Страница 7 из 8
Если проанализировать эти две тенденции в психическом развитии детей, то можно увидеть, что различные сферы общения ребенка реализуют разные тенденции. Так, например, в общении со взрослым малыш удовлетворяет свое желание походить на него. Он пытается, правда, не всегда удачно, подражать взрослому, говорить такими же, как взрослый, словами, обсуждать темы, которые интересуют взрослого, – другими словами, он лучше или хуже играет роль взрослого. Однажды мои знакомые пожаловались, что их ребенок помешал им пригласить няню. Когда та позвонила по телефону, трубку взял пятилетний Вова. Он вежливо поздоровался и старался как можно честнее отвечать на задаваемые ему вопросы. Но вот, вероятно, вспомнив, что взрослые не только отвечают на вопросы, но и сами о чем-нибудь спрашивают, желая поддержать «светский» тон беседы, мальчик тоже задал вопрос звонившей няне и этим все испортил. «Что же за вопрос?», – удивилась я. Оказалось, Вову спросили, хорошо ли он кушает, а он ответил: «Я-то кушаю хорошо, а вы как кушаете?» Няня обиделась и повесила труб ку. Пришлось мальчику идти в детский сад.
Или, например, прихожу как-то в базовый детский сад, а там переполох. Миша К. вдруг стал плеваться и произносить длинные фразы, состоящие сплошь и рядом из неприличных слов. Его стыдили, наказывали, но он продолжал свое. Главное, чем были возмущены воспитатели, что все это мальчик делал очень демонстративно, даже не пытаясь скрыть от окружающих. Надо было спасать Мишу. Привожу его к себе в комнату и предлагаю поиграть. Ребенок с радостью соглашается. Оказывается, он больше всего любит играть «в машины», а когда вырастет, обязательно будет шофером, как дядя Вася. Начали игру: я – пассажир, Миша – шофер. Как только я обращаюсь к нему, он плюет на пол и произносит злополучную фразу.
Начинаю осторожно его расспрашивать, разумеется, не ругая, и очень скоро выясняю, что это дядя Вася так плюет и говорит эти самые слова. Не может же дядя Вася – кумир и образец для подражания – говорить плохие слова! Желая на него походить, мальчик и совершал ежедневные «преступления».
Подобных примеров можно привести бесчисленное множество. А как любят дети подражать воспитательнице, а позже учительнице! Они готовы носить очки, хромать, картавить, если их кумир делает это. В общении со взрослыми дети всячески стараются их копировать, и это удовлетворяет их желание жить со взрослыми единой совместной «взрослой» жизнью.
В общении ребенка со сверстниками реализуется другая тенденция – тенденция к самостоятельности. Не зря ведь дети не любят, когда в их коллективные дела вмешивается взрослый. Они любят создавать тайны, таинственно шептаться друг с другом, сочинять свой язык, чтобы было понятно только им, и т. п. Они даже часто объединяются против взрослых, образуя единый фронт.
Таким образом, существующие в психическом развитии ребенка две линии воплощаются в двух сферах общения. Но дело в том, что тенденция к самостоятельности возникает у ребенка в явном виде уже в первый год жизни, а вот общение со сверстниками начинается значительно позже. Как же быть? Что мы можем и должны делать в этом случае?
Оказывается, что и общение ребенка со взрослым, и его общение со сверстниками не однородны, а предполагают внутри себя разного рода отношения. Давайте поближе рассмотрим общение ребенка со взрослым, раз уж оно является основой.
Мама приходит домой усталая. Ее ждут подготовленные сыном вопросы: «Что такое перестройка?», «Где живут роботы?», «Любит ли жираф мороженое?» Все мамины ответы, даже если в них очень мало научности и точности, ребенок выслушивает с вниманием, уточняет подробности, просит привести примеры, придумывает новые вопросы.
