Страница 8 из 23
Осада Динабурга началась 20 июля 1656 года. Тактика «градного взятия» была давно отработана русскими воеводами. Город заключили в тесное кольцо осады, к стенам и башням протянули шанцы, поставили батареи, и тяжелые пушки начали бомбардировку82. Шведский гарнизон ничего не мог противопоставить умелым действиям осаждавших, и 31 июля Динабург был взят штурмом83. По приказу царя город переименовали в Борисоглебов.
Еще до взятия Динабурга в царской ставке было решено предпринять действия по взятию другого города – Кокенхаузена. 25 июля 1656 г. было решено направить под Кокенхаузен войсковой корпус под командованием С.Л. Стрешнева для взятия этого города-крепости.
«Того ж месяца июля в 25 день, – отмечено это решение в Дворцовых разрядах, – из-под Динаборка послал государь под немецкий город Куконос боярина и воевод Семена Лукьяновича Стрешнева да Никиту Константинова сына Стрешнева. Да с боярином и воеводою с Семеном Лукьяновичем послал Государь голов с сотнями своего государева полку с каломничи Петр Павлов сын Кондарев с полковник да с стремянными конюхи и полковник и голова Артемон Сергеев сын Матвеев да с те ж сотни, которые с ним посыланы из Витепска под Динаборок»84. Кроме «сотен Государева полка» с указанными командирами в состав войсковой группы, направленной под Кокенхаузен под начальством боярина и воеводы С.Л. Стрешнева, входили:
1. Рейтарский полк полковника В.А. Змеёва.
2. Солдатский полк полковника Я. Норонта.
3. Солдатский полк полковника И. Мевса.
4. Драгунская «шквадрона» майора В.А. Волжинского.
5. Солдатский полк (А.Л. Ордина-Нащокина).
6. Стрелецкий приказ головы И. Нелидова.
Через три дня после взятия Динабурга царь Алексей Михайлович решил также двинуться со всем своим войском к Кокенхаузену для усиления войск боярина Стрешнева, осаждавших этот город. Как записано в Дворцовых разрядах85, в начале августа русские войска под командованием боярина и воеводы С.Я. Стрешнева подошли к Кокенхаузену (Кукеносу), расположились лагерем, осадили крепость и начали готовиться к ее штурму. «Того же месяца августа в 8 день, – записано в Дворцовых разрядах, – пришел Государь под немецкий город под Куконос»86. Таким образом, под Кокенхаузеном 8 августа собралось почти все царское войско. Кокенхаузен считался весьма сильной крепостью, взятие которой было делом достаточно трудным. «Ливонская крепость Кокенгаузен, – как оценивал ее современник, представитель австрийского посольства в Москву в 1662 г. А. Мейерберг шесть лет спустя после описываемых событий, – построенная на высоких берегах Двины и впадающей в нее незначительной речки, укреплена больше местностью, чем искусством, и замечательна поражением семи тысяч шведов. В 1654 году овладели ею москвитяне, отняв ее у тех же шведов, вместе с Дерптскою областью и всею страною, даже до Печерского монастыря»87. Из сообщения Мейерберга становится понятным стратегическое значение Кокенхаузена – он определял стратегическое господство над всей Дерптской областью до Псково-Печерского монастыря включительно. Поэтому взятие Кокенхаузена было важным этапом «рижского похода» царя Алексея Михайловича. Штурм Кокенхаузена был назначен на 14 августа.
В составе русских войск, осадивших Кокенхаузен, находился и рейтарский полк В.А. Змеёва. Самый первый (фрагментарный) список чинов рейтарского полка Змеёва в составе 11 рот (ориентировочная номинальная численность его должна была равняться 1238 чел., включая 138 «начальних людей») датируется 9 августа 1656 г.88 В этом списке Змеёв указывается еще только как стольник рейтарского строя без чина полковника. Надо полагать, что сам рейтарский полк Змеёва был сформирован приблизительно летом 1656 г. Однако 14 августа 1656 г., во время штурма Куконоса (Кокенхаузена), В.А. Змеёв уже указывается как рейтарский полковник89. Поскольку приказ о штурме Кокенхаузена был отдан после всенощной, надо полагать, Змеёв был пожалован в полковники приблизительно 10–12 августа 1656 г.
