Страница 17 из 25
Затем, намекая на поразительную Всемирную выставку, Петерман заключил: «Желаю вам и всей вашей стране такого же прогресса и процветания, который ознаменовал первые сто лет ее существования».
Глава 7
Сатисфакция
Джеймс Гордон Беннетт-младший любил создавать впечатление, что он появился в этом мире уже полностью сформировавшимся человеком – уникальным человеком без прошлого и без привязанностей, который никому ничего не должен. Но чтобы понять, насколько экстраординарное положение он занимал в социальной среде Нью-Йорка, а также в суровом мире американских газет, нужно копнуть глубже и обратить внимание на столь же экстраординарную карьеру его отца, Джеймса Гордона Беннетта-старшего.
Беннетт-старший был замкнутым, начитанным человеком, который в 1819 году иммигрировал в США из Шотландии и через шестнадцать лет благодаря комбинации предпринимательского инстинкта и едва ли не мазохистской рабочей дисциплины основал «Геральд». С самого начала он хотел, чтобы его дешевая газета была «нахальной и дерзкой», и в этом отношении он более чем преуспел. Из-за едких нападок на политиков и бизнесменов он частенько получал смертельные угрозы. Несколько раз его даже избивали в подворотнях. Он получил по почте бомбу. Один враг попытался его утопить. Но все это лишь распаляло Беннетта. Он ничего не боялся и любил играть роль докучливого Иеремии. Его газета не стеснялась называть любые имена, а его репортеры имели доступ ко всем тайным порочным местам города. В 1836 году он возбудил негодование общественности из-за опубликованного на первой полосе репортажа о жестоком убийстве проститутки топором – в этом непристойном материале фигурировало первое в истории полноценное газетное интервью. Благовоспитанных джентльменов особенно возмутило, что это интервью дала хозяйка борделя, в котором работала жертва.
В то время как финансовые разделы конкурирующих газет обычно обходили стороной махинации на Уолл-стрит, в «Геральд» Беннетта-старшего регулярно публиковались расследования последних афер на рынке ценных бумаг. Спекулянт Э. Э. Клейсон, возмущенный особенно резкой статьей «Геральд», подкараулил Беннетта на улице и отхлестал его кнутом. Биограф Беннетта заметил, что «кнут, однако, переломился при первом же ударе и упал на тротуар, после чего Беннетт учтиво поднял его фрагменты и протянул нападавшему».
Беннетт-старший был главным городским ворчуном и соответствовал этому статусу даже внешне: безвременно поседевший, он ходил ссутулившись, страдал от сильного косоглазия и множества нервных тиков, терзавших его угловатое, с огромным носом лицо. Однажды из-за его жутковатого вида его даже выставили из борделя, прогоняя его из своего заведения, девушки сказали (во всяком случае, он так потом утверждал): «Уж слишком вы страшны, чтобы здесь находиться».
За газетой Беннетта охотились с тем же упорством, с которым его самого избегали. «Геральд» быстро превратился в крупнейшую ежедневную газету Америки. Будучи его единственным владельцем, Беннетт стал мультимиллионером, хотя его деньги и не открыли ему двери в нью-йоркское общество. Беннетт оставался изгоем, которому был заказан вход в лучшие клубы и салоны. Но было ли ему до этого дело? «Американское общество, – разглагольствовал он, – составляют люди, которые не приглашают меня на свои вечеринки».
Не существовало такой темы, к которой Беннетт-старший относился бы нейтрально. Он был, к примеру, ярым противником расширения прав женщин: «Материнство – лучшее лекарство от маний; его стоит рекомендовать всем притесненным», – говорил он. В его жизненной позиции не было ни капли альтруизма. «Возвышенные передовицы и кампании на благо общества ему казались просто чепухой, – замечал его биограф. – Все люди в его представлении были эгоистичными, алчными и совершенно никчемными, и положение вещей невозможно было улучшить – уж точно не с помощью журналистики». Вместо этого Беннетт занимался исключительно «публикацией самой живой газеты города и наблюдал, как его чутье влияет на балансовые книги, растущие тиражи и доходы от рекламы».
