Страница 12 из 49
4. Наконец, возможно также, что судьи, преимущественно посредственные люди, будут отдавать предпочтение таким же кандидатам, устраняя из зависти выдающихся людей либо руководствуясь служебной иерархией. В результате этого система кооптации приведет не к улучшению, но, по-видимому, к снижению уровня судейского персонала137.
Система кооптации может быть признана разумным способом замещения судейских должностей всего лишь в отношении верховного суда – кассационного либо надзорного. В самом деле, верховный суд, контролируя деятельность всех судов в стране, знакомится с достоинствами и недостатками каждого судьи, принимающего решения или работающего с ним в качестве референта; перед верховным судом выступают наилучшие адвокаты; толкуя закон, судьи верховного суда используют работы известных ученых-юристов, профессоров и других ученых и, следовательно, знают достоинства каждого. Поэтому верховный суд может выбирать из самых лучших юристов в стране и имеет возможность наилучшим образом восполнить свой состав в случае смерти или отставки его отдельных членов. Чтобы верховный суд не ограничивался при избрании лишь персоналом нижестоящих судов, необходимо предусмотреть избрание определенной части его членов из круга адвокатуры и профессуры138.
Id. Недостатки системы кооптации и системы избрания судей политическими собраниями привели многих авторов к мнению о необходимости сочетания этих систем и создания для избрания судей смешанных комиссий, состоящих из судебных коллегий и представителей политических институтов139, либо из судебных коллегий и делегатов от союзов практикующих юристов (адвокатов и нотариусов)140, либо, наконец, из собраний всех упомянутых лиц141. Некоторые присоединяли еще профессоров права и членов юридических секций академий наук о морали и политике142.
Не вызывает сомнения, что такого рода смешанные комиссии имеют преимущество как над судебными коллегиями, поскольку участие постороннего элемента предотвращает возникновение судейской касты и развитие непотизма, так и над политическими собраниями, так как включение в них профессионального элемента для оценки подготовки кандидатов дополняет недостаточную компетенцию таких собраний. Однако и эта система не свободна от недостатков. Первым недостатком является зависимость судей от избирателей, к числу которых относятся адвокаты и нотариусы, подлежащие надзору и дисциплинарной власти избранных ими судей. Однако «избранный не может надзирать за избирателями. Несомненно, желательно, чтобы судья оставался в хороших отношениях со всеми своими помощниками, однако вовсе не нужно, чтобы он был их слугой, а он будет им в девяти случаях из десяти, если будет ими избираться»143.
Второй недостаток этой системы заключается в том, что смешанные комиссии могут хорошо знать только кандидатов своего округа, которых может не хватить для замещения всех судейских вакансий в этом округе. Вместо избрания судей в смешанных комиссиях некоторые авторы предлагали отбор кандидатов отдельно судебными коллегиями и иными собраниями. Так, в соответствии с проектом депутата Bienvenu, представленного французскому сенату в 1883 г., президент назначает судей, определяя одного из кандидатов, избранных отдельно судебной коллегией, политическим собранием и собранием практикующих в данном округе юристов144. Но намного больше пользы может принести совместное заседание всех этих избирательных органов, ведь при раздельном заседании эти избирательные органы не оказывают друг на друга взаимного влияния.
IIa. Назначение местными органами власти. В пользу этой системы свидетельствует лишь один аргумент: зная жителей своего района, органы местной власти (воеводы, старосты) могут назначать на судейские должности наиболее подходящих кандидатов. Зато очень убедительные доводы говорят против этой системы. Во-первых, судебная власть, как олицетворение закона, имеет столь важное значение в жизни государства, что зависимость ее от низших органов исполнительной власти унижала бы достоинство суда и умаляла бы его авторитет в глазах населения. Во-вторых, эта система открывает широкое поле для произвола местных властей, для интриг и влияния личных взаимоотношений. В-третьих, органы местной исполнительной власти некомпетентны в оценке специальной подготовки кандидатов в судьи. Правильность этих аргументов настолько очевидна, что ни в одном из культурных государств замещение судейских должностей не предоставлено низшим органам исполнительной власти.
