Страница 17 из 61
— Нет, — Сомми сжал кулаки, чтобы унять нервную дрожь. — Говорят, он не оказал никакого сопротивления.
— Тогда есть шанс, — Энир зажмурился и покачал головой. — Стей! А как день хорошо начинался…. Может, если мы поговорим с визонгом… поручимся за Лога…
— Будет только хуже, — уверено заявил Гроент. — Визонг хочет казнить его в назидание нам, показать, что бывает с такими нахалами. Если мы вступимся за Памира, он решит, что граф уже распространил на нас своё влияние.
— Хочешь сказать, что мы можем только ждать? — грустно проговорил Эниер. — Ещё немного, и слово «ждать» навсегда станет для меня ругательством.
Трибунал проходил открыто. Прямо на улице поставили ограждение, использовав арену, на которой проходили показательные поединки. Туда-то и поставили стол для судей и привели заключённого. Смотреть была обязана вся школа. Расчёт шёл на то, что незавидное положение дезертира послужит предупреждением для всех. Погода в этот день выдалась ясная, но морозная. Кессенги предпочли одеться потеплее. Всё равно до них нет никому дела, а стоять на месте неизвестно сколько времени и мёрзнуть не особо хотелось.
Перед Эниером столпилось куча эльсов повыше его ростом, поэтому юноше никак не удавалось разглядеть друга и судей. Ринт смог только услышать голос начальника тренировочного отделения. К вопиющему возмущению и страху Энира, тот ни о чём не спрашивал Лога, не давал ему возможности оправдаться. Он обращался к членам управления трибуналом, убеждая их в необходимости высшей меры наказания и в полной негодности подсудимого.
Энир ждал, затаив дыхание, негодуя, почему сам Памир молчит, если видит, куда идёт дело, и с ужасом понял, что один из военных согласен с визонгом. Теперь они вдвоём убеждали третьего, но особого значение мнение последнего уже не имело.
— Да расступитесь уже хоть немного, пустите! — нервы юноши не выдержали. Он толкнулся вперёд, сумев сдвинуть пару эльсов впереди и, наконец, разглядел Памира.
Несмотря на мороз, он был обнажён по пояс. Руки Лога сковали за спиной. По бокам находился конвой с мечами, явно из действующих солдат, следивший за спокойным поведением пленника. Но как держится бывший граф?! Ни капли страха. Голова не опущена, наоборот, он с уверенностью смотрит прямо на судей. Эниер мысленно призвал всех героев, чтобы хоть немного образумили его друга. Ну как можно молча слушать, как тебе выносят смертный приговор, да ещё и без капли раскаянья?! Так себя точно не спасти. Ринт еле сдерживался, чтобы самому не выпрыгнуть на арену и начать приносить свои извинения и заверения, мол, последит за Памиром и вправит ему мозги. Жаль, что это не подействует, только себе навредит.
— Перед объявлением приговора я хочу спросить дезертира, — один из членов управления встал. — Есть ли что тебе сказать, что может повлиять на решение суда?
Губы Памира еле заметно дрогнули. Он громко и чётко произнёс:
— Да, есть. Я предлагаю сделку.
— Что ты можешь предложить?! — визонг этому явно не обрадовался. Он слишком злился на бывшего графа, чтобы сдерживать свой нрав. — Ты позор эльсов!
— Успокойтесь, уважаемый визонг, — эльс из управления кивнул. — Мы слушаем подсудимого.
Памир заговорил медленно, отчётливо произнося каждое слово.
— Я, как выразился уважаемый визонг, позор эльсов, знаю больше любого военного, имеющегося в вашем распоряжении о планете Сежелл. О планете, с которой мы ведём военные действия, практически не потратив времени на её изучение. Также я, единственный из всей вашей армии, изучил язык сежеллин. Я слышал, у вас возникли проблемы при «беседе» с пленными? Сежеллины весьма одарённая раса, но не все они говорят по-эльсодски, и уж точно никто не признается, что владеет нашим языком. Поэтому я предлагаю следующее: в качестве искупления своего проступка я отправлюсь на Сежелл вместе с кессенгами нашей школы и присоединюсь к армии, предоставив в ваше распоряжение все свои знания.
— Покинуть военную школу, присоединиться к армии, это большая честь для кессенга! — рявкнул визонг. — А не искупление!
— Разумеется, — мягко согласился Лог. — Это честь для хорошего воина. Вы, уважаемый визонг, в курсе всех моих способностей. Я не воин, я — книголюб. И отправление на Сежелл связано для меня с огромной угрозой для жизни. Эта угроза намного реальнее, чем для любого другого кессенга. Полагаю, процентов девяносто восемь, что меня там убьют. В таком случае, это будет и казнь, и польза для вас от моих знаний. Шансы выжить у меня настолько ничтожно малы… каких-то два процента…. Но если вдруг мне повезёт, я, по окончании военных действий, вернусь в военную школу обратно.
Эльсы из управления переглянулись. Как бы ни хотелось начальнику тренировочного отделения проучить ненавистного наглеца, в первую очередь он обязан заботиться о пользе армии. Именно для неё он готовит будущих солдат.
— Откуда ты можешь знать язык сежеллин? — недоверчиво поинтересовался визонг, обуздывая свои эмоции.
— Напомню, что мой отец являлся послом на эту планету, — Памир лениво растягивал слова. — После его возвращения я имел с ним несколько бесед. Новая планета… это весьма интересно. У меня наследственная способность к языкам. Я трачу на полноценное изучение нового, в среднем, месяц. Выучить язык сежеллин не оказалось проблемой ни для моего отца, ни впоследствии для меня. Более того, я имел доступ к неопубликованным записям графа Лога о планете, содержащим неизвестную никому информацию о Сежелле.
Судьи снова зашептались. Эниер до крови прокусил себе губу в ожидании. Наконец визонг встал.
— Принимая во внимание данные факты…. Памир Лог освобождается из-под стражи, — далее он обращался непосредственно к Памиру, с которого в это время снимали оковы. — Мы заключим с тобой соглашение. А условия обсудим наедине в моём кабинете. Сейчас же!
Ринт мог поклясться, что на твёрдо сжатых губах Лога промелькнула самодовольная ухмылка. Эниер расслабленно выдохнул. Всё обернулось как нельзя лучше. Памир Лог, его друг, не только остался жив, здоров, но и отправляется с ним на Сежелл. Кроме того, теперь Энир может, не стесняясь, спрашивать Лога о сежеллинах, тот обязан отвечать, пусть и не любит вопросов. А о безопасности этой ходячей энциклопедии Ринт лично позаботится.
Выбравшись из толпы шумевших кессенгов, Энир отправился в барак. Ему ещё нужно собираться: вылет уже завтра. Настроение поднялось до потолка. Он даже не шёл, а подпрыгивал. Гроент и Сомми, такие же радостные и улыбающиеся, присоединились к Эниеру по пути.
— Вот не ожидал, что он выйдет настолько сухим из передряги, — Гроент расхохотался. — А вы видели физиономию Фрода? Бедняжка, так расстроился…. Какое счастье, что этого хмыря здесь завтра не будет.
— Да, Юрхайя раздери, — фыркнул Ринт. — Такой подарочек с нами летит.
— Зато визонг с нами остаётся. Всё честно. Всех гадов делим пополам, — утешил его Сомми, не переставая улыбаться. — Меня всего колошматит. Думал, каюк Логу. Гордец Стейев, не мог хоть немного раскаянья показать?!
— Увы, — громила посерьёзнел. — Боюсь, что он никогда не раскаивается. Это мне в нём не нравится.
— Нет, — возразил Энир. — Думаю, раскаивается… где-то глубоко внутри, но не показывает этого. Не забывай, он же был воспитан как граф. А граф не имеет права показывать слабость. Так я понял.
— Он всё время ведёт себя, как аристократ, — призадумался Сомми. — Ему постоянно говорят «граф». А ведь он лишился титула, как только попал сюда, и сам этого не отрицает. Вот Иригай, не эльс, а головоломка.
— Точно-точно, — весело поддакнул Гроент. — Вечный пазл.
— И постоянно каких-то кусочков не хватает, так что собрать и посмотреть на него целиком невозможно, — согласился Сомми, открывая дверь барака.
«Знали бы вы, насколько сложна эта головоломка, — усмехнулся Эниер, уверенный, что никто, кроме него, до конца, не знает всех странностей Памира. — Намного сложнее, чем вам кажется».
Памира ждали долго. Всем не терпелось услышать подробности его побега: где был и тому подобное. Лог появился в спальном корпусе только через три часа. Кессенги тут же накинулись на него с вопросами. Видимо, Памир прекрасно понимал, что на этот раз не отделается своими вечными «не важно». Ему пришлось ответить.