Страница 14 из 15
«Бог… дал нам, по благости Своей, святые заповеди, очищающие нас, дабы мы, если пожелаем, могли опять соблюдением заповедей очиститься не только от грехов наших, но и от самих страстей. Ибо иное суть страсти и иное грехи. Страсти суть: гнев, тщеславие, сластолюбие, ненависть, злая похоть и тому подобное. Грехи же суть самые действия страстей, когда кто приводит их в исполнение на деле, т. е. совершают телом те дела, к которым побуждают его страсти, ибо можно иметь страсти, но не действовать по ним» (Авва Дорофей, прп. Поучение I. Об отвержении мира).
«У усердных [в добродетели] и страсти становятся прекрасными, когда те, мудро отстранив их от телесных [вещей], направляют их на стяжание небесных [благ]. Например, когда они желание делают стремительным движением духовного влечения к божественному, наслаждение – благодатной радостью деятельного восхищения ума божественными дарами, страх – предохранительным попечением против будущего наказания за грехи, печаль – исправительным покаянием в настоящем зле… [Усердные в добродетели] пользуются этими страстями для уничтожения настоящего или ожидаемого зла и для приобретения и сохранения добродетели» (Максим Исповедник, прп. Вопросоответы к Фалассию. Вопрос 1).
«Идолы у всякого в сердце имеются – страсти бесчинные… Внутри и капище у человека есть – сердце его» (Тихон Задонский, сет. Об истинном христианстве. Книга П. 5:1:361).
«Греховное расположение, иначе греховная склонность, страсть – есть постоянное желание грешить известным образом, или любовь к греховным каким-нибудь делам или предметам» (Феофан Затворник, сет. Начертание христианского нравоучения. Ч. 1. О грехе как о расположении).
Задание 1. Найдите в предлагаемом для чтения тексте ответы на следующие вопросы:
1. Каково буквальное значение слова «страсть»?
2. Что происходит с ростом страсти?
3. Чем грозит человеку более глубокое укоренение в той или иной страсти?
4. Что такое синергия греха и как она возникает?
5. Что такое добродетель? Дайте определение.
6. Существуют ли негреховные страсти?
7. Кто совершил первое доброе дело, и какое это было дело?
8. Сколько есть наименований у добродетелей человека?
9. К каким образам святые прибегают при описании добродетелей?
10. Как можно сформулировать задачу человека, вставшего на путь аскезы, используя отрицательные и положительные формулировки?
11. Что является ключевым принципом христианской аскезы?
12. Что происходит на пути аскезы с природой человека: отсечение или преображение?
13. Согласны ли вы с утверждением: «Страсти есть испорченные добродетели»?
14. Что возрастает с укоренением страсти в человеке: страдание или удовольствие?
15. В чём состоит различие между греховным и благодатным удовольствием?
Задание 2. Напишите небольшое эссе на тему: «Добро вокруг меня».
Приложение: Архимандрит Иоанн (Крестъянкин). Семь нечистых духов[24]
Слово Божие бесконечно велико. И человеческое вглядывание в него, даже не выходящее за пределы разумения Святой Православной Церкви, постоянно обретает и новые оттенки постижения, и нераскрытые прежде значения вечного и постоянного смысла.
Хорошо известна и обширно применяется притча Спасителя о нечистом духе, вышедшем из человека. Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, пришедши, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, вошедши, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого (Мф. 12, 43-45). Добавление Господа Иисуса Христа: Так будет и с этим злым родом – ясно показывает, что содержание притчи раскрывает прежде всего социально-историческую судьбу «рода лукавого и прелюбодейного», который «ищет знамения», ибо притча рассказывается Спасителем с намеком на этот «род».
Но мысль подвижников благочестия обычно останавливается на аскетической экзегетике притчи, и это очень понятно, так как она поучительна, серьезна и душеспасительна. Но исчерпана ли?