Когда мама пытается посадить сына за стол, он отвечает ей что-то неподобающим тоном. Мама возмущена: «Олег, как тебе не стыдно? Ты же разговариваешь со взрослым!» «Неизвестно еще, кто взрослый», – отвечает ребенок, – «ведь я – мама, а ты – Олег и вечно отрываешь меня глупостями…»
Эти примеры обнаруживают, что в одном взрослом сидят по крайней мере два субъекта. Один – «взрослый как взрослый». Он много знает, с ним интересно, ему можно задать вопросы, обсудить насущные проблемы, он может научить чему-то новому. Другой – это тот самый «взрослый как ребенок», которого мы в себе часто не замечаем, а наш малыш видит. Этот второй – прекрасный актер, он может подыграть в любой ситуации, он идеальный партнер по играм и шалостям, он – взрослый как равный. Это два взрослых, и они оба очень важны для ребенка. Они, все время сменяя друг друга, разнообразят формы и виды общения, они подготавливают ребенка к общению со сверстниками. Эти две разные позиции взрослого могут быть представлены вместе, если, например, мама и папа выступают одновременно в двух амплуа. Например, очень здорово, когда в большой семье мама с детьми что-нибудь делает для папы по секрету от него, а потом ребята объединяются с папой и готовят сюрприз для мамы или бабушки. Это объединение очень важно, так как ставит всех участников в одинаковое, равное положение. А тот, для кого этот секрет делается, может быть как раз «взрослым взрослым».
Уже приведенные примеры говорят о том, что две стороны, два аспекта общения со взрослым могут быть успешно реализованы в семейных отношениях. В школе их гораздо труднее воплотить. Более того, некоторые младшие школьники не поймут учителя, пытающегося быть с ними на равных.
Если присмотреться к детским играм в школу, то легко увидеть, что младшие школьники играют в строгих учителей, реализующих позицию взрослого как взрослого. С точки зрения младших школьников, учитель должен ругать, ставить плохие отметки, вызывать родителей и т. п. А это никак невозможно реализовать из позиции взрослого как равного.
Именно поэтому участие семьи в обучении младшего школьника будет помогать ему учиться и развиваться, если близкие взрослые помогут реализовать выделенные два аспекта общения ребенка со взрослым.
Конечно, хочется верить, что когда-нибудь в одной группе детского сада или классе школы будут работать по два педагога одновременно. Тогда создать позиции «взрослого как взрослого» и «взрослого как ребенка» не составит для них труда. Кстати, это не только мечта, такой опыт уже существует.
Итак, в каждом взрослом сосуществуют как бы два человека, с их помощью ребенок и может реализовать имеющиеся у него обе тенденции: с од ной стороны, быть похожим на взрослого, а с другой – быть отделенным от него. Эти две тенденции могут быть реализованы, как в семье, так и в образовательном учреждении, хотя, конечно, семья имеет для этого целый ряд преимуществ. Помимо этого, две позиции взрослого могут быть хорошо представлены и во взаимоотношениях семьи ребенка и школы. Правда, тогда семья не должна воспроизводить школьные отношения дома, но может помочь своему ребенку из позиции «на равных».
Как-то нам пожаловалась одна мама. На вопрос учительницы, как мама следит за успехами сына в школе, она правдиво ответила, что у нее есть много других тем для общения со своим ребенком. Учительница не только осталась недовольной ответом мамы, но проявляла свое недовольство в общении с ребенком.
А ведь мама была абсолютно права. Представьте себе, что Ваши, взрослые неуспехи на работе не только будут обсуждаться в вашей семье, но семья будет требовать от вас по многу раз делать то, что Вы должны делать на работе. Вряд ли это кому-либо понравится. Более того, во многих случаях это приведет к нервным срывам и депрессиям. К сожалению, мы это часто забываем, заставляя нашего маленького ребенка делать работу над ошибками, выполнять не только домашние задания, но и дополнительные, чтобы улучшить успеваемость. При этом мы лишаем ребенка удовольствий в виде прогулки или просмотра интересного фильма. А главное, мы лишаем его общения с нами, подводя к заключению, что взрослым интересны только отметки и только то, чему учат в школе. Может быть, именно поэтому в отрочестве у значительного числа детей так и не возникает никаких интересов, помогающих им социализироваться в обществе.