Страница 32 из 111
– Точно, кто угодно! Любое отребье, – процедила Нинья сквозь зубы. – Я даже не ожидала, что ты так низко падешь в своем выборе. Взять в жены жертву лиуров! Обглоданную дурочку! Бесподобно! Говорят, она слепая. Твои дети от нее родятся такими же!
– Убирайся! И не вздумай потащиться в совет старейшин с жалобами, – презрительно выдохнул я.
– Что ты, милый, – надменно улыбалась Нинья. – Я стала умнее. В совет я не пойду, но смирения от меня тоже не жди. Ты взял трезарианку в жены, а не в наложницы. Я слышала, как читали триста пятнадцатый псалом. Ты свой шаг сделал, теперь моя очередь…
– Только попробуй навредить моей жене! – прорычал я, схватив Нинью за локоть.
– Нет, князь, я не опущусь до твоей девки, как ты ее ни называй, – в голосе княгини послышался вызов. – Я отомщу. Ты пожалеешь, что вытер об меня ноги.
Мое терпение лопнуло, клянусь Наягной.
– Ты сама напросилась, дорогая, – резко сказал я, жестом велев подойти полковнику крессангов, моей личной гвардии.
– Нэкс, я отправляю княгиню под домашний арест, – приказал я. – Она не вправе покидать свои апартаменты, не может принимать гостей.
Глаза Ниньи расширились.
– Ты сошел с ума, тайэн! – выплюнула она. – Не имеешь права!
– Взять ее! – велел я, передав княгиню крессангам. – Нинья, дорогая, у меня безраздельная власть. Хочется, чтобы ты убедилась в этом. Нэкс, личные апартаменты отменяются. Проводите госпожу в здешнее подземелье. Место там уединенное и поможет княгине собраться с мыслями.
– Ты…– лицо Ниньи обезобразила злобная гримаса. – Ты не посмеешь!
– Уже посмел, – усмехнулся я. – Ты угрожала мне, а за это полагается смертная казнь, дорогая. Так что я еще милостив и благороден.
– Лей, пожалуйста! – Лицо моей первой жены переменилось, вместо злобы я увидел беспомощность и оторопь. В глазах Ниньи застыли слезы. – Мне нельзя в подземелье…
– Все так говорят, – я махнул рукой, давая понять, что разговор окончен. Развернувшись, я направился к Ците, не заметившей этой неприятной сцены. Я почувствовал, когда зрительный контакт прервался, и молился Наягне, чтобы любимая не услышала моей перепалки с Ниньей.
Около Циты кружилась и пела Лейя. Неподалеку на лютнях и барабанах играли музыканты. Мне оставалось надеяться, что радостный щебет моей дочери заглушил звуки отвратительного спора. Я обнял Циту и шепнул ей на ухо:
– Пьема ждет нас, госпожа. Давай сбежим!
Жена улыбнулась. От этой радостной и открытой улыбки я почувствовал себя счастливым. Впервые за много лет. Я, подхватив жену на руки, закружил по комнате, напрочь забыв о Нинье.
Немного позже, когда пьема неслась к океану, а я раздевал Циту с рычанием достойным фраггана, в голову пришла странная мысль: зачем Нинья приезжала во дворец? Увидеть мою церемонию с другой женщиной она не ожидала. Что же тогда? Какие козыри в рукаве у этой стервы? Слишком нагло она держалась. Я мысленно отмел все неприятные вопросы, хотя уже понимал, как стану действовать. Позже. А сейчас я потянулся к Ците и одним движением разорвал тунику из царского шелка.
– А меня уверяли, что эта ткань не рвется, – разочарованно заметила моя вторая жена. – Ты мог бы подождать минуту, я бы сама разделась.