Страница 6 из 49
II. Охраняя правопорядок, суд становится регулятором жизни, посредником между правом и жизнью. Следовательно, он правильно назван устами права52. «Судья, – говорит Ihering, – должен быть, так сказать, воплощенным, говорящим законом. Если бы справедливость могла сойти с небес и определить права так выразительно, сжато и точно, чтобы их применение стало шаблонной работой, то нельзя было бы придумать ничего лучшего: на земле восстало бы идеальное государство справедливости»53. Но справедливость с небес не сходит; взаимоотношения между людьми определяются законами, которые не всегда отредактированы удовлетворительно; установление обстоятельств каждого конкретного случая часто вызывает трудности. Вследствие этого применение права представляет собой задачу очень трудную, сложную и требующую от судей целого ряда специальных качеств.
1. Главным и кардинальным достоинством, которым должен обладать судья, является беспристрастность. Будучи воплощением права, судья должен быть беспристрастен и невозмутим, как абстрактная норма закона. Можно даже сказать, что беспристрастность является самой сутью суда, потому что в понятиях «суд», «правосудие» коренится идея беспристрастности, поскольку судья, учитывающий требования и интересы только одной из сторон спора, утрачивает характер судьи и становится переодетым в судейскую тогу защитником и представителем этой стороны. Поэтому судьи, занимая свой пост, торжественно клянутся «осуществлять правосудие БЕСПРИСТРАСТНО».
2. «Хорошо судить, – как заметил Fenélon, – значит, судить согласно законам»54. Но чтобы судить согласно законам, надо их знать и уметь применять, а для этого нужно получить юридическое образование. В настоящее время, когда во всех отраслях человеческой деятельности применяется разделение труда, когда в науках, искусствах и технике господствует специализация, правоведение и искусство правоприменения не составляют исключения и не могут быть доступными для каждого, хоть бы и имеющего общее образование55. В законах воплощаются принципы права, устанавливаемые и разрабатываемые юридическими науками, некоторые из которых существуют уже сотни и даже тысячи лет и имеют огромную литературу. Некоторые статьи современных гражданских кодексов являются результатом многовековой юридической эволюции или отражением борьбы теоретических взглядов более или менее отдаленного прошлого. «Основные понятия, такие как просрочка, невозможность, юридическое основание и т.д., не являются результатом умственной деятельности одного лица. Напротив, они являются результатом более чем тысячелетнего правового опыта человечества в самой концентрированной форме»56. Напротив, другие нормы, не имея источников в прошлом, являются выражением передовых стремлений законодательства в области экономических или каких-либо иных общественных отношений. Правильное понимание всех таких норм того и иного рода невозможно без специального историко-юридического образования.
Далее, изучение юридических наук необходимо еще и потому, что оно приучает к правильному мышлению, к юридическому анализу жизненных отношений; развивает способность находить в каждом законе проявления общих принципов права, отделять существенные элементы от случайных и второстепенных, а также выявлять связи отдельных положений закона с общей системой права. Судья без юридического образования всегда будет рабом буквы закона и вне буквы не откроет действительную мысль и волю законодателя57.
В конечном счете юридическое образование имеет большое значение еще и в другом отношении. Дело в том, что деятельность судьи не сводится только к применению существующих норм; в определенных, хотя и жестких, границах он может и должен развить творческую деятельность именно в тех случаях, когда он должен восполнить пробелы в законодательстве при решении вопросов, не предвиденных законами, или толковать двусмысленные нормы, которые могут пониматься в нескольких значениях. Здесь для судьи открывается поле для введения в жизнь своих взглядов и правовых идеалов, которые можно приобрести только теоретическим изучением правоведения58.
3. Однако теоретического изучения самого по себе недостаточно для судьи: каждый судья должен обладать также практической подготовкой, определенным юридическим опытом, который будет ему полезен в судейской работе. Судья без практической школы подобен врачу, не работавшему в клинике до начала практики. «Знание науки еще не создает судью; новоиспеченный доктор права, покидая школьную скамью, не получает за одну ночь достоинств хорошего судьи. Абстрактная наука должна оплодотвориться профессиональной практикой: иначе можно создать, как выразился J. Favre, только сословие мандаринов, по-видимому, очень сильных в метафизике права, но неспособных сориентироваться в запутанных коллизиях частных дел»59.
