Каузальный ангел

— Матчек, ты гений!

Я искал следы Миели в общедоступных источниках, информация в которых искажена неизвестными мне силами. Но есть в Солнечной системе место, где помнят все. И секреты там хранятся лучше, чем где бы то ни было.

Установить анонимный кват-канал с Королем Марса нелегко, но теперь у меня появился план, и я стараюсь изо всех сил. Матчека я убедил заняться алгоритмически сгенерированной нейроадантивной фантастической книгой конца двадцать первого столетия, и надеюсь, что на некоторое время она его отвлечет.

От Марса нас отделяют несколько световых минут, поэтому я замедляю субъективную скорость времени, чтобы симулировать разговор в реальности. Я создаю субвир и вхожу внутрь: никаких изысков, просто фрагмент моего визита к предкам сянь-ку старой Земли, обычный парижский бар для эмигрантов, где царит мирная дружеская суета.

В первое мгновение я только наслаждаюсь вкусом коктейля «Отвертка». Строго говоря, мы с сыщиком были противниками, и я не хотел бы обращаться к нему за помощью, даже если бы он не был сыном Раймонды, моей бывшей возлюбленной. Я еще раз оцениваю свои возможности, но иного варианта не вижу, и отправляю первый кват, не забыв присоединить к посланию дружескую усмешку.

Как поживаешь, мой Король?

Не называй меня так, приходит ответ. Ты себе не представляешь, что это такое. Кват приносит ощущение сердито сжатых зубов, и это вызывает у меня улыбку.

Ты заслужил этот титул, Исидор. И должен ему радоваться.

Жан, что тебе нужно? Я не ожидал, что снова тебя услышу. Только не говори, что хочешь вернуть свои Часы.

Да, парень явно научился показывать зубы.

Часы можешь оставить себе. Как я помню, тебе приходилось опаздывать на свидания, по крайней мере, так говорила Пиксил.

Я даю ему немного времени, чтобы это обдумать, но мне некогда долго ждать.

Мне нужно нечто другое. Твоя помощь. Это срочно.

Что произошло на Земле? В его вопросе чувствуется нетерпение. Ты имеешь к этому какое-то отношение?

Тебе лучше не вдаваться в подробности. А относительно происшедшего — я и сам не прочь бы это выяснить.

Я отсылаю ему сведения о попытках отыскать Миели, адаптированные к марсианским разделенным воспоминаниям.

Исидор, кто-то искажает все источники информации, которые мне только удается найти. Экзопамять Ублиетта, вероятно, избежала общей участи. Если уж ваши коды представляют трудности для Соборности, то и остальным пришлось бы с ними повозиться. Мне надо просмотреть все имеющиеся у вас воспоминания, которые касаются наблюдений за Землей и Магистралью за этот период.

Ответ Исидора полон лихорадочного энтузиазма.

Это напоминает мне Царство — создание прошлого, только в большем масштабе! Чтобы получить эти воспоминания, мне придется воспользоваться Ключом Криптарха. Кто же решился на такие колоссальные усилия?

Возможно, тот, кто действительно боится вторжения Драконов. Это единственное стоящее объяснение, найденное моими миньонами в болтовне на Магистрали.

Или тот, кто не хочет, чтобы нашли Миели, мысленно добавляю я. Хотя и не имею представления, кому могло прийти в голову задействовать огромные ресурсы, чтобы спрятать одну оортианку, даже если она и служит Жозефине Пеллегрини.

Поторопись, пожалуйста, Исидор. И не вмешивайся в это дело. Тебе надо править своей планетой.

В Соборности вспыхнула гражданская война: обычные законы уже не действуют. Если обнаружат, что у тебя есть Ключ, придут и к тебе. Не нарывайся на неприятности.

Я так и думал. Ты ничего не понимаешь, отвечает Исидор. Вот, получи.

Канал кват-связи заполняет плотный поток сжатых разделенных воспоминаний. Я сбрасываю их в архив и радуюсь, что сохранил в экзопамяти все инструменты и ключи василевов, полученные во время последнего короткого визита в Ублиетт.

