Страница 3 из 10
Но тщетно. Ильдар и Вася догнали меня через несколько минут. И была бы я уже порезана на куски, если бы не сероглазый…
Случившееся двумя часами ранее пронеслось мгновенно в моей голове. Но не расскажешь же все спасителям. Роман Львович глядел на меня выжидающе. Я молчала. Он посмотрел на дочь, вздохнул и велел шоферу:
– Домой! Завтра со всем разберемся.
Я поняла, что меня не вышвырнут из машины. Передышка! Пусть только до завтра. А там что-нибудь придумаю. Машина тронулась. И минут сорок мы оказались возле коттеджа, по виду больше напоминающий небольшой замок…
В течение всего пути в машине стояла тишина. Никто не разговаривал, включая Инну. Девочку мутило, она с трудом выдерживала даже непродолжительную поездку в автомобиле. Они же возвращались из другого города. Семейный врач Сан Саныч снотворное дал, чтобы легче было. Но она проснулась. Это все, что сумела поведать девочка. Инна очень обрадовалась, когда поездка подошла к концу. Первой вышла из автомобиля. Дом, где я нашла приют хотя бы на ночь, рассмотреть хорошо не успела. Все торопились поскорее внутрь. Огромный холл залит ярким светом. Прямо –широкая лестница, ведущая наверх. Я, было, двинулась к ней, но Роман Львович сделал знак рукой: стой. И указал на меня пожилой женщине с добрым лицом:
– Зоя Семеновна, позаботьтесь, пожалуйста, о нашей э… гостье. И обо всем после ее ухода.
– Все сделаю в лучшем виде, Ромочка. Сейчас накормлю, напою, спать положу. Как выпроводить прикажешь, сразу дезинфекцию вызову…
В серых глазах мелькнуло недовольство. Конечно, он именно это и предполагал. Но неудобно от того, что гостья все слышала и догадалась. Меня захлестнула обида. Неприятно, когда тебя считают особой, кишащей бактериями и с кучей самых заразных болезней. Не выдержала:
– Роман Львович, можете не беспокоиться. Я совершенно здорова. В кармане лежит медицинская книжка.
Хозяин еще больше смутился, но ничего не ответил и стал подниматься по лестнице. А чего я ждала? Извинений? Глупо! Меня же привезли с рынка, где у каждого такая книжка с печатями и подписями, убеждающая, что человек здоров. На самом деле все не так. Медосмотры покупаются, а нужных анализов никто вовсе и не сдает.
– Папа, вы о чем? – спросила Инна. – Разве Аня со слугами спать будет? Я думала, мы с ней ужастик посмотрим.
– Нет, Инна. Анна устала, у нее был тяжелый день. У тебя тоже нелегкий, едва на ногах стоишь. Давай в постель, хорошо, что братья твои уже десятый сон видят. Ох, нет…
По лестнице мчались два мальчишки. Один среднего школьного возраста, другой совсем мелкий.
– Папа! Папа приехал!
Окружили сероглазого, повисли на шее. На лице у того появилась, наконец, улыбка, добрая, искренняя. "Трое детей, ничего себе! – пронеслось в голове. – Хотя при таких финансах можно и детский сад воспитать". Один из охранников стал помогать мне избавиться от целлофана, второй занес огромную сумку с игрушками. Детвора сразу переключилась на подарки и умчалась наверх. Инну отец отправила вслед за братьями. Спросил у Зои Семеновны:
– А почему дети еще не спят? Где Юля?
– Вот-вот вернется. В город ее отпустила. Одна работает, без выходных. Ты же обещал, Ромочка, еще гувернантку подыскать. Говорил, в агентство велишь секретарю позвонить…
– Совсем из головы вылетело! Завтра же этим займусь, а сейчас – ужин и спать, сил совсем не осталось…
Сероглазый отправился вслед за детьми. Я расстроилась. Чертов сноб! Не дай бог тебе оказаться когда-нибудь в моем положении и пережить унижение, что сейчас чувствую. Но показывать гордость и уходить в ночную мглу не хотелось.
– Ну, пойдем, горемычная, – позвала Зоя Семеновна. – Сейчас в божеский вид тебя приведем.
Мы оказались в правом крыле, где, как я понимала, проживал персонал. Домоправительница обустроила меня в комнате для горничной, маленькой и уютной. Правда, удобства были для всех работников общие.
