Страница 30 из 43
В п. 3 разд. V Концепции развития гражданского законодательства указывалось, что многочисленные, в том числе серьезные, экономические правонарушения на стадии становления рыночной экономики, часто совершающиеся под прикрытием норм гражданского права, выявили недостаточную для новых условий завершенность в законе ряда классических гражданско-правовых институтов, таких как залог и др. В документе ставилась цель упорядочить образовавшееся в законодательстве нагромождение плохо согласованных норм о залоге. Представляется, что при реформировании Кодекса в этом вопросе удалось достичь некоторого единообразия (например, теперь положения о залоге приобрели деление на общую и особенную части, применение норм о залоге стало более структурированным), хотя и не все проблемы были решены с введением обновленных правил о залоге, а также появились новые.
Так, недостатком раздела о залоге является отсутствие терминологического и понятийного единства. Законодатель часто использует понятие «залог» в значениях «способ обеспечения исполнения обязательств» (самостоятельный правовой институт), «обременение», «ограниченное вещное право», «право залога», «договор залога» (в том числе как сделка и как порождаемое ею договорное залоговое обязательство, т. е. как правоотношения между залогодателем и залогодержателем), «ограниченное право на чужое имущество, не являющееся вещью» (на заложенные права по обязательству, на заложенные исключительные права), не делая между ними разницы. Например, в ст. 342 ГК название статьи «Возникновение залога» не совпадает с ее содержанием, поскольку далее речь идет о возникновении прав залогодержателя, возникающих из договора залога. Неясно, что понимается под залогом в ст. 334.1 ГК – право или обременение? Поскольку с каждым из этих понятий закон традиционно связывает различные правовые последствия, на практике могут возникать путаница и недоразумения. В связи с этим можно сделать вывод, что при подготовке текста закона недостаточно использовалась доктрина.
В ходе реформирования гражданского законодательства не удалось найти ответ и на основной вопрос, который вызывал острые дискуссии и практические затруднения при рассмотрении дел о залоге: подчиняясь традиции советского права, российский законодатель не называет прямо залог вещным правом и помещает нормы о нем в разделе об обязательствах. Как и во многих постсоветских правопорядках, залог продолжает ассоциироваться в РФ преимущественно с обязательственными отношениями. Основным аргументом при этом служит принцип, согласно которому «залог не дает залогодержателю права на вещь как таковую» (Гражданское право: Учебник. В 3 т. / Отв. ред. А. П. Сергеев, Ю. К. Толстой. М., 2005). Отнесение залогового права к обязательственному связано со сложившимся в советском гражданском праве представлением о вещных правах и их системе. До недавнего времени вещные права отождествлялись, по сути, с правом собственности, которому были противопоставлены все остальные – обязательственные права. Соответственно залог, в числе прочих прав, рассматривался как акцессорное обязательственное право, обеспечивающее надлежащее исполнение обязательства. Однако в последней редакции Кодекса залог регулируется все чаще как право вещное (см. п. 2 комментируемой статьи) и растерял свою абсолютную акцессорность (п. 4 ст. 341 ГК). Таким образом, законодатель сохранил указание на залог как на способ обеспечения исполнения обязательства, не решившись установить его вещную природу. В то же время однозначно решено, что ипотека порождает вещное право на предмет залога. В связи с этим возникла двусмысленная ситуация, при которой один из видов залога назван вещным правом, а иные – нет. При этом многие нормы о залоге в судебной практике также приобрели вещно-правовое толкование, что также не могло не отразиться на содержании норм ГК. Все это привело к созданию весьма своеобразного нормативного материала.
В Концепции развития гражданского законодательства отмечалось: «…учитывая неоднозначность правовой природы залога, следует оставить неизменным основное место регулирования залоговых правоотношений в ГК, а именно в главе об обеспечении исполнения обязательств. Между тем в разделе о вещных правах следует указать на залог (ипотеку) как на ограничение вещных прав, установить основания его возникновения, определить ряд генеральных положений, регулирующих залог как вещное обременение. Регулирование договора залога должно осуществляться нормами обязательственного права, а права залога как права, обременяющего вещь и следующего за ней, – положениями вещного права» (п. 8.1 разд. IV Концепции). В связи с введением особого порядка правового регулирования залоговых правоотношений в Концепции предлагалось «отказаться от государственной регистрации договора залога недвижимого имущества и регистрировать только залоговое право как обременение недвижимого имущества» (п. 8.2 разд. IV Концепции).
При этом следует признать, что право залога сегодня наделяется законодателем чаще вещно-правовой природой, чем обязательственной. Принимая во внимание то, что с внесением в законодательство последних изменений допустима регистрация (учет) залога прав любого движимого имущества, получается, можно сделать вывод, что вещная природа залога не устанавливается только в отношении залога прав. Представляется, что признание за правом залога самостоятельной природы sui generis могло бы позволить выйти из ситуации, однако законодатель этой позиции явно не разделяет.
Таким образом, противоречивый подход законодателя к основополагающим вопросам залогового права, появившийся «без точного понимания сути залога» (Маковский А.Л. Собственный опыт – дорогая школа // Актуальные проблемы частного права: Сборник статей к юбилею Павла Владимировича Крашенинникова: Москва – Екатеринбург, 21 июня 2014 г. / В. В. Витрянский, С. Ю. Головина, Б.М. Гонгало и др.; отв. ред. Б.М. Гонгало, В.С. Ем. М.: Статут, 2014), не позволил создать единую систему правового регулирования залога, привел к необходимости многократных уточнений на уровне специальных правил, затруднил правоприменительную практику.
2. Залог как способ обеспечения исполнения обязательства наделяет залогового кредитора правом на преимущественное перед другими кредиторами удовлетворение из стоимости заложенной вещи. Это право позволяет кредитору преследовать заложенную вещь в руках любого третьего лица (по вещному иску) даже в случае смены собственника-залогодателя (право следования).
Формулировка п. 1 комментируемой статьи позволяет сделать вывод, что основными конститутивными признаками залога являются возможность залогодержателя получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества и реализация права в преимущественном порядке по сравнению с иными кредиторами лица, которому принадлежит заложенное имущество (залогодателя).
Представление о залоге как ограниченном вещном праве, предоставляющем залогодержателю возможность распорядиться предметом залога, в случаях неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, нашло закрепление сначала в судебной практике ВАС РФ, а теперь и в Кодексе.
Вещно-правовые характеристики залога, в частности, проявляются в нормах п. 2 комментируемой статьи. В том числе закон позволяет залогодержателю удовлетворить свои требования не только за счет заложенного имущества, но и за счет доходов, полученных от использования данного имущества третьим лицом.
3. В Кодексе создана единая классификация видов залога с указанием основных регуляторов: ипотека остается за рамками регулирования ГК и подчиняется правилам Закона об ипотеке, который действует в части, не противоречащей общим положения о залоге, а заклад и залог имущественных прав попали в особенную часть § 3 гл. 23 ГК.
Подчеркнем, что само по себе размещение блока норм о залоге и ипотеке в разделах ГК, относящихся к способам исполнения обязательств, не изменяет правовую природу ипотеки, несмотря на то, что ее планируется более подробно урегулировать в разделе Кодекса о вещных правах.