Спасибо, Исидор. Я твой должник. Передай от меня привет Раймонде. Я стараюсь скрыть горьковато-сладкое чувство за вкусом водки с лимоном, который и посылаю вместе с кватом.

Передам. Но, Жан, зачем ты пытаешься отыскать Миели? Она сражалась вместе с Раймондой, ее корабль спас нас от фобоев, и мы благодарны ей за это. Но чем ты ей обязан? Ты ведь теперь свободен, и можешь идти куда захочешь. На этот раз горечь чувствуется в его послании. Насколько я знаю Миели, она сама может о себе позаботиться. Почему ты так стараешься ее спасти?

Вопрос застает меня врасплох. Я возвращаю время к обычной скорости, чтобы иметь возможность немного подумать. Исидор прав. Я могу пойти куда угодно. Я могу стать кем угодно. Могу отправиться на Сатурн или еще дальше, найти кого-нибудь, кто позаботился бы о Матчеке, а потом снова быть Жаном ле Фламбером.

Однажды «Перхонен» спросила меня, что я буду делать после окончания миссии. Сейчас, когда я об этом думаю, мне кажется, что я стою на вершине отвесной скалы. В животе все сжимается от страха. После освобождения из тюрьмы во мне мало что сохранилось прежним. Что мне осталось, кроме обещаний?

И потом, у Миели еще есть шанс. Всю жизнь она стремилась вернуть свою утраченную любовь, и все напрасно. Так всегда бывает с теми, кого коснулась рука Жозефины Пеллегрини, и мне это прекрасно известно.

Потому что это то, что должен сделать Жан ле Фламбер, шепчу я через канал кват-связи. Остерегайся неприятностей, Исидор.

После этого я закрываю канал и погружаюсь в изучение информации, и в конце концов обнаруживаю Миели в памяти цветов.

Эта информация получена рассредоточенным телескопом Ублиетта. Как и большая часть местных технологий, телескоп скорее похож на произведение искусства, чем на научное оборудование: синтбиотические цветы с фоточувствительными лепестками, образующими полномасштабное изображение, сеются по пути следования марсианского города. Подобно широко раскрытым глазам, они изучают небо до тех пор, пока их не съедают фобои.

Сведения поступили в виде фрагмента экзопамяти Ублиетта, и потому воспринимаются как воспоминания. Я внезапно вспоминаю, что увидел в небе крошечную точку. В отличие от настоящих воспоминаний, как только я фокусирую взгляд, изображение становится все отчетливее, и вскоре я уже различаю похожие на паутину солнечные паруса «Перхонен». Потом происходит вспышка, и от корабля отделяется какой-то мелкий предмет.

Вот и она. Я слежу за Миели глазами цветов.

Миели парит в пустоте, переворачивается и кувыркается, пока к ней не подходит другой корабль, корабль зоку, построенный в виде стеклянной модели планетной системы. Зоку в своем истинном обличье — облака фоглетов вокруг человеческих лиц со сверкающими ореолами — высыпают наружу и окружают ее. А потом Миели исчезает, а корабль с приличным ускорением направляется к Магистрали.

Я созываю своих миньонов. Для идентификации спасителей Миели через спаймскейпы Магистрали им требуется всего несколько мгновений. «Боб Говард», судно зоку Радужной Таблицы, — один из кораблей-администраторов, используемых для поддержания сети маршрутизаторов. И, что очень странно, в данный момент он держит курс на Сатурн вдоль килоклик-луча, требующего немалых затрат. До города Супра он доберется примерно через семнадцать дней. Не слишком эффективное использование ресурсов для системного администратора зоку, особенно если учесть непредсказуемую ситуацию во Внутренней Системе.

Я соединяю перед собой кончики пальцев и размышляю. Миели забрала Большая Игра зоку, теперь сомнений в этом быть не может. Один из их агентов на Радужной Таблице, вероятно, увидел возможность получения информации и приказал доставить Миели на Сатурн. Конечно, они могли пропустить ее через Врата Царства, превратить в кванты информации и переправить туда при помощи маршрутизатора почти со скоростью света, но у Миели имеются боевые имплантаты Соборности, и при прохождении через Врата Царства они могли самоуничтожиться. Нет, они решили доставить ее всю, до последнего атома, возможно, в биостазисе.