Страница 5 из 61
Через двенадцать дней после прибытия пополнения ожидалось сокращение тренировок. Только утреннее занятие, и после обеда измученные кессенги получали личное время, которое чаще всего тратили на самоподготовку, либо чтобы просто добрать недостающие часы сна, украденные наказаниями.
Эниер вернулся в спальный корпус. Там уже в зоне отдыха находилось двое эльсов: кессенг со светло-фиолетовыми волосами под номером Два и Памир. Лог сидел, небрежно закинув ногу на ногу, и что-то читал, уткнувшись в толстую неэлектронную книгу. Ещё одна выделяющая его черта, которая Ринту не нравилась. Зачем в военную школу было тащить кучу бумажных книг? Здесь не место для роскоши, тем более настолько ненужной.
Тяжело опустившись на свою кровать, Энир погрузился в депрессию, которая стала его постоянной спутницей.
«Каждый день одно и то же… — с грустью думал Ринт. — Либо занятия с утра до ночи, либо так называемое свободное время, в которое от скуки хоть вешайся. Покидать территорию школы запрещено, с друзьями связываться тоже… Не жизнь, а Юрхайев ад…»
Со стоном обхватив голову руками, он ничком упал на постель, не замечая, что Памир проводил это действие внимательным взглядом. Эниер остался так лежать, до ночи не поднимаясь. Только когда все уснули, он вынул из своего стола небольшой нож — единственный сувенир, оставленный ему в школе отцом, и пошёл в душевую. Энир хотел только одного: чтобы бесконечный круг из тренировок, грубости и скуки закончился. Привыкший наслаждаться каждой минутой жизни, он сходил с ума от бессмысленно потраченного времени в военной школе, а главное, уже не верил, что когда-нибудь сможет вновь принадлежать сам себе.
Решительно посмотрев в зеркало, он нашёл для себя единственный выход. Эниер замахнулся ножом, закрыв глаза, и направил лезвие прямо в сердце. Но не успел причинить себе никакого вреда, потому что кто-то резко перехватил его руку и выкрутил её, вынуждая бросить нож на пол. Не ожидавший такого поворота юноша открыл глаза.
— Значит, правильно мне показалось, — Памир нагнулся и подобрал нож.
— Кто тебя сюда звал? — тяжело дыша, огрызнулся Ринт.
— Что за цирк ты здесь устроил? — Лог проигнорировал слова Энира.
— Театр одного актёра без зрителей. Так что ты здесь явно лишний, — Эниер кипел от гнева: зачем припёрся этот ненавистный ему выскочка?
— Ты бы хоть нож заточил предварительно, — Памир повертел его пальцами. — Наша тренировочная палка и то острее.
Эниер рассеяно смотрел на черноволосого. Набравшись решимости зарезать себя один раз, он чувствовал, что второй будет сложнее.
— Что случилось? — Лог скрестил руки на груди. Его синие глаза смотрели на Энира твёрдо и строго.
— Я не стану перед тобой отчитываться.
— Либо передо мной, либо перед визонгом.
— Что, сдашь меня? — презрительно осведомился Ринт.
— Мне придётся. Решать тебе, — черноволосый юноша продолжал внимательно взирать на Энира.
— Я… — Эниер замялся, он не хотел, чтобы визонг узнал об этом, тогда наказания не миновать. Да и место для разборок они выбрали не удачное. Сразу после входа в душевую, там, где зеркала и краны для умывания. Любой эльс, которому приспичит сходить ночью в туалет, их заметит. Придётся объясняться с этим нахалом. — Я так больше не могу. Здешний кошмар никогда не кончится. Я словно уже давно не живу, а только существую…
— Иными словами тебе просто стало скучно, — подвёл итог Памир.
— Нет, — Эниер покачал головой. Он не понимал, откуда вдруг столько твёрдости появилось в синеглазом. — Здесь так… уныло, одиноко, однообразно и… — Ринт запнулся.
— Просто скучно, — безжалостно закончил за него Лог.
— Не знаю, как другие это могут выносить, — Эниер внезапно рассмеялся. — Забавно, а ведь кто-то добровольно выбирает судьбу военного! — он продолжал издевательски хихикать. На его лице застыла гримаса боли и отчаянья.
Ещё несколько секунд Памир продолжал безучастно наблюдать за ним, а потом, ни слова не говоря, открыл кран и, ухватив Эниера за волосы, с силой сунул его голову под ледяную воду.