4. Кроме знания позитивного права, кроме теоретической и практической подготовки в области правоведения каждый судья должен быть осведомлен о жизненных взаимоотношениях, которые определяются правом. Ведь правовые нормы охватывают почти все, касаются всех сторон, всех проявлений человеческой деятельности: семьи и брака, науки и искусства, торговли и промышленности, земледелия и ремесла, все это нормируется правом, и в каждой из этих отраслей ежеминутно возникают споры, решение которых составляет обязанность судов.
Чтобы удовлетворительным образом решить эту задачу, судья должен быть всесторонне образованным человеком60. Очевидно, знать все, все науки, искусства и другие сферы человеческой деятельности невозможно, но этого и не требуется, потому что для решения специальных вопросов судья может обращаться к экспертам. Однако, даже для того, чтобы правильно поставить эти вопросы, сознательно отнестись к мнению эксперта и достойно его оценить, судья должен быть весьма образованным человеком61. «При нехватке общего образования деятельность судьи обязательно принимает механический характер. Судья становится ремесленником и меряет все разнообразие жизни масштабом своих формуляров и параграфов»62.
5. Не менее важной вещью для судьи является жизненный опыт. Он должен знать обыденную жизнь, обстановку, в которой живут и действуют обращающиеся к нему лица, в конечном счете знать психику людей и понимать мотивы их поступков. Потому что в противном случае он будет не в состоянии ни правильно устанавливать конкретные обстоятельства разбираемых дел, ни правильно оценивать нередко противоречивые заявления сторон и показания свидетелей. Поэтому хорошим судьей может быть только зрелый и жизненно опытный человек. «Ни одной наукой, – говорит Ch. Comte, – не овладевают так долго и с таким трудом, как правоведением. Случалось, что 20–24-летние люди отличались на ниве искусств, математики, физики. Но если бы кому-то пришло в голову сказать о 25-летнем как об ученом юристе, то эти слова вызвали бы только снисходительную улыбку. В этой науке выражение «молодой ученый» совсем не употребляется: это было бы смешно. Сложность освоения правоведения заключается не только в том, что оно в меньшей степени отграничено от других наук и охватывает большее количество дисциплин, но главным образом в том, что оно требует меткой природной рассудительности, такта или чувства справедливости, то есть качеств, которые приобретаются лишь с возрастом и опытом»63.
6. Как представитель государственной власти судья обладает известным внешним авторитетом. Однако не менее важно, чтобы он пользовался у населения таким же или еще большим внутренним авторитетом, т.е., другими словами, чтобы граждане относились к нему с полным доверием ввиду его личных достоинств, поскольку «уважение народа к своим законам и судьям – самая верная гарантия его послушания и прочности общественного порядка»64. Поэтому судья должен быть безупречен в моральном отношении, его репутация не должна быть ничем запятнана, потому что граждане не будут доверять судье и его решениям, если они знают, что сам судья совершил проступок предосудительный в глазах общества. Судья, как верно отметил лорд Brougham, «должен быть не только справедливым, но и считаться таким; необходимо, чтобы его непоколебимая честность была общепризнанна»65.
52
Montesquieu. De l'esprit des lois, I. XI, ch. VI: «Les juges ne sont que la bouche qui prononce les paroles de la loi»; Wach. Vorträge, 1896, 98–99: «Der Richter urtheilt, erke
53
Ihering. Zweck im Recht, 1884, I, 387–388.
54
Bordeaux. 141.
55
Bentham, 31: «Самое страшное призвание из всех – вынесение решений о собственности, свободе и даже жизни – было бы единственным, которое не требует никакой подготовки. Простейшее ремесло требует учебы, важнейшее умение не должно было бы этого требовать».
56
Brütt. Die Kunst der Rechtsanwendung, 1907, 161. Ср.: Kipp. Humanismus und Rechtswissenschaft, 1912, 24–25.
57
Михайловский, 148.
58
Филиппов, I, 212; Arminjon, 7.
59
Vavasseur, 49–50. Ср.: Dehesdin, 144.
60
Zacharias, 131 f.; Bozi, 13–14; Филиппов, I, 210–211; Pigé, 144–148. Ср.: Kipp, I. S. 7–8.
61
Pigé, 148; Schiffer, 105–106.
62
Scheilhas, 59; Por. Malepeyre, 231, 232; Reiche1, 15: «Der sogena
63
Comte, 66–67. Ср.: Favre, 47; Vavasseur, 49–50; Pépin, 68–69; Zacharias, 17 f.
64
Henrion de Pansey, 73.
65
Pigé, 207.