– Да ты не переживай, милая, мойся спокойно, никто не побеспокоит, –приговаривала Зоя Семеновна. – Комнаты есть. Но девушки только по утрам убираются, потом домой идут. Я специально набрала местных, из ближайшей деревни. Не люблю, когда в доме толпа народа. Сымай свое белье, кидай в машину. А домашнюю – на тебе новую. У нас завсегда на всякий случай имеется.
Помимо полотенца заботливая старушка протянула мне упаковку. В ней –пушистый белый халат, производства Италии, и мягкие тапочки.
Я с наслаждением опустилась в теплую воду. Только сейчас осознала, что замерзла, голодна и болит все тело. Слезы покатились из глаз. До чего же я докатилась, даже обычная ванна стала праздником. Закрыла глаза, млея от удовольствия. Но события прошедшего дня не давали расслабиться. Чаще всего мысли возвращались к сероглазому. Он мне понравился. Даже очень. Хоть и старше меня в полтора-два раза. Сколько ему? Тридцать пять, сорок, сорок пять, пятьдесят? При его финансовых возможностях легко выглядеть моложе. Да все равно, сколько лет. Главное он такой… такой.. Ну, я бы с таким хоть на край света! Да вот только он меня не возьмет. Назвал гостьей, а за стол не позвал, переночевать в служебное помещение отправил. Я злилась на Романа Львовича и тут же оправдывала его. У него же дети! Целый выводок, так что все правильно, заботится об их здоровье. Мне стало стыдно. Человек спас меня, заплатил за мою жизнь огромную сумму. Привез в дом незнакомую девицу, а я еще недовольна. Меня, видите ли, рябчиками с шампанским не угостили и светской беседой не развлекли, спальню люкс не предоставили. Может, еще обидеться и за то, что сразу замуж не позвал. От этой нелепой мысли я рассмеялась. И замерла. Стоп! А где жена сероглазого, хозяйка? Дети есть, значит, и супруга должна быть в наличии.
После ванны Зоя Семеновна обработала мои раны, кряхтя и приговаривая:
– Ох, девонька, кто же тебя так! Ты ведь не из тех, что на трассе стоит. У меня глаз наметанный! Сигаретами, пивом от тебя тоже не пахнет. Разговариваешь опять же вежливо, приятно, без матюгов. По специальности кто?
– Воспитатель детского сада. Была…
– А сейчас чего?
– Сейчас все… изменилось. Недавно. Зоя Семеновна, извините, не могу пока о себе говорить.
– Ох, прости! Это я, старая да любопытная, нос куда не надо сую. Ты вот чистая теперь. Зеленкой подмазанная, самое время поужинать.
Я осмотрела себя в зеркале. Тело болело сильно, ботинки у Ильдара тяжелые, удар сильный. Но, кажется, серьезных повреждений нет. А если и есть, то не до врачей пока. Лицо практически не пострадало, немного рассечена бровь. Синяков не имеется, уже хорошо! Мне же как-то устраиваться, работу, жилье искать.
Есть, как и положено "дорогой" гостье, пришлось на кухне. Правда, ужин был вкусным. Домоправительница наложила всего на тарелку и сказала:
– Вот, Аннушка, кушай. Коли не насытишься, в холодильнике еды полно. А я пойду, если не возражаешь, устала, сил нет.
– Не боитесь меня одну тут оставлять? Вдруг этот ваш Роман Львович недовольство выразит, что сами ушли, а я без присмотра.
– Чепухи не мели. Ну что ты можешь натворить? Лишний бутерброд стрескать? Так на здоровье! А вообще у нас наблюдение везде, охрана. Если чего задумала, все одно не выйдет. Да и не станешь ты плохого делать. Я в людях еще никогда не ошибалась.
Зоя Семеновна ушла. Жаль. Мне хотелось ее расспросить про Романа Львовича. "Хозяин – очень интересная личность, " – врала я своему искаженному отражению в зеркальном чайнике. "Личность! Аня, он тебе как мужик понравился! Но.. забудь, " – насмелилась я и сказала самой себе правду. Понимала, что шансов нет. Мой спаситель считает меня черт знает кем. Решила: утром поблагодарю, расскажу свою историю и объясню, что он ошибается. Может, это хоть чуток поможет мне реабилитироваться в его глазах, даже если мы никогда больше не встретимся.
На душе стало легче, я улыбнулась. Внезапно в кухню вошел парень. Совсем молодой, может чуть старше меня. Работник? Нет. Слишком по– хозяйски себя ведет, не снял грязные, уличные ботинки, открыл бар, вытащил бутылку коньяка. Еще один сын плодовитого сероглазого? Но мое предположение не оправдалось. Парень покачнулся, он был сильно пьян, и спросил: