Страница 26 из 36
И вот, из глубины зала возник Крэйвен. Увидев его, все вампиры затихли, он стал подниматься по лестнице и оказавшись на втором этаже, он, словно с подиума принялся излагать свою речь:
— Друзья, давайте сохранять спокойствие и благоразумие. Я понимаю, какое возмущение вызвали действия нашего гостя. Однако, последствия его поступков были нейтрализованы, здоровью доктора Скара — ничего не угрожает, пострадавшим от ожогов — оказана вся необходимая помощь, а дверь, в скором времени, заменят. Беспокоиться не о чем. Я подготовлю рапорт Амелии, а уж она решит, что делать с Мистером Уолтерсоном. Вопросы есть? — вопросов не было.
После слов Крэйвена, все вдруг осознали, что ничего серьёзного толком-то не произошло. Да и вообще, что значит подобная мелочь для того, кто живёт вечно?!
Вечером того же дня, из западного Ковена пришёл ответ на рапорт Крэйвена…
«Полностью поддерживаю ваши действия. Впредь более избирательно подходите к выбору вашего окружения. Дело Альфреда Иоганна Скара — будет вынесено на Суд Совета:
30.07.1996 г.
Относительно Джеймса Дейла Уолтерсона, приказываю: выпустить из страны, преследований — не вести, по возвращению на родину, он попадёт под юрисдикцию Западного Ковена и при желании, сможет вступить в Наши ряды.
P/s: сообщайте о любых его передвижениях.»
Амелия.»
Таким образом, Джеймс Дейл Уолтерсон — вышел сухим из воды.
***
И вот, который час я бегу со всей мне возможной скоростью. Сначала я переживал, беспокоился, со страхом прислушивался к приближающимся машинам, каждый раз сбавляя скорость до, по моим расчётам, километров двадцати в час. И всякий раз, проезжающие мимо водители, скорее всего, принимали меня за атлета-бегуна, пусть и весом с центнер… Но после пары дюжин машин, я забил на это дело и бежал во всю скорость, не обращая на них внимания. Пару раз, поравнявшись с машиной, я улыбался на ходу, махал им рукой и обгонял… несколько раз обменялся шутками про стероиды и природные мутации, но потом мне надоело и это, и я просто бежал, изредка останавливаясь, прячась, пропуская основной поток машин, а затем снова отправлялся в путь. С городами дело обстояло иначе, в них не побегаешь, однако, открывалось множество других возможностей… Так, например, зайдя в один из продуктовых магазинов, одного из множества придорожных городков, название которого меня не интересовало вовсе, я купил двухлитровую бутыль воды, сахар, лимонную кислоту и изготовил из этого напиток, благодаря которому, я смогу продержаться некоторое время.
Солнце миновало зенит, но по-прежнему продолжало жарить, пот лил с меня ручьями, но я продолжал бежать. Почему не сел на автобус или какой-другой транспорт? На это было несколько причин.
Первая: я нихрена не смыслю в венгерском транспорте.
Вторая: я след-вслед шёл по тому маршруту, по которому меня везла Селин, только в обратную сторону. Отсюда вытекает третья причина: только так я смогу пересечь границу без документов, пользуясь вампирскими переходами. Остаётся лишь надеяться, что они будут открыты.
«А если нет?..» — об этом не хотелось даже думать.
На одной из заправок, я купил дорожную карту Венгрии и прилегающих территорий. Немного немало, мне предстояло пробежать шестьсот пятьдесят километров, плюс-минус.
«Что ж… заодно себя испытаю…» — подумал я, отбежав от заправки.
Я отчётливо помню, что мы пересекали два пункта: город Дьор, который, уже как час остался за моей спиной, и городок Никкельсдорф, что в Австрии. Соответственно, мы должны были пересечь границу в районе «Нойе Тайлунг».
Когда мы выезжали из тоннеля, я запомнил какой-то железнодорожный переезд, буду ориентироваться на него. На севере стали сгущаться тучи… может пронесёт и дождь меня не зацепит, да даже если нет, заодно и помоюсь…
Приближаясь к границе, я замедлил темп, слишком велик был шанс нарваться на полицию или какие-нибудь миграционные службы. Замедление сыграло мне на руку и я не проскочил съезд на грунтовку, на горизонте которой — маячил переезд. Я остановился на перекрёстке, мимо проехала одинокая машина, я осмотрел окружающие меня поля, неизвестного мне назначения, посмотрел на небо, с плывущими на восток облаками…
«По крайней мере, дождя избежать удалось… Что ж… может быть и с границей прокатит?» — подумал я и свернул на грунтовку.
Семью часами позже.
Доктор Скар — сидел на кушетке в собственной комнате, снотворное введённое в его тело Джеймсом Уолтерсоном прекратило своё действие несколько часов назад. Доктор выжил лишь благодаря чистой случайности, думая над составом прошлой ночью, Скар решил исключить из него паслен, благодаря чему и остался жив. Сейчас он думал, что сильнодействующие снотворное вещество «Меланхолия», так он назвал своё собственное изобретение, рассчитанное на усыпление ликанов, возможно, и не сработала бы на Джеймса. По крайней мере, так как задумывалось…
Рука была не более, чем вывихнута — детская травма для вампира его возраста. Ему следовало бы отсыпаться, но мысли, словно десятки угрей терзали его разум. Поняв, что поспать ему не удастся, Скар надел халат и отправился в лабораторию. К тому времени, ассистенты вылизали её до блеска и следы потасовки — канули в лета.
— Все вон, — ёмко и гордо заявил Скар, заходя.
Подождав, пока в коридоре все шаги стихнут, Скар захлопнул дверь, запер её изнутри и продолжил размышлять.
«Чисто теоретически, сможет ли вампирский организм перенять свойства из модифицированной крови Джеймса, не убив при этом себя?!» — с этой мыслью, Скар подошёл к напольному холодильнику с серебристой дверцей, открыл его и достал шприц, наполненный красной субстанцией.
«Всего двадцать кубов… а хватит ли этого? Или такой дозы, наоборот, слишком много и она убьёт меня…» — при последней мысли сердце доктора ёкнуло.
«Есть лишь один способ узнать…» — Скар резко дёрнулся, словно его кто-то окликнул. — «Нееет… так не годится! Мне же не пятнадцать лет, ей-богу!»
Как бы Скар не старался себя успокоить, но возбуждение было слишком велико и в его отточенных годами движениях чувствовалась спешка и некая нервозность. Он положил шприц на столик, сам сел на операционное кресло, откинул его спинку на сорок пять градусов, на всякий случай, привязал свою левую руку ремнём к ручке, устроился поудобнее, затем дал своему организму расслабиться, поднял шприц, выпустил пузырь воздуха и поднеся его к привязанной левой руке, сказал вслух:
— Господи, если ты вообще существуешь, помоги мне, ибо сейчас ты нужен, как никогда… аминь… — после импровизированной молитвы, Скар безошибочно всадил шприц в вену и отправил содержимое шприца в плаванье по своему организму.
Некоторое время, ничего не происходило, но спустя десять минут, левая рука Скара стала неестественно подёргиваться против воли хозяина…
«Нет! Только не это! Только не судороги!» — подумал Альфред Скар, в предвкушении скорого своего конца…
***
Получилось! Меня пропустили! Счастью моему не было предела. Постовому мало того, что пришёл приказ меня пропустить, так он ещё и подсказал, где лучше всего перейти Австро-Германскую границу. Я углублялся в Австрию и уже прилично отошёл от границы. Солнце близилось к закату. По моим расчётам, сейчас около шести или семи часов. Я начал уставать, очень сильно хочется есть. Думаю, продолжать движение ночью, надеюсь, что я выдержу подобное испытание, а утром следующего дня — снять комнату в придорожном отеле, отоспаться и продолжить движение.
«Ладно, пока я бегу, пока всё идёт нормально, но что случится, когда я достигну пункта назначения в Мюнхене? Срок проживания в отеле — уже истёк, как два дня. У хозяина отеля непременно возникнут вопросы, например: где я пропадал? Почему не явился за багажом?
А что, если он обратится в полицию?» — я затормозил.
Решил дать себе передохнуть и пройтись шагом.
«Мда… над подобным я не задумывался. Ладно, сначала нужно до туда добраться, до Мюнхена этого… Вперёёёд!..»
Бег — это так утомительно… сейчас я бегу с нормальной для физически крепкого человека скоростью, не потому что боюсь обнаружения, а потому что я попросту устал. Я бегу на протяжение, наверное, часов девяти и понимаю, что первоначальный план не удался. Я переоценил свои силы. Солнце практически зашло и мысли о душе, тёплой постели и отдыхе — становились всё более навязчивыми.