Нечистые духи в аскетическом понимании соединяются нередко с различными родами страстей. Таким образом, вышедший из человека нечистый дух – есть вместе с тем некая побежденная страсть. Дальнейший смысл, кажется, в основном, понятен. Когда душа, по изгнании страсти, не умеет наполнить себя святым положительным содержанием, – нечистые духи помогают внедрить в нее гораздо более обильную насыщенную и интенсивно работающую страстность – семь злейших нечистых духов.
Но почему семь? Случайно ли? А если нет? А если нет, – то есть, если число «семь» имеет не просто символический смысл, означающий полноту, но и вполне реалистическое содержание, из сего следует, что семь страстей, которые нечистые духи вызывают к действию в душе человека, – всегда постоянны, одни и те же (конечно, речь идет только о тех случаях, когда греховные страстные движения, – вполне конкретные, как, например, пьянство и блуд, – из души изгоняются, а начать доброе делание она не озабочивается).
Наблюдение за подобными ситуациями, а у человека внимательного они всегда найдутся под рукой, а также логика духовно-нравственной жизни человека, доказывают одинаковость действия греха в подобных случаях.
Что бы нужно было сделать человеку, сумевшему победить греховную привычку? Для начала поставить ум свой на страже сердца, чтобы он рассматривал, по крайней мере, самые грубые греховные помыслы и, как сторож, даже не очень хороший, старался бы не пропускать самые, несомненно, враждебные.
А когда этого нет?.. Посмотрим, что может получиться…
Итак, грех побежден! Ура! Склонность, положим, к пьянству изгнана из моего сердца. И я торжествую. Увы, недолго. Я не успел дать место Духу Святому в моем вычищенном сердце. И это так понятно! Я так старался сам, так сильно и умиленно просил помощи Божией; так сердечно и долго пытались помочь мне мои близкие – всячески, и прежде всего – соединенной своей молитвой. И теперь я спокойно и безмятежно отдыхаю. Но тут-то нечистый дух пьянства, поскитавшись по безводным местам, ища покоя, и не обретя, тихонечко возвращается – и, видя горницу души пустой, идет за известной ему семеркой товарищей, которые помогут ему – по опыту знает – вновь вселиться в эту чистенькую, и такую лакомую, такую желанную душу. Дело облегчается тем, что, как он видит, – сторожа нет.
Первым в дело идет нечистый дух гордости, который в зависимости от характера и настроения чистенького «пациента», раскрывается одним из трех лиц: самодовольство («какой я все же молодец, что сумел сам победить свой грех»), самонадеянность («оказывается, это не так уж трудно; и у меня вполне достаточно сил, чтобы справиться с этим»), самоуверенность («да и вообще эта мерзость не посмеет больше ко мне приблизиться, зная, что я опытный борец с нею и победитель»). И при моей неопытности в духовно-нравственной жизни он, соблазняя меня тремя своими лицами в любом сочетании и последовательности, – проникает и прочно обосновывается в бедной моей душе.
И не просто обосновывается; он дает проход своему товарищу, другому нечистому духу духу лености. И действительно – что такое? – все прекрасно и навсегда: дух пьянства не возвращается, другие безобразные духи тоже недвижны по отношению ко мне (а дух самодовольства, самоуверенности, самонадеянности проник ласково и незаметно) – можно и отдохнуть. Прежде в моей жизни было много греха, но много и напряженной борьбы. Я устал от этой напряженности; и совесть спокойна; да и что теперь, собственно, нужно делать? – труд духовный, кажется? – ничего, можно и немного погодя. А пока – отдохнем… отдохнем… отдохнем… Я вполне заслужил отдых своей прежней напряженной работой. И дух лености распространяется неторопливо, но властно.
24
Печатается по изданию: Иоанн (Крестъянкин), архим. Настольная книга для монашествующих и мирян. Псково-Печерский монастырь. 2006 (4-е издание). С. 31–34.