Страница 2 из 11
Пролог
1915 год, 3 мая. Где-то возле Царского села
Бронеавтомобиль в сопровождении шестерки мотоциклов бодро пролетел по дороге, поднимая пыльный след.
За разведывательным отделением, выстроившись боевым ордером, шла колонна 1-ого отдельного лейб-гвардии эскадрона. Этакая «странная кавалерия»: грузовики, несколько бронеавтомобилей, авто-САУ и мотоциклы. Отряд выглядел так, словно заплутал во времени.
Бах! Бах!
Ухнули пиротехнические заряды, обозначающие засаду.
И тут началось.
Бронеавтомобили, прямо на ходу, свернули «мордой» на фланг нападения и открыли огонь на подавление. Бойцы же, едущие в грузовиках, посыпались на землю, рассредоточиваясь и занимая позиции.
Максим постарался выжать карт-бланш, предоставленный ему на комплектование усиленного эскадрона, по полной программе. Поэтому из каждого грузовика выскакивало не только пять рядовых стрелков, но и егерь да легкая пулеметная команда на два «лица».
Выгрузились. И пошли вперед. Да хитро и непривычно.
Короткой перебежкой первое звено отделения продвигалось вперед и, опираясь на легкий пулемет и егерский карабин, занимало оборону. Под прикрытием второго звена. А то выдвигалось вперед только после того, как закрепилось первое.
Причем, что дивно, отделения действовали взаимосвязано и учитывали взаимное расположение.
Ни на какие пехотные цепи в полный рост с примкнутыми штыками не имелось даже намека. Этой дубовой старины Максим терпеть не мог. Только короткие перебежки, только грамотное использование рельефа местности, только опора на коллективное оружие. Из-за чего два линейных взвода не только вели совсем нешуточный огонь, но и мало маячили на виду.
Император смотрел на деревянные щиты мишеней, изображающие пехотинцев противника, и только головой покачивал от того, как весело летели во все стороны щепки.
Но этим новизна не закончилась.
Выйдя к опасному участку, унтер-офицер достал сигнальный пистолет и пустил красный маркер, подсвечивая пулеметное гнездо. Очень опасно расположенное.
Минуты не прошло, как выгрузившиеся следом за бойцами отделения огневой поддержки, обрушили на указанную цель серию мин. Минометных мин, в которые были переделаны фугасные снаряды 57-мм морской пушки . А чуть погодя их поддержали с авто-САУ, где стояли минометы покрупнее, стреляющие минами, переделанными из старых 87-мм снарядов .
Вперед выдвинулось два бронеавтомобиля, поддерживая наступление стрелкового отделения. И те, все теми же короткими перебежками, прикрывая друг друга, двинулись дальше. А подойдя к траншее – сначала закидали ее ручными гранатами, и только потом ворвались внутрь…
Император шел по позициям полка и задумчивым взглядом смотрел на учиненный разгром. К этой демонстрации многие подключились. И многие готовились.
Шутка ли – этими, в общем-то, небольшими учениями руководил лично начальник Главного штаба Русской Императорской армии генерал от инфантерии Николай Петрович Михневич. Не напрямую, разумеется. Курировал. Но, проинспектировав вместе с Главнокомандующим оборонительные позиции пехотного полка, остался более чем доволен.
- Хорошо, грамотно сработали, - отметил он.
А тут такой конфуз.
И если Михневич был немало смущен и заинтригован полученным результатом, то Николай Николаевич младший выглядел откровенно раздраженным. Сильно. И не потому, что здесь ему продемонстрировали слишком хороший результат, идущий в разрез практически со всеми российскими военными доктринами и концепциями тех лет. Нет. С этим он мог бы смирится. Все дело было в Максиме, отношение к которому у Великого князя резко переменилось после январского скандала...
Иными словами, Великий князь Николай Николаевич младший кривил морду лица как мог. А вслед за ним, держали свои мысли при себе и остальные генералы. Демонстрация их чрезвычайно впечатлила, но лезть поперек командира они не спешили.
- Пустая трата патронов… - наконец процедил Главнокомандующий, пнув обломок доски, имитировавшей пехотинца в траншее.
И все сразу закивали, повторяя за ним.
А Император повернулся к Максиму и внимательно на него посмотрел. Все также чисто выбрит. Все также непробиваемое выражение лица. На слова Главнокомандующего никак не отреагировал. Николай Николаевич же очевидно затирает его дело и прилюдно унижает. А он даже бровью не повел. Словно и ждал такой оценки. Хотя, наверное, ждал.
- Что скажите, Максим Иванович? – Наконец поинтересовался у него Государь.
- Николай Петрович, - обратился лейб-гвардии ротмистр к начальнику Главного штаба. – Сколько человек из моего эскадрона должны были выбить за время боя по ранению и смерти?
- Около ста человек, - взглянув на часы, ответил тот, ориентируясь на средний расход бойцов за минуту боя по опыту боевых действий.
- Это если бы они действовали в полный рост?
- Совершенно верно.
- А если как сейчас, лежа и пригнувшись, да передвигаясь короткими перебежками? Силуэт же это уменьшает существенно. Ведь так?
- Так, - нехотя кивнул генерал от инфантерии.
- А если добавить к этому огонь на подавление, который не позволял противнику нормально вести огонь?
- Мне сложно сказать, - постарался уйти от ответа он.
- И все же, я хотел бы услышать ответ. Он важен для оценки действий.
- Полагаю, что около тридцати человек.
- Какой процент потерь, был понесен полком ?
- Около шестидесяти-семидесяти процентов, - чуть подумав, ответил генерал, виновато скосившись на Главнокомандующего. Он еще и занизил показатели. Судя по визуальной картине – восемь-девять из десяти мишеней было так или иначе уничтожено или повреждено.
- При таких потерях полк можно считать уничтоженным?
- Смотря при каких обстоятельствах… - уклончиво ответил Михневич.
- Благодарю, - кивнул он и, повернувшись к Императору, продолжил. – Попав в засаду мой усиленный эскадрон с ходу атаковал окопавшийся пехотный полк и уничтожил его. Расход личного состава – тридцать человек.
- И очень много боеприпасов, - с нажимом добавил Николай Николаевич младший.
- Это – слабое место предлагаемой мной тактики, - охотно согласился Меншиков. - Однако опыт тяжелых боев на Юго-Западном фронте показал, что старые методы приводят к слишком большим потерям в личном составе. До четверти, а то и трети личного состава. Возможно я не прав, но на мой дилетантский взгляд, лучше тратить боеприпасы, чем людей. Так легче для казны выходит. Ведь каждый погибший солдат больше не сможет вернутся к труду и не сможет платить подати да налоги. А нового, отрывая от нивы или станков, нужно обучать, снаряжать и как-то вооружать. Что стоит немало. Ну и опять же вырывает из хозяйственной деятельности, снижая поступления в казну. Лишние несколько горстей патронов всяко дешевле обходятся гибели любого, самого бестолкового солдата.
Сказал Максим и замолчал, отметив, что Главнокомандующий перекосился всем лицом, словно от зубной боли. Потому как парень посмел кинуть в его огород не камень, а целую скалу. Не явно и открыто, а намеком, но настолько прозрачным, что генералы, составлявшие делегацию наблюдателей, запыхтели.
- А вы дерзкий, - едва заметно усмехнувшись, отметил Император.