Страница 101 из 102
По рукам девушки поползли руны заклятия. Они выжигались по-живому, и отчего-то это была сильная, но сладкая боль. Кейт даже не кричала, она смотрела на своего мужчину и улыбалась. На нем тоже вспыхивали узоры предыдущего ритуала, вплавяясь в кожу навсегда.
Камень теперь парил между ними держась на связующих нитях. Он опалял демонов светом, обжигал, но это было приятный, родной жар. Он дарил ощущение единения, неразрывности двух половинок одного целого. Кейт и Ал, оба, купались, нежились в этом тепле.
Через какое-то время, секунды или часы - сложно сказать, свечение стало понемногу спадать, а потом и вовсе прекратилось.
- Можете забрать камень, - устало выдохнул колдун. - Нет! Только суккуб. Рубин сейчас должен впитаться в ее тело, а потом проступить вместе с неснимаемым ожерельем. Это будет знак, что ритуал прошел успешно.
- Я думал, камень нужно будет просто вставить в какое-то украшение или повесить на цепочку.
- Распространенная ошибка. Это же не просто побрякушка, это метафизический ошейник, знак принадлежности инкубу.
Кейт не нужно было говорить дважды. Она протянула к камню руку, и тот тут же растворился, а под кожей, в районе солнечного сплетения, появилось приятное тепло
- Хорошо, - кивнул колдун, внимательно следивший за каждым шагом девушки. - Теперь вы должны все закрепить, я вас оставлю.
С этими словами мужчина вышел, а Ал взял специально припасенный толстый плед и расстелил прямо в центре пентаграммы.
Суккуба несмело подошла к мужчине, обняла, заставив того замереть, прижалась всем телом, потерлась носом о шею и гладко выбритый подбородок.
- Я скучала, - прошептала тихо, почти неслышно.
Для Кейт теперь ничего кроме ее инкуба не имело значения, будто лопнула пружина - все страхи, ужасы прошлого отступили, померкли, важен был только он. И дело не в ритуале, просто борьба за жизнь, нападения, похищение, убийства многому ее научили. Кажется, где-то там, в груди, нашелся тот самый стержень, о котором вечность назад говорил Ал.
Мужчина накрыл ее губы своими, целовал нежно, но так, будто наконец получил то, чего хотел больше жизни. Он подхватил суккубу на руки и аккуратно опустил на плед.
На девушке была лишь полотняная рубаха, надетая на голое тело, и руки инкуба легко проникли под нее, поглаживая сначала бедра, потом плоский живот, грудь.
Кейт же в ответ водила по каменным мышцам его пресса, спины, плеч, старалась прильнуть к нему, ощутить телом бугор напряженной плоти, уже видный через брюки. Раздался треск и часть этой мечты сбылась - рубашка полетела куда-то на пол, и мужчина оказался сверху, прижимая ее к полу.
Ал оставил в покое истерзанные губы девушки и спустился ниже, чтобы уделить внимание соскам, уже твердым и таким притягательным. Он ласкал языком, прикусывал, чуть оттягивал и скручивал, вызывая вздохи и слабые стоны. Суккуба подалась к нему, подставляя грудь под ласки, что отдавались сладкой истомой внизу живота.
Она не заметила, как инкуб успел избавиться от брюк, но вскрикнула от остроты желания, когда он прильнул к ней уже полностью обнаженным телом. Его член, такой горячий, бархатистый прижимался к животу, вызывая целую огненную бурю внутри. Кейт хотелось обвести языком каждую вздутую венку, слизать выступившую капельку, но вместо этого она, подчиняясь безмолвному приказу мужчины, раздвинула ноги.
- Такая мокрая, - улыбнулся мужчина, проведя пальцами по нежным складочкам, распределяя влагу, лаская набухший клитор.
Кейт выгнулась от очередного касания, всхлипнула, когда инкуб убрал руку и положил пальцы с ее соками в рот, облизал. Более секуального, возбуждающего зрелища ей видеть не доводилось. Сердце и все тело предвкушающе затрепетали.
Он наклонился и страстно поцеловал девушку в губы, чтобы она почувствовала свой собственный вкус.
- Сладкая, любимая девочка, - прошептал мужчина и ворвался в нее на всю глубину. Откуда то из его груди родился яростный рык: - Моя!
- Твоя! - эхом отозвалась Кейт и вцепилась Алу в спину, подстраиваясь под натиск плоти, обвивая ногами будра. Казалось, его руки везде, страстный взгляд прожигает насквозь, губы же шептали слова любви и нежности.
Вокруг творилось светопреставление. Свечи давно потухли, но голубые разряды энергии давали достаточно света, чтобы видеть, как по комнате летают мелкие предметы. Только им было все равно. Сейчас существовали во всем мире лишь они двое друг для друга.
С кожи суккубы начали срываться мелкие искры, увеличивая возбуждение, обостряя восприятие, обнажая каждый нерв. Влажные шлепки тело о тело звучали музыкой, первобытным ритмом в ушах.
Алу достаточно было только дотронуться до чувствительного комочка, и девушка отправилась за край, начиная тянуть энергию. Еще несколько ударов в сжимающееся от оргазма тело, и кончает он, позволяя силе пролиться полноводным потоком.