Теа

Обернувшись к директору, Гермиона с некоторым удивлением обнаружила, что тот полулежит в своем кресле. Его кожа приобрела пепельно-серый оттенок, руки тряслись, а дыхание было хриплым и прерывистым. Он явно пытался подняться на ноги, но силы стремительно покидали его, будто кто-то выкачивал их.

— Что ты сделала? — она вопросительно посмотрела на Тею.

Та равнодушно дернула плечом.

— Ничего смертельного. Легкое проклятие, блокирующее магию.

— Но как…

— Проблема Великих в том, что привыкнув к всесилию, они порой забывают об осторожности. Возможно, в открытом поединке мистер Дамблдор и в нынешнем состоянии мог бы дать отпор, но вот того, что рядом окажется малефик под мантией-невидимкой он явно не предусмотрел. А артефакт, созданный Певереллами, поистине уникален, — она ласково погладила пальцами полупрозрачную ткань. — Она скрывает не только физическое тело, но и энергетическое поле мага, а потому и охранные чары кабинета не заметили постороннего присутствия. С ними произошло то же самое, что они собирались сделать с моим отцом. Папа не смог отомстить тем, кто предал его, тем, кто использовал его, и лгал ему всю его жизнь, — каждое ее слово было резким и жестким, — он не хотел рисковать мной, но я — не он. Мне терять нечего.

— Я должен был догадаться, — сквозь зубы прошипел Рон. — Ты похожа на него! Те же жесты, та же мимика…

— Не может быть… этого не может быть… — на Джинни было страшно смотреть. Ее голос дрожал, пальцы конвульсивно сжались в кулаки, а в глазах стояли слезы.

— Больно, когда тебя предают близкие, правда? — Теа слегка наклонила голову набок. Она улыбалась одними губами, а взгляд оставался холодным, отчего улыбка казалась неестественной и несколько жутковатой. — Больно, когда тот, кому ты верил, наносит удар в спину… — она перевела взгляд на Рона, а затем на обмякшего в кресле директора. — Больно, когда у тебя отнимают будущее. А знаете, что еще больнее? — она вновь посмотрела в глаза Джинни. — Видеть, как умирает самый дорогой для тебя человек, и понимать, что ты ничего не можешь сделать.

Теа внезапно резко повернулась к Рону и вскинула руку, начав медленно сжимать пальцами воздух. В тот же миг мужчина начал задыхаться, его руки судорожно метнулись к собственной шее, глаза расширились от ужаса.

— Нет! Нет, пожалуйста! — Джинни кинулась к Тее, но наткнулась на незримый щит, окружавший девушку. — Пожалуйста, прошу тебя!

— Просишь? — Теа перевела взгляд на нее, продолжая сжимать кулак. Рон рухнул на колени, царапая пальцами горло, отчаянно пытаясь сделать хоть один вдох, его лицо покраснело, почти слившись по цвету с волосами. — Папа тоже просил тебя, помнишь? Просил спасти мне жизнь. И как, помогли мне его просьбы?

— Прекрати! Умоляю тебя! — Джинни отчаянно билась о барьер, как никогда остро ощущая собственную беспомощность. — Пожалуйста, Теа, я сделаю все, что ты хочешь, только отпусти его!

Но девушка будто не слышала ее, сжимая кулак все сильнее, и Джинни в отчаянии бросилась к Гермионе.

— Скажи ей прекратить! — она судорожно вцепилась в руку бывшей подруги. — Гермиона, пожалуйста, она же убьет его! Вы ведь когда-то любили друг друга!

— А ты когда-то любила Гарри! — Гермиона гневно оттолкнула ее от себя. — И что, ты просила за него, когда твой брат направил на него палочку?

Это был конец. Поняв, что помощи ждать неоткуда, Джинни в ужасе смотрела, как Рон бьется в конвульсиях на полу, и чувствовала, будто это она задыхается, отчаянно борясь за один единственный глоток воздуха. Но самым страшным было не это, а то, что она ничем не могла ему помочь. В затуманенном страхом сознании само собой возникло бледное как мел лицо Гарри.

— Пожалуйста, Джинни, прошу тебя, — он стоял перед ней на коленях, хотя до этого ни разу не склонился ни перед кем, даже перед смертельным врагом, в зеленых глазах плескалось отчаяние, — помоги нашей дочери… Если ты не сделаешь этого, она умрет!

— У меня нет дочери!

Она шарахается от него, как от прокаженного. Ей стоило огромных трудов наладить свою жизнь, забыть обо всем этом кошмаре, и теперь никакая сила не заставит ее вновь окунуться в него.

Не заставит…

— Остановись, — внезапно прохрипел Дамблдор. — От убийства тебе не станет легче.

Его голос вырвал Джинни из странного оцепенения, и она с каким-то заторможенным удивлением поняла, что Теа внезапно послушалась, опустив руку.

— Рон! — она кинулась к брату, который заходился кашлем на полу.

А Теа, между тем, спокойно обернулась к директору.

— Убийства? — она иронично подняла бровь. — Мерлин с вами, я вовсе не собиралась его убивать, — брезгливый взгляд скользнул по постепенно приходящему в себя Рону. — Смерть — это слишком просто.

— Я понимаю тебя, — тихо сказал Дамблдор. — Ты хочешь мести…

— Да, — жестко ответила Теа. — Я хочу, чтобы люди, убившие моего отца, были наказаны. Я хочу, чтобы они поняли — подлость и предательство всегда возвращаются. Вы использовали папу, как оружие в войне с Волдемортом. Он доверял вам, а вы растили его, воспитывали, учили сражаться, чтобы потом принести в жертву, но у вас не вышло. И вы решили лишить его магии, потому что он стал для вас угрозой!

— Я хотел помочь ему…

— Хотели помочь? — Теа прищурилась. — Что ж, почувствуйте на себе свою помощь! Теперь вы — Величайший волшебник современности, победитель двух Темных Лордов — обыкновенный сквиб, не способный на самое примитивное колдовство. Впрочем, — она обернулась к Уизли, — как и вы оба.

— Что? — в глазах Рона мелькнул ужас. — Ты!..

— Как ты могла? — Джинни все еще отказывалась верить, она с ужасом смотрела на Тею и не видела в ней ничего от той, кто стала для нее ближе всех. — Я доверяла тебе! Я относилась к тебе как…

— Как к кому? — янтарные глаза, всегда излучавшие тепло и свет, теперь казались хищными и опасными. — Как к дочери? Я и была твоей дочерью! А ты вышвырнула меня, как ненужную вещь! Отняла у меня отца! Знаешь, что я чувствовала, когда ты рассказывала мне, каким он был чудовищем? Когда жаловалась, что он отказался лишиться магии ради тебя, хотя сама не моргнув глазом променяла меня на блестящую карьеру?! Когда врала, что не знаешь, зачем он пытался увезти тебя! Мне хотелось тебя убить! Но еще больше мне хотелось, чтобы ты на себе почувствовала, каково это, когда тебя предает тот, кто тебе дорог!

— Ты чудовище! — сквозь слезы крикнула Джинни. — Ты такая же, как твой отец! Воспользовалась случаем, втерлась ко мне в доверие…

— Случаем? — Теа внезапно расхохоталась. — Ты всерьез думаешь, что тот твой обморок был случайностью?

Джинни побледнела.

— Это ты… ты все подстроила…

— Конечно подстроила, — Теа перестала смеяться так же резко, как и начала. — Я хотела познакомиться с бывшими друзьями моего отца. Ведь я не знала, кто моя мать. Отец никогда не говорил об этом. И догадалась я лишь тогда, когда ты сказала о своем бесплодии, ведь обычная волшебница, родившая от малефика, больше никогда не сможет стать матерью. Специфика дара, — она поморщилась. — И к тому моменту, когда папа пришел к тебе просить помощи, ты уже знала об этом, но даже это не заставило тебя передумать. Твоя карьера оказалась для тебя гораздо дороже, чем моя жизнь…

— Но ты же выжила! — крикнула Джинни, отчаянно сжимая плечи брата.

Лицо Теи исказилось бешенством.

— Выжила? — прошипела она. — Ошибаешься, мама! Мое сердце остановилось за несколько минут до того момента, когда вы убили папу! Злая шутка судьбы — после его смерти во мне активизировался дар, вернув к жизни! Со мной произошло то же самое, что и с ним, ведь он тоже погиб, когда Волдеморт выпустил в него Аваду в лесу! Жаль, что это работает только один раз! — выплюнув последние слова, она перевела дыхание и откинула волосы со лба. — Впрочем, теперь все это уже не важно.

— И что ты сделаешь? — Джинни пыталась выглядеть гордо, но в глазах ее плескался страх. — Убьешь нас?

— Ты так ничего и не поняла, Джинни, — вдруг устало сказала Гермиона, подойдя к Тее и положив руки ей на плечи. — Теа не убийца. И Гарри никогда им не был. А вот вы…