Из контекста изложения хода военных действий до подхода к Кокенхаузену русского войскового корпуса под верховным командованием самого царя Алексея Михайловича, а это произошло 8 августа 1656 г., и учитывая тот факт, что самый ранний список чинов рейтарского полка Змеёва датируется 9 августа, надо полагать, что полк Змеёва входил как раз в состав царского «войскового корпуса». Указанные обстоятельства и факты (косвенные в основном) позволяют полагать, что Змеёв был назначен командиром вновь сформированного рейтарского полка приблизительно 8 августа, а примерно 10 августа, после смотра вновь сформированного рейтарского полка, был пожалован царем в рейтарские полковники.
Во главе своего рейтарского полка В.А. Змеёв впервые отличился, сыграв решающую роль, во взятии крепости Кокенхаузен или «Куконоса» (так этот город обычно называется в русских документах XVII в.) 14 августа 1656 г.90
«Того же месяцу августа в 14 день (1656 г.)… после всенощного… велел государь к городу Куконосу приступать, – записано в Дворцовых разрядах. – А на приступе был боярин и воевода Семен Лукьянович Стрешнев, а с ним рейтарской полковник Веденихт Андреев сын Змеёв, да голова стрелецкой Иван Никитин сын Нелидов и полковники и салдаты и с даточными людми»91. В документе не указываются и не перечисляются, какие конкретно полковники и с какими солдатскими полками участвовали в штурме Кокенхаузена. По ряду косвенных признаков, кроме рейтарского полка Змеёва и стрелецкого полка Нелидова, в этом «деле» принимали участие еще 5 регулярных воинских частей: солдатский полк полковника Я. Норонта; солдатский полк полковника И. Мевса (к 1661 он входил в состав гарнизона Кокенхаузена); драгунский полк полковника Х. Юнгмана; драгунская «шквадрона» майора В.А. Волжинского (к 1661 В. Волжинский был воеводой в Кокенхаузене); Куконосский (сводный воеводский) солдатский полк (А.Л. Ордина-Нащокина, раскассирован в 1661–1662).
Учитывая то обстоятельство, что боярин и воевода С.Л. Стрешнев не имел специальной военной подготовки для ведения «регулярного» боя с шведским гарнизоном Кокенхаузена, главную роль во взятии крепости, видимо, сыграл «ученый регулярству» военный профессионал, рейтарский полковник Змеёв во главе своего рейтарского полка при действенной поддержке стрелецкого головы Нелидова.
За свои выдающиеся и успешные действия, практически на виду у самого царя, полковник Змеёв был отмечен и награжден Алексеем Михайловичем92. Там же, в лагере под Кокенхаузеном, «…того же месяца августа в 17 день (1656 г.)… после стола… отпустя посланники (датского короля)… пожаловал государь боярина и воеводу Семена Лукьяновича Стрешнева за его службу, за взятие Немецкого города Куконоса, что он был на приступе… Да пожаловал государь рейтарского полковника Веденихта Андреева, сына Змеёва, за его службу, что он был на приступе с боярином с Семеном Лукьяновичем Стрешневым, а велел ему свои государевы очи видеть по праздникам за преградою, да ему же пожаловал сорок соболей да пять пар соболей добрых… Пожаловал стрелецкого голову Ивана Никитича сына Нелидова… велел быть полковником…»93. Так, впервые (насколько позволяют о том судить официальные документы) рейтарский полковник был отмечен и замечен царем Алексеем Михайловичем. В ближайшие годы своими действиями он укрепил свою репутацию лучшего «регулярного» командира русского войска.
21 августа 1656 г. царское войско подошло к Риге. В составе «царского войскового корпуса» к Риге подошел и рейтарский полк полковника Змеёва. Лучшего, к тому же русского, рейтарского командира полковника Змеёва и его лучший рейтарский полк царь Алексей Михайлович отныне старался держать при себе. Наступление русской армии застало врасплох шведского коменданта графа Магнуса Делагарди. Он даже не успел вырубить густые сады, окружавшие городские укрепления, что являлось непременным условием подготовки крепости к осаде: для эффективного огня крепостных пушек необходим был свободный сектор обстрела. Оплошностью коменданта немедленно воспользовались русские воеводы. Под прикрытием садов они почти без потерь рыли шанцы под самыми стенами и устанавливали осадные батареи.