Страница 4 из 10
– Чем вам не нравится мой «Крепыш»? – усмехнувшись, съязвил он.
– Мне сомнительно, что он «Крепыш», – постаралась уколоть я.
– Сейчас убедитесь. Поднимайтесь на борт.
Я неопределенным жестом постаралась указать на чемодан.
Но!
Этот нахал развернулся и стал подниматься по трапу!
Что мне оставалось делать? Не обратно же лететь.
Стала подниматься. И чемодан мне стоил неимоверных усилий.
– Вам помочь с чемоданом? – раздался мужской голос из кабины пилота, когда я уже поднялась на борт.
– Нет, спасибо, – отозвалась я, обливаясь потом и с трудом сдерживая сбившееся дыхание.
Огляделась. Да ладно!
– Вы предлагаете мне сидеть на лавке??? – моему возмущению не было предела!
– Могу уступить вам место за штурвалом, – отозвался мужчина.
В одну секунду я оказалась в кабине.
– Что вообще происходит? – возмущенно и одновременно обиженно прошипела я. – Обещали сервис, а я его не вижу!
– Вы скоро привыкнете и непременно его обнаружите. Акклиматизация, так сказать, – усмехнулся пилот-гид.
Я помотала головой, словно пытаясь проснуться. И хотела уже дальше продолжить возмущаться, но этот нахал завел двигатель, отчего разговаривать стало невыносимо. Круто развернувшись на каблуках, я намеревалась походкой от бедра проследовать до предложенного посадочного места, если его так можно было назвать. Хлопнула «купешной» дверью! Но самолет резко тронулся, отчего я по инерции полетела, выставив перед собой руки вперед.
– Ай! – закричала я, ногтями зацепившись за лавку. – Придурок!
Удержалась, аккуратно присаживаясь. Увидела ремни безопасности и сразу пожелала пристегнуться. Кажется, я говорила, что совсем не боюсь летать? Что