IIb. Назначение по свободному усмотрению центральной власти – монарха, президента или министра юстиции, или в конечном счете совета министров. Эта система отвечает высокому предназначению судебной власти в государстве, но имеет очень серьезный недостаток. Органы местной власти могут знать кандидатов на должность судьи хотя бы поверхностно, но для органов центральной власти даже поверхностное знакомство с кандидатами недоступно. Ни монарх, ни министры не могут знать лично всех кандидатов. Поэтому такая система может дать положительный результат только при комплектовании верховного суда, когда должно быть избрано небольшое количество судей из самых известных в стране юристов, имеющих хорошо устоявшуюся репутацию и известных органам центральной власти. Именно это мы видим в Англии, где судей назначает лорд-канцлер из среды адвокатов, практиковавших в течение определенного времени и пользующихся хорошей репутацией, а также в Соединенных Штатах Америки, где федеральных судей назначает президент с одобрения федерального сената145. Однако в обоих этих государствах случались назначения, обусловленные партийными интересами146. Поэтому даже в отношении верховного суда нужно отдать преимущество системе кооптации. При системе назначения в отношении иных судов неизбежно возникнет и разовьется система рекомендаций органов местной власти либо лиц, случайно имеющих личные отношения с центральной властью. «Глава государства, – говорил о Франции времен Первой империи Charles Comte, – не имел достаточных сведений о лицах, которые могли быть назначены судьями, и по необходимости должен был обращаться за советом к министру юстиции. Однако обладал ли министр обширными сведениями для осуществления хорошего выбора? Едва ли он мог бы лично знать столько лиц, чтобы было достаточно для создания одного суда первой или второй инстанции. Он был бы почти всегда вынужден слепо подписывать декреты о назначении, поданные ему придворными или чиновниками. А чиновники также могли знать только очень ограниченный круг лиц… Для составления списка кандидатов они должны были в конечном счете обращаться к местным жителям, но поскольку граждане не имели прав, то считались ненадежными, поэтому не оставалось иного выхода, кроме как довольствоваться отчетами полицейских агентов»147. Иногда назначение судьей было результатом «борьбы дам»148.
После введения во Франции парламентского правления на назначение и продвижение судей, по приведенному мнению Ch. Comte, три четверти века стали влиять рекомендации депутатов и сенаторов. Clemenceau говорил на заседании парламента: «Что делает министр юстиции, когда хочет назначить судью? Он советуется со своей канцелярией, уже имеющей хорошие рекомендации хороших депутатов, хороших сенаторов, хорошие рекомендации хороших журналистов и хороших функционеров о хороших судьях, естественно, стремящихся установить непотизм в своей корпорации. Так вот, если нужно сделать выбор между этими рекомендациями, нужно решиться, но как? Тот или иной является другом влиятельного человека, этого нужно обезвредить, обеспечить себе поддержку того, вознаградить услуги рекомендованного родственником или другом лица. Таким образом, назначение получают люди, которых не знает ни министр, ни министерство, ни канцелярия»149.
137
Dehesdin, 385.
138
De la Grasserie. De la fonction et des jurisdictions de cassation en droit comparé, 1911, 122 s.; Dehesdin: «La cour de cassation nʼest-elle pas un corps savant, lʼun des sanctuaires de la science de droit, ou tout homme qui sʼest fait un renom dans cette science, par ses plaidoiries, ses arrêts ou ses livres, devrait trouver sa place?» (p. 365).
139
Engelhardt, t, 37; Saredo (Manfredini), 425.
140
Dupont, 13–14; Rieu (Ulrich), 212, Anm. 57.
141
Favre, 78–79; Vavasseur, 54; Ur1ich, 152; Михайловский, 112–113.
142
Arminjon, 28. Об иных различных проектах см.: Dehesdin, 54 s., 66 s., 98 s., 374 s.; Reichel, 33 f.; Marchand, 138 s.
143
Desjardins, 572.
144
E1siande, 27–28. Picot (331 s.) представил аналогичный проект, устранив политические собрания. Некоторые рекомендовали такую систему для комплектования верховного суда из опасения (в конечном счете подтвержденного опытом Франции), что при системе чистой кооптации верховный суд будет избирать исключительно членов магистратуры (De la Grasserle, I, c.; Coumoul, 331; Dehesdin, 366), однако предотвратить это можно и другим способом: нужно определить в законе пропорции магистратов, адвокатов и юристов-теоретиков в составе верховного суда.
145
Практически судей избирает юридический комитет сената, с которым соглашается президент. Nerinx, 30.
146
Gerland, 785–788; Nerinx, 22, XX.
147
Comte, 33–34. Это хорошо понимали и редакторы русских судебных уставов 1864 г.: «Назначение правительством в действительности является не чем иным, кроме как назначением одним лицом, которому правительство этот выбор поручает. Но чем обширней сфера деятельности этого лица, чем большее число лиц предоставлено для выбора, тем труднее ему сделать выбор и тем меньше возможности у него влиять на назначение с чувством полной уверенности правильности выбора. В результате этого право выбора переходит постепенно в руки канцелярии и секретарей, т.е. лиц, которые, даже действуя добросовестно, не должны пользоваться таким правом и даже в лучших побуждениях не способны сделать его безошибочно и с уверенностью о достоинстве избранных ими органов власти» (Учрежд. судебн. устан., с. XIV, изд. в 1864 г.).
148
Dehesdin, 63, n. 2: «M. de Meufville, ancien magistrat sous le second Empire, raconte, comment il fut nommé juge à Point – lʼEvéque»: mon adversaire avait conquis la protection de la très influente, très active, très puissante M-me Troplong, femme du premier president à la Cour de Cassation; la lutte me semblait inégale; je co
149
Dehesdin, 108–109.