— Полегчало? — спокойно спросил Лог, когда Эниер, всхлипывая и отплёвываясь от воды, опёрся руками о стену.
— Не особо, — тихо отозвался Ринт.
— Могу ещё раз повторить.
— Не надо! — Энир отскочил от, как раньше полагал, хилого эльса.
— Если не хочешь ещё один холодный душ, иди за мной, — Памир ухватил его за руку и подтащил к затемнённому окну.
— Куда? — испуганно прошептал Энир.
— Лечить тебя от скуки.
С этими словами Лог легко и изящно отпёр окно в душевой с помощью ножа Ринта.
— Спускайся.
— Ты чего?! — Эниер выпучил глаза. — Выходить на улицу ночью категорически запрещено!
— Вот тебе и разнообразие.
— Здесь второй этаж!
— Стена на кроссе выше.
— Но если нас поймают… — попытался воззвать к его благоразумию Эниер.
— То для такого образцового кессенга, как ты, это будет хорошая смена обстановки.
— Я не хочу, чтобы меня отстегали кнутом или заставили висеть сутки на турнике! — отрезал Энир, попутно вытирая капли воды, стекающие с волос на шею и щекочущие кожу.
— Без риска нет веселья, — отмахнулся Памир и вылез наружу. — Все спят. Нас никто не увидит.
Ринт, не зная, что ему делать, застыл, вглядываясь в открытое окно. Черноволосый юноша спускался, уже у самой земли цепляясь за трещины в стене здания и решётки на окнах первого этажа. Он прав, на кроссе они ежедневно проделывают нечто подобное. Но как же страшно нарушать распорядок! Эниер никогда ничего подобного себе не позволял, ведя себя, как послушный узник, и изнывая от своего послушания со скуки. Может, всё же стоит рискнуть? Пораздумав ещё немного, борясь с сомнениями, Энир всё же не удержался и вылез вслед за Логом.
Адреналин тут же зашкалил. Сердце колотилось как бешенное, пока он спускался. Руки, дрожавшие от нервного возбуждения, с трудом искали широкие щели, чтобы зацепиться. Легче было бы просто спрыгнуть, эльс не получит травмы, падая с такой высоты, но Ринт надеялся, что ему всё-таки удастся благополучно вернуться назад после их вылазки. Значит, надо сразу посмотреть, как будет подниматься.
Едва его ноги коснулись земли, парень сделал глубокий вдох, изумляясь от того, насколько отличается ночной запретный воздух от привычного ему. Он кажется слаще, свежее, пьянящее, даже будто бы лучше насыщает кислородом, прогоняя усталость.
— Ну, хорошо, замечательно, мы на улице, и что дальше?! — Ринт нервно озирался по сторонам. Ясная ночь вне здания поспособствовала улучшению настроения. Депрессия явно отступила, не желая рисковать вместе с хозяином.
— Всё что захочешь, — Памир ухмыльнулся. — Например, у меня на кое-что давно руки чешутся…
Он достал из кармана небольшой, легко помещающийся в ладони тяжёлый кожаный мяч, наполненный внутри камнями. Эниер сразу узнал ненавистный предмет инвентаря для тренировки реакции. Такой снаряд, летящий в кессенга на приличной скорости, незаметной для глаз большинству других рас, при попадании в тело приводил к серьёзным ранам и переломам. Не хочешь пострадать — отбивай или уворачивайся. Безусловно, рефлексы солдата оттачиваются великолепно, но Ринт ненавидел эти тренировки. Его один раз задело рикошетом, в итоге рука несколько дней болела.
— Ты зачем его стащил?! — Энир не понял смысла в признании Лога. У того давно руки чешутся позаниматься дополнительно, что ли? Так это всегда пожалуйста, в часы самоподготовки.
Памир не ответил. Он прошёл вперёд, свернув за угол к административному корпусу. Эниер побежал за ним и онемел, когда черноволосый юноша быстро и без колебаний запустил мяч в окно кабинета визонга, находящееся на третьем этаже. Послышались звон стекла и треск ломаемой мебели. Ринт ахнул и, ухватив Памира за локоть, оттащил обратно, спеша как можно быстрее спрятаться за жилым корпусом.
— Ты что, спятил? — прошипел шокированный Эниер. Творить подобное — самоубийство, не иначе! — Знаешь, что визонг с тобой за это сделает?