Ангел Смерти

Секунду женщина смотрела на него в немом удивлении, приподняв брови и даже моргнув, а затем снисходительно улыбнулась и покачала головой:

– Боже, Сережа, вы, право, умеете удивить. – Она улыбнулась чуть шире и добавила: – Не знаю, что навело вас на столь нелепую мысль, но вы, безусловно, ошибаетесь.

– Нет, я уверен! – Запальчиво возразил он и вскочил на ноги, – У меня неопровержимые доказательства!!!

Юлия Григорьевна перестала улыбаться и строго взглянула на него, очевидно, решая, что ответить, и в этот момент взгляд Сергея упал на одну из многочисленных фотографий. Он замер.

На фото была изображена симпатичная темноволосая девушка в легком светлом платье, Сергей сразу вспомнил, где видел ее раньше.

Тем временем женщина смогла, наконец, подобрать нужные слова и убежденно произнесла:

– Сережа, вы просто не знаете Тотского, так как я. Он определенно к этому непричастен. Стас удивительное, благородное существо, с невероятно-красивым внутренним миром. Эстет, призванный понимать и ценить все проявления жизни. Он никак не может быть убийцей. Тем более, речь идет о женщинах. Поверьте мне, вы ошиблись в выводах.

Донцов на мгновение прикрыл глаза, а затем с досадой взглянул на своего председателя и решительно заявил:

– Юлия Григорьевна, я знаю, что вы были в него влюблены, но, несмотря на это, поверьте, Тотский – убийца. Скажите мне, какое преступление он совершил сорок лет назад? Это может оказаться очень важным.

На миг женщина явно пришла в смятение, но удивительно быстро сумела совладать с эмоциями:

– Откуда вам стало это известно? – Взглянув ему в глаза, строго спросила она.

– Я случайно увидел у него подписанную вами фотографию. – Мрачно ответил Сергей, не отводя взгляда, и настойчиво повторил свой вопрос: – Ответьте, что сделал Тотский?

Юлия Григорьевна вздохнула, в ее взгляде теперь читалась скорее грусть, чем строгость:

– Это случилось в марте шестьдесят второго, – Сдержанно начала она: – Председателем московского отделения ОБНВ был тогда мой отец – профессор Григорий Васильевич Мережко. Наши сотрудники вели расследование убийства молодой женщины, погибшей от потери крови. На ее шее были обнаружены характерные следы, вены вскрыты, а на лице читалось блаженство. Сомнений не возникало. Сотрудники опросили свидетелей, бывший муж погибшей заявил, что у нее была связь с крайне подозрительным молодым человеком. Он всегда приезжал к ней на серебристом «Форде», дарил дорогие подарки, был одет по последней моде. В общем, не то фарцовщик, не то иностранец. В ходе расследования выяснилось, что он живет по поддельному паспарту, имеет шикарную дачу на «Николиной горе», а все соседи убеждены в его близком родстве с Никитой Сергеевичем Хрущевым.

Юлия Григорьевна едва заметно улыбнулась и продолжала также серьезно:

– Отец отдал распоряжение об аресте подозреваемого, и оперативная группа выехала на задание. Сотрудники встретили Станислава на рассвете у его дома. Когда тот, видимо, возвращался с ночных приключений. Сопротивление при аресте он не оказывал, и его благополучно доставили в наручниках в штаб, располагавшийся тогда в переулке Сивцев Вражек, в полуподвальном помещении.

Юлия Григорьевна выдержала небольшую паузу, словно что-то вспоминая, а затем заговорила вновь, но уже немного задумчиво:

– В то время мне было двадцать четыре года, я училась в МГУ на медицинском факультете и не думала ни о чем кроме науки, лекций и исследований в отцовской лаборатории. – Она снисходительно улыбнулась самой себе: – Такая «серая мышка» убежденная в равноправии полов. Кавалеры меня не интересовали, как и танцы, наряды и тому подобные «излишества».

Как ученый, я не могла пропустить уникальный шанс осмотреть представителя редкого вида потомственных вампиров. Отец вызвал меня специально для этого, и я немедленно примчалась в штаб.

Когда я вошла в председательский кабинет, Станислав Тотский тотчас поднялся с места, за что едва жестоко не поплатился. Но отец правильно расценил его жест и вовремя остановил сотрудников.

Прежде я ни разу не видела потомственного вампира, я внимательно рассматривала арестанта, пока отец вел допрос.

Станислав не стал ничего отрицать, он сразу признался в убийстве двадцатисемилетней Софии Котляр, но пояснил, что хотел ей помочь, так как она сама его попросила. У девушки обнаружили рак поджелудочной железы, такой вид рака и сейчас редко поддается лечению, тогда же это был приговор.

– Вот! Я так и знал!!! – Воскликнул Сергей, и возбужденно заходил по комнате. – Тотский убивает женщин, чтобы вернуть себе вкус к жизни!

– Перестаньте! – Юлия Григорьевна повысила голос, – Сядьте немедленно, вы еще недослушали.

Сергей невольно потупился и подчинился, присев напротив своего председателя. Она продолжила:

– За убийство человека любой вампир приговаривается к высшей мере наказания. Но отец проявил добрую волю, он внимательно изучил все обстоятельства, ознакомился с результатами вскрытия жертвы и принял во внимание смягчающее обстоятельство. Однако в истории ОБНВ имелся всего один прецедент такого рода. Ликвидацию можно было заменить лишь пятидесятилетним сроком в лагерях строгого режима.

Сергей удивленно уставился на женщину.

– У нас, что есть специальные лагеря для вампиров? – Растеряно спросил он.

– Нет, Сережа, – Терпеливо ответила она, – Приговоренный к лишению свободы вампир направляется в соответствующее учреждение вместе с обычными заключенными. Он дает подписку не использовать экстрасенсорные способности и не принимать человеческую кровь. Без ежедневной дозы которой, вампиры вскоре становятся беспомощными, спустя несколько месяцев такой «диеты», их возможности практически ничем не отличаются от человеческих. Чтобы при больших сроках не вызывать подозрений у других заключенных, вампиров переводят на новое место заключения каждые пять лет. Станислава Тотского должны были переводить так десять раз подряд.

– Но ведь вампиру ничего не стоит сбежать из лагеря, разве нет? – Удивился Донцов.

– Да, но тогда в случае повторного ареста его немедленно ликвидируют. – Мрачно ответила женщина, – Таковы правила.

– Тогда почему Тотский сейчас не в Магадане, а свободно разгуливает по Москве?! – Вновь не сдержался Сергей и испытующе уставился на собеседницу.

– Зачем вы так? – С явным укором ответила она. – Вы должны понять, Стас не был убийцей, он любил эту женщину и просто хотел облегчить ее страдания. Я слушала его признание, и как только посмотрела ему в глаза, сразу же поняла, что он рожден быть свободным и никогда не пойдет в лагерь. А значит, может погибнуть.

После допроса я должна была провести осмотр, Станислав дал слово не сопротивляться и с него сняли наручники. Его отвели в лабораторию. До этого момента я проводила множество вскрытий, как людей, так и вампиров, присутствовала на операциях и даже ассистировала. Я была врачом и не представляла, что могу смутиться при виде обнаженного по пояс мужчины. Но я смутилась.

Мне пришлось прослушать его сердцебиение, измерить давление, исследовать сетчатку глаз, произвести замер ушных раковин, взять кровь на анализ. Я вынуждена была все время касаться его кожи, волос. – Женщина осеклась и тактично кашлянула, – Не буду развивать тему, скажу лишь, что после окончания процедуры одна мысль о том, что настолько прекрасное, совершенное существо может пострадать стала для меня неприемлема.

Тогда я решилась поговорить с ним втайне от отца. Я посоветовала Станиславу предложить свои услуги ОБНВ в качестве консультанта, пообещав, что в обмен он получит свободу. Он с благодарностью согласился и поцеловал мне руку.

Юлия Григорьевна вновь осеклась, словно смутившись своего воспоминания.

– После того, как Стас побеседовал с отцом, я использовала все возможные аргументы в пользу его предложения. Тогда папа внимательно посмотрел мне в глаза, едва заметно улыбнулся и покачал головой.

В тот же день он составил и подписал указ. Так Станислав Тотский стал внештатным сотрудником и консультантом московского отделения ОБНВ сроком на пятьдесят лет.