Страница 87 из 161
— Что это было, Себастьян? – голос графа звучал почти спокойно – Разве призраки способны казаться настолько материальными?
— Призраки – нет, Милорд. – Мягко ответил демон, – Но, то, что напало на Вас, не совсем призрак…
— В каком смысле? – Граф резко сел и взглянул на свои ноги, на его лице отразилось удивление.
— Ты уже смыл ее следы? – Содрогнувшись от отвращения, произнес он, рассматривая чистую, но потемневшую от гематом кожу.
— Никаких следов не было, Господин. – Успокаивающе ответил Себастьян. – Тело Мэри-Роуз Финч покоится на кладбище Рединга, вы же видели лишь мираж, порожденный силой ненависти, живущей в неприкаянной душе. Эта сила так велика, что способна даже убить человека.
Дворецкий встал и перешел к изножью кровати.
— Позвольте мне залечить ваши травмы, – тактично попросил он, взглянув в изумленное лицо господина.
— Да, конечно… – рассеяно пробормотал в ответ Сиэль, – Но все же я не понимаю, если она не призрак, то кто же тогда?
Себастьян слегка улыбнулся, темные следы на щиколотках графа исчезли под его легкими прикосновениями.
— Во всех странах мира таких существ называют по-разному, – тоном учителя, читающего лекцию, начал дворецкий, – в Восточной Европе это кикиморы, навки, в Северной Европе – русалки, в валлийской и бретонской мифологии моргены. Эти существа описываются, как девушки-утопленницы, погибшие по вине мужчин. Одержимые ненавистью, они заманивают путников к озерам, прудам, рекам и топят их, обрекая души жертв на вечные мытарства. Но наша моргена – особый случай. Она питается не только энергией боли погубленных мужских душ, но и имеет иные источники. Во-первых, ей помогает кто-то из живых людей, а во-вторых, предполагаю, что Мэри-Роуз заключила сделку с демоном или приняла его «бескорыстную» помощь. Ей движет жажда мщения всем мужчинам, которые напоминают ее насильника, а демону выгодно то зло, которое она сотворит при помощи его чар. Гнев, боль, ненависть и отчаянье девушки в момент смерти, могли призвать служителя Ада, а он уже помог запустить механизм Проклятья. Это известная схема, давно используемая нашим ведомством.
— Вот значит как… – мрачно взглянув на слугу, проговорил граф, – Тогда позволь узнать, какого черта ты сразу не рассказал мне об этой мерзости?!
— Прошу прощения, Милорд, но я не мог рассказать Вам о Проклятье озера, потому что не чувствовал его. На территории этой школы за все века ее существования было сотворено столько зла, что энергией боли пропитан едва ли не каждый клочок земли. Любой демон запутался бы в такой обстановке. – Невозмутимо ответил Себастьян, а затем добавил, с укором взглянув на мальчика: – А вот почему Вы вышли ночью на улицу, несмотря на то, что я предупреждал об опасности, мне не понять. Безрассудство не есть признак взрослости, Милорд.
Произнося последнюю фразу, Себастьян вспомнил, как буквально подскочил на кровати, услышав зов. За секунду оделся и рванул в открытый портал, боясь опоздать. Сейчас утешало только то, что Мария в этот момент уже мирно спала.
На бледных щеках Сиэля вспыхнул румянец, но вместо того чтоб признать свою неправоту, граф рассерженно сдвинул брови.
— Да как ты смеешь говорить мне такое? Я действовал в интересах следствия. – Возмущенно заявил он. — Дух Мэри-Роуз наверняка не стал бы откровенничать с демоном. А вчера ночью он показался мне вполне мирным.
Себастьян тяжело вздохнул.
— Выходит, Вы еще вчера видели призрак девушки и ничего мне не сказали, как и о визите леди Элизабет. – Печально констатировал он, вновь пристально взглянув в глаза подопечного. – А я думал, Милорд, что с партнерами так не поступают.
На этот раз Сиэль отвел взгляд и ничего не ответил. Михаэлис слишком хорошо изучил своего подопечного, а потому понял – этим юный граф показал, что признает свою неправоту. За все время их общения такое случалось крайне редко. Дальше осуждать мальчика за безрассудство и самонадеянность не имело смысла, и демон слегка улыбнулся, подавая своему подопечному чашку с ароматным успокоительным напитком.
— Выпейте это, мой Господин, а я приготовлю Вам ванну, достану свежее белье и рубашку. – Мягко произнес Себастьян.
Спустя несколько минут дворецкий уже помогал графу избавиться от испачканной в земле одежды. Снимая ночную рубашку, он заметил, что она порвана на груди и грустно улыбнулся.
— Милорд, позволю себе заметить, – учтиво начал Себастьян, – Вам совершенно нет нужды в том, чтобы рвать на себе одежду. Я все равно всегда услышу Ваш зов.
Сиэль вновь покраснел и нахмурился.
— А сразу сказать не мог? – мрачно буркнул он.
— Простите, это моя ошибка… – поклонившись господину, признал демон.
— Ладно, идем в ванну, я устал и хочу спать… – все еще сердито распорядился граф.
Себастьян украдкой заглянул в душу мальчика и сразу заметил, насколько тот подавлен своим полным поражением. Допустить, чтобы подопечный оставался в таком состоянии он не мог, а потому попытался разрядить обстановку.
— Скажите, а моргена не сообщила чего-то важного? – помогая графу залезть в ванну, спросил дворецкий.
— Она показала мне свою гибель… – слегка поморщившись, ответил Сиэль, – то, что с ней сделали отвратительно.
— Вы правы, Милорд. – Мрачно подтвердил Михаэлис. – Хоть я и демон, но всегда считал изнасилование женщины низким поступком. Совершая такое, мужчина унижает самого себя. Потому я всегда предпочитал обольщение.
— Как с Марией? – иронически хмыкнув, спросил юный граф.
Себастьян вздохнул и отложил влажную губку.
— Нет, Милорд, с Марией все иначе… – немного подумав, ответил он. – Я попробую Вам объяснить… Представьте, что один садовник выращивал всегда лишь черные розы. Иногда они казались ему прекрасными, иногда отвратительными, каждый цветок он срезал, едва лепестки полностью раскрывались. Все это длилось не одну тысячу лет. И вот, однажды, в саду расцвели две необычные розы – первая небесно-синяя, вторая белая, как первый снег. Конечно, их можно было счесть нелепой ошибкой природы и выдернуть с корнем, но садовник был настолько поражен необычайным видом этих цветов, что оставил их цвести в своем саду. До тех пор пока они не увянут и не дадут семена.
Себастьян тепло улыбнулся мальчику, который сидел в пенной воде и задумчиво смотрел на своего слугу.
— Выходит, эти розы помогли садовнику избавиться от скучного однообразия? – грустно улыбнувшись, спросил Сиэль.
— Нет, Милорд, – мягко возразил демон, – они помогли ему спастись от одиночества, и подарили новые, неизвестные ранее чувства.
Глаза мальчика слегка расширились от изумления, он явно не ждал такого ответа. Заметив реакцию подопечного, Михаэлис улыбнулся чуть шире и учтиво произнес:
— А теперь встаньте, пожалуйста, я ополосну Вас и вытру полотенцем.
Когда, уже надев на господина ночную рубашку, Себастьян укрывал его одеялом, он заметил, что в душе мальчика вновь воцарился покой, а серебристое зарево еще сильнее рассеяло синюю мглу.
— Спите спокойно, Милорд… – пожелал демон уже засыпающему мальчику и потушил лампу.
Затем Себастьян опустился в кресло, и устало прикрыл глаза. Пока они находились в «Хилворде», вновь покидать ночью спальню господина он бы не рискнул.
***
Михаэлис покинул свой пост лишь, когда на горизонте появилась золотистая полоса предрассветных облаков. Первым делом дворецкий подбросил в камин свежих дров, затем плотнее задернул шторы, чтобы солнце не мешало господину выспаться, и только после этого собрался идти в подвал, выпускать безумного химика.
Но, не успел Себастьян выйти из спальни, как юный граф заворочался, что-то недовольно промычал, а затем вылез из-под одеяла, сонно потирая глаза.
— Милорд, Вам что-то нужно? – Обеспокоенно спросил дворецкий.
— Безмозглый демон… – проворчал в ответ мальчик и, сунув ноги в испачканные землей домашние туфли, побрел в уборную.
Себастьян невольно улыбнулся, таким забавным казался заспанный, взлохмаченный граф, смотревший на него, прищурив отвыкшие от света глаза.