Одна из двух

Я просыпалась. Сквозь сон я слышала голос мужа, но ничего не могла сказать или объяснить. Спор с Наягной вымотал меня. Даже скрывшись из виду, она все равно продолжала тянуть Ирриче за собой. Как мне удалось противостоять ей, я не знала. Но была уверена, что сестре уже ничего не угрожает. Тем более, что моя маленькая сестренка вышла замуж за Матео Мааса. Уж он-то ее в обиду не даст. Меня беспокоила мысль, почему ни одна повитуха не пришла на помощь младшей дочери сенатора Брао? Я вспомнила, как рожала своих старших детей, и оба раза вокруг меня кружились акушерки и няньки. У моей близняшки такой проблемы тоже не возникло. Почему же Ирриче досталось расплачиваться за чужие грехи? Мысли перенеслись снова во дворец Брао, и я словно наяву увидела, как отец держит за волосы голову казненной, а остальное тело, отделенное ударом меча от головы, падает навзничь на брусчатку. От мрачных воспоминаний я вздрогнула.

 – Проснулась! – не поинтересовался, а возвестил муж. Я зажмурилась, приготовившись к неминуемой взбучке.

Но, открыв глаза, я увидела, что Лей улыбается:

 – Ты необыкновенная женщина, Цита. Или Альма, но мне Цита нравится больше…

Я хотела возразить, но муж не позволил мне.

 – Молчи! Не перебивай меня. – Лей шутливо погрозил пальцем. – Я восхищен твоим мужеством и благородством. Твоя семья даже не пошевелилась, чтобы отыскать тебя, а ты кинулась на помощь сестре по первому зову. Я люблю тебя, Цита, моя героическая красавица.

Протянув мне руку, князь предложил:

 – Пойдем. Совет Старейшин мудро соизволил дать тебе титул княгини. Собирайся, они в полном составе тебя ждут.

 – Погоди, – попросила я мужа. – А если я не хочу быть княгиней? – засомневалась я.

 – Почему не хочешь? – озадачился Лей. – А кем хочешь быть?

 – Просто твоей женой. Ты жил с Ренцей, и она была счастлива, а Нинье княжеский титул не принес ничего, кроме горя.

 – О, Наягна! Какую же глупую женщину ты послала мне в жены, – воздел руки к небесам князь стреттов. А затем, схватив меня в охапку, потянул с кровати. Я же в свою очередь в долгу не осталась, начав упираться, затаскивая Лея в кровать прямо в парадных одеждах. Он, потеряв равновесие, плюхнулся рядом, и сразу потянулся к пуговицам на моем кафтане.

 – Я не понимаю, зачем нам присутствовать на Совете. Пусть сами провозгласят тебя княгиней и передадут с Нэксом верительные грамоты. А нам и здесь хорошо, – лениво пробурчал князь, раздевая меня. Затем муж скинул с себя кафтан и одним движением снял с меня камизу. Нужно ли говорить, что старейшины прождали нас до позднего вечера, а мы так и не появились?

Поздней ночью нас разбудила Нулза. У Аллинары начались роды. Я подхватилась было бежать к ней, но Лей успел меня остановить.

 – Там и без тебя справятся. Без твоей помощи в княжестве давно научились принимать роды. Ложись, через пару-тройку часов нас известят, тогда и посетим новорожденную и ее маму.

В спальню Аллинары мы попали лишь утром. Красивая и гордая невестка возлежала на подушках. Ни следа утомления или мучений. Мне вспомнилось бледное и изнуренное лицо сестры. Раз уж я теперь княгиня, пора положить конец убийственным родам в Республике, взяв за основу родовспоможение стреттов.

Подняв малышку перед собой, наследный князь Мойн, гордый отец и муж, торжественно произнес:

 – Да ниспошлет тебе Наягна милости свои и боги Трезариана уберегут тебя от невзгод! Ты принадлежишь Кхрато-аннам и имя тебе… – Старший сын князя посмотрел на свою жену. Та кивнула. Мойн торжественно закончил свою речь: – Цита!

Лей

Подсвеченный сотнями или тысячами аризов, сиял парадный зал замка Стратту-арре. Вся знать княжества собралась под его сводами. Шутка ли, после многолетней войны князь и княгиня стреттов должны принять верительные грамоты посла Трезарианской республики. Впервые нога треза официально ступала в главную цитадель княжества. Я чуть повернул голову и посмотрел на жену. Княгиня Цита. Долго же Совет старейшин не желал удостоить ее этим званием. А теперь, гордая и величественная, она поднимается вместе со мной на лоргван – тронный пьедестал,  огромную белоснежную плиту которого  словно несут на своих головах белые мраморные кони  и множество статуй. Кого там только нет: фигурки стреттов, паури, гронглы и даже фрагганы. Подданные склонили головы в молчаливом поклоне, смиренно ожидая, пока князь и княгиня займут массивные кресла, сделанные в незапамятные времена из теплого, словно живого, красного камня. Усевшись, я осмотрелся по сторонам. Заметил в переполненном зале Совет старейшин в полном составе, своих сыновей, Аллинару и Содигена. Затем повернул голову и глянул на Циту. Моя княгиня в парадном кафтане и тонкой, с искусно вырезанными узорами маске, выглядела величественно. Одна прическа из множества косичек чего стоила. Похоже, моя жена стала законодательницей мод в Стратту-арре. Я увидел удивленный взгляд Линьяра, назначенного недавно церемониймейстером, и подал знак начинать. Забили литавры и барабаны, отмечая начало церемонии. Двери распахнулись, пропуская в зал делегацию трезов. Впереди шествовал посол Республики в пурпурной тоге, подпоясанной золотым шнуром, всем своим видом показывая величие момента. Посланец Республики остановился около лоргвана и поклонился в знак почтения. Но за минуту до этого моя жена всмотрелась в лицо эмиссара, присланного Матео Маасом. Я, увидев, что она узнала человека и просияла, тихонько сжал ее руку.