и прочие синекдохи. Но эти врали слишком много, в среднем — в три или даже четыре раза больше среднестатистической нормы, а иногда и в шесть-семь. Некоторые их высказывания были ложью более чем на 90%, и Дэну даже интересно стало — а что именно было там правдой? Не-враги так себя не ведут. Сомнений быть не должно.
Сомнения оставались.
Девушка тоже врала. И не врала почти одновременно. Женщины эмоциональнее, хуже контролируют мимику и мелкую моторику, по ним ориентироваться легче. Только вот понятнее от этого не становится. Она была искренна, когда радовалась обнаруженному у Михалыча древнему детектору черного света. И не врала, когда обещала, что обязательно его вернет. Значит, кем бы ни были эти враги и что бы они ни собирались предпринимать, убийство всех до единого членов команды соседей в их планы не входит. Мертвому механику невозможно вернуть определитель черного света, ведь правда? Он ему просто не нужен. А девушка на 87% уверена, что вернет обязательно. Или у нее просто недостаточно информации и она честно верит в то, что на самом деле не является правдой?
Мужчина врал — и тоже не врал. Все время. Двойственность оставалась, ее никак не удавалось разрешить. Да, максуайтерность пришельца была достаточно высока, чтобы иметь повод его опасаться. Если, конечно, судить по косвенным признакам — возраст, внешность, привычка носить оружие и характерно щурить левый глаз, вранье это опять же — там, где нет причин для того, чтобы врать.
Но ведь Дэн изначально и у Теда определил максуайтерность чуть ли не на таком же уровне, и все благодаря тем же самым косвенным показателям. А что выяснилось в итоге? Уж если на корабле и есть кто точно не максуайтер, так это пилот. Ну и Полина, конечно. С ними можно шутить на грани фола. И даже за гранью тоже можно — они точно не разозлятся. Может быть, здесь то же самое? И Дэн просто что-то неправильно понял?
Вечером, раз за разом прогоняя перед мысленным взором запись странного чаепития, Дэн все равно никак не мог избавиться от этой двойственности. Чужие врали. Но пришли без оружия. И сами боялись — теперь Дэн видел это точно. Напуганный враг опаснее врага спокойного. Но точно ли они враги? Как бы понять окончательно и точно, чтобы больше не оставалось ни малейших сомнений…
Доказательство обнаружилось при пятом просмотре. И такое, что лучше и не придумаешь. Вот оно! Точно! В самом начале, они все тогда еще толпились у входа…
Дэн облегченно улыбнулся и сел на койке. Прислушался. На корабле царила ночная тишина, с последнего несонного звука прошло не менее получаса, он отслеживал краем процессора и был уверен — пора. Одеваться-обуваться не пришлось, он так и лежал на койке одетый и в тапочках. Бесшумно вышел в коридор, миновал пультогостиную. Маша открыла шлюз, но ничего не сказала и даже фон от нее шел какой-то преувеличенно нейтральный.
На верхней ступеньке трапа Дэн задержался. Пошарил рукой у края крепления внешнего пульта, обнаружил лишнюю деталь. Отколупнул. Включил ночное зрение, разглядывая маленькое устройство. Так и есть.
Жучок. Примитивный, но действенный. Рассчитанный на запись одного единственного сигнала — того, которым капитан открывает шлюз снаружи.