Однако в 1840 году Беннетт вдруг ощутил прежде незнакомое чувство – любовь. Его сразила ирландка по имени Генриетта Клин. Будучи в два раза его младше, она уверенно поднималась по социальной лестнице и свободно говорила по меньшей мере на шести языках. Мисс Клин давала уроки игры на фортепиано и риторики и считалась одной из самых элегантных девушек Нью-Йорка. Беннетт явно разделял это мнение и изливал свое восхищение на страницах собственной газеты, замечая, что ее «фигура великолепна – голова, шея и бюст истинно классических очертаний».
Никто и не предполагал, что Беннетт может влюбиться, но он совершенно потерял голову. Вскоре они с Генриеттой поженились, и в мае 1841 года на свет появился их сын Джеймс Гордон Беннетт-младший. Главная соперница «Геральд», нью-йоркская газета «Сан», сухо сообщила о прибавлении в семействе, но при этом заметила, что прелестный младенец просто не может быть сыном отталкивающего Беннетта. Хотя вслед за Джеймсом друг за другом родилось еще трое детей, в младенчестве не умерла лишь одна дочь по имени Жаннетта.
Генриетте Беннетт претила роль статусной жены самого скандального мизантропа американской печати. В ноябре 1850 года, когда они с мужем прогуливались по Бродвею, на Беннетта напала банда линчевателей, возглавляемая Джоном Грэмом – Беннетт всячески противился его выдвижению на пост окружного прокурора. На глазах у перепуганной Генриетты ее мужа избили едва ли не до смерти, но двое стоявших поблизости полицейских так и не вмешались в драку. Когда Беннетт поправился, Генриетта заявила, что Нью-Йорка с нее достаточно. Ей была не по душе бурная, пропитанная типографской краской жизнь мужа. Генриетта считала, что ее дети не должны расти в такой обстановке. Забрав маленьких Джеймса и Жаннетту, она уехала в Париж и осталась там навсегда, посещая Нью-Йорк лишь изредка. Беннетт вернулся к жизни вздорного холостяка и продолжил руководить газетой в одиночестве.
Джеймс и Жаннетта выросли вдали от родины: их воспитывала во всем потакающая детям мать-ирландка и учили французские учителя. От угрюмого и мрачного человека, который обеспечивал им роскошную жизнь, их отделял целый океан.
Когда Джеймс немного подрос, он стал чаще ездить в Нью-Йорк к отцу. Беннетт-старший хотел, чтобы в будущем сын принял на себя руководство газетой, поэтому выделил ему стол и определил круг номинальных обязанностей. Но его наследник не интересовался журналистикой – и вообще работой. Он обнаружил, что нью-йоркское высшее общество, которое отвергало его отца, его самого встречало с распростертыми объятиями, и влился в струю. Редактор «Сан» заметил, что его стали считать «примером для подражания и настоящим сорвиголовой». Один из ранних биографов написал, что «описание всех безумств этого юнца и его компании оказалось бы не короче сказок «Тысячи и одной ночи». Свободное от посещения таверн и игорных домов время Джеймс проводил на яхтах и зарекомендовал себя умелым, но безрассудным моряком. В 1860 году отец построил ему собственную яхту «Генриетта», и Джеймс стал постоянно ходить на ней, выигрывая регаты в Америке и Англии.
Во время Гражданской войны Джеймс хотел служить в Союзническом флоте, хотя и не имел флотской подготовки. Когда ему отказали в приеме, он купил себе офицерское звание в Службе таможенных судов США. Став «третьим лейтенантом», он на собственной яхте «Генриетта» патрулировал Лонг-Айленд, а затем участвовал в морской блокаде Флориды. Служил Беннетт недолго, однако это помогло ему на много десятилетий установить тесную связь между «Геральд» и американским флотом.
В 1866 году Беннетт выиграл первую трансокеаническую регату, за тринадцать дней, двадцать один час и пятьдесят пять минут преодолев на «Генриетте» расстояние от Сэнди-Хук в Нью-Джерси до острова Уайт. К этому времени Беннетт стал гораздо больше интересоваться «Геральд», и позже, в тот же год, постаревший Беннетт-старший передал управление газетой в руки сына. Беннетт-старший умер в 1872 году в возрасте 76 лет.