Бархатный отпуск

Воспользовалась сладковатой туалетной водой, чтобы заставить мужчину подсознательно быть слабым – так писали аромакологи в многочисленных, прочитанных мною трактатах о запахах.

Вышла походкой от бедра, осторожно проваливаясь в песок.

На побережье стемнело, но фонари, расположенные на открытой площадке, заставляли воду светиться особенным лазурным светом. Я видела, что рядом с шезлонгами расположился столик с двумя стульями. Чуть поодаль стоял мангал, на котором, судя по запаху, готовилась рыба. В ведерке со льдом, размещенном в серебристой подставке, стояла бутылка какого-то алкоголя. Шампанского или вина.

Это было свидание. И я улыбнулась.

Федор стоял рядом с мангалом и, видимо, следил за приготовлением ужина. Он был одет в черную шелковую рубашку, расстегнутую практически полностью, и такие же черные брюки. Он напомнил какого-то южного танцора. А может, такие у него и были планы? Ну, вот, и курортный роман намечается…

В руках Федор держал какие-то бумаги. Наверное, незаконченные дела.

– Добрый вечер, – поздоровался он со мной, внимательно рассматривая созданный за час мой образ, – отлично выглядишь.

– Спасибо, – и я одарила его той самой загадочной улыбкой, которая от скромности должна возникать на лице каждой, уважающей себя девушки, решившейся пойти на первое свидание. Аккуратно опустила пушистые ресницы, чтобы ситуация была завершенной.

– Я подготовил договор нашего сотрудничества, – холодно оповестил он. – Ознакомься и подпиши.

Я ослышалась??? Он предлагал мне на бумаге расписаться в своей… в своей… да как же это по-русски!..

Улыбка сползла с моего лица. Свидание превращалось в деловой ужин. Чего и следовало ожидать. А я-то уж размечталась! Конечно-конечно! Я обязательно подпишу все ваши бумажки, но сначала!..

Я не придумала, что сначала, поэтому как можно спокойнее протянула руку, чтобы взять этот самый договор подряда.

– Как твоя рука? – будто даже участливо спросил он. Ледяной придурок! Проклятый бородач! Так незаметно перешел на «ты»! А я разрешала? А я соглашалась?..

– Лучше.

Круто развернувшись, я проследовала к столику, демонстрируя ему свою почти полностью открытую спину. Зря наряжалась. Могла бы и в халате припереться. Я же домработницей готовилась быть. Может, для поддержания образа, еще и бигуди накрутить, обломать ногти, отрастить волосяной покров на ногах и прочих местах? А? Каково? Ну, извините, за час не смогла бы. А вот за месяц вполне сориентируюсь!

Я плюхнулась на стул и зло сжала зубы. Села неудачно – лицом к моему будущему боссу, так что эмоции пришлось сдерживать всеми силами. Не пересаживаться же.

Стараясь вчитываться в условия договора, не могла освободиться от собственных гнетущих мыслей. Какая же я дура, что могла подумать даже хотя бы о дружбе с таким человеком. Кто он, и где я?..

Внимательно вчитаться не получалось. По основным пунктам вроде все шло нормально. Правда, о содержании экскурсий не объяснялось. А вот когда я дошла до материального вознаграждения, у меня перехватило дыхание, и в прямом смысле отвисла челюсть… Сумма определялась в десять раз превышающая мой оклад! Да за такие деньги я могла бы здесь полгода жить!..

Ой! Ну, не полгода, конечно. Да и не буду я жить с этим бородатым занудой.

– Тебя все устраивает? – крикнул он, снимая рыбу с решетки.

– Вполне, – с вызовом ответила я и по-пацански откинулась на спинку стула. Задние ножки стали резко утопать в песке, отчего мне пришлось резко поменять позу на более скромную. Еще не хватало растянуться перед этим самоуверенным нахалом!

Быстро черканув свою подпись, я отложила документ в сторону. Покончено. Я согласилась менять таблетки в кофемашине и ухаживать за рысью!

– Отметим договор? – предложила я, когда «маэстро» принес на закрытом подносе рыбу.

– Непременно, – серьезно отозвался он. – На что ты злишься?

Ага! Сейчас! Так я ему все и рассказала!

– Босоножки жмут, – соврала на лету я, фальшиво улыбнувшись.

– Так сними, – он проговорил это тихо и будто безразлично, но у меня сердце предательски забилось в груди, и резко пересохло в горле. Злость не отступала.

Стремительно поднявшись, я нагнулась, выставив вперед правую ногу, прекрасно сознавая, насколько моя поза выглядит вызывающе. Он молча рассматривал мою выходку, раскладывая по тарелкам рыбу.

– Лучше? – спросил он, когда я покончила с ни разу не предававшими меня невинными босоножками, которые я оболгала только что, скрывая свои истинные эмоции.

– Лучше, – прямо как в рекламе ответила я.

Присев за столик, я поняла, что он сидит напротив в совершенно непозволительной близости. Внутри меня все смутилось. Злость опешила.

– Я хотела бы подробнее обсудить свои обязанности, – опустила глаза, всеми силами пытаясь справиться с непонятными чувствами, вызванными столь близким нахождением Бородача-Зигзага-Скруджа… Хотя с последним явно переборщила. Указанная в договоре сумма говорила явно об обратном.

– Хорошо, – согласился Федор, медленно наполняя мой бокал шампанским. – С утра приходишь в мое бунгало… – он сделал паузу, а я замерла в ожидании продолжения. – Промываешь кофемашину и варишь мне кофе. Я люблю крепкий со сливками. Застилаешь мою кровать, пока я в душе и прибираешь разбросанные вещи…

– Почему этого не делает жена Лисо? – вырвался у меня вопрос.

– Потому что я не хочу, чтобы к моей одежде прикасались ливрейцы, – строго произнес Федор. Ну, надо же, какая неженка! А теперь мне придется перебирать его шмотки. – У меня есть на это причины. Пожалуйста, повесь одежду в шкаф или брось в стиралку. После завтрака ты можешь быть свободна и отдыхать в пределах пляжа, как тебе вздумается.

– Что значит «после завтрака»?

– Мне хотелось бы, чтобы мы принимали пищу вместе. Я уже несколько лет здесь живу. И мне давно надоело одиночество.

То есть и компанию ему еще составлять придется! Улыбаться, поддерживать беседу…

– Когда будут проходить мои экскурсии? – решила и я заявить свои права по договору.

– По-разному, в зависимости от моего времени, – ответил Федор. – Моя работа не позволяет мне пообещать тебе что-то.

Вот интересно даже, где работают владельцы островов?

– Когда ближайшая? – я не унималась, скулы мои ходили ходуном, губы были плотно сжаты.

– Тебе еще что-то, кроме босоножек, доставляет дискомфорт? – его глаза сузились, и в них появился игривый блеск. – Сними… И расслабься.

Эх, зарядить бы тебе, мой случайный работодатель, хлесткую пощечину, да так, чтобы след остался…

– Нет. Все в порядке, – я протянула бокал, чтобы чокнуться с ним. Да уж, с ним на самом деле чокнешься!

– Может, я могу чем-то помочь? – тихо спросил он, слегка касаясь моего бокала своим.

– Спасибо. Моим пальцам уже лучше, – осторожно съязвила я.

– Тогда приступай к ужину. Уверен, такой нежной рыбы ты еще не пробовала.

Я и в самом деле никогда не пробовала такой нежной рыбы. Но даже не спросила, как она называется. Протест во мне постепенно уступал место смирению. Ну, что со мной, в конце концов, случится, если я месяц буду варить этому дикарю кофе? Правильно, ничего. И никто не узнает. И деньги из отпуска привезу. Да такое даже во сне не приснится. Если, конечно, бородач не обманывал. Может, договор – филькина грамота? И никаких денег в итоге я не получу? Я же не юрист, чтобы разбираться в правильности составления договоров.

– Ужин закончен, и я могу быть свободна? – спросила я после того, как мягкое рыбное филе, подрумяненные воздушные рисовые шарики, обмакнутые в островатый томатный соус, а также пара бокалов шампанского были мной совершенно беспощадно уничтожены.

– Разве ты не искупаешься перед сном? – улыбнувшись одними глазами, поинтересовался он.

– Я купальник забыла, – резко парировала я. Сказала так, как ответила бы неотесанная домработница.

– Я не стесняюсь…

От его таких открытых намеков я задохнулась и, ничего не ответив, поспешила в свой бунгало. Почти что у самой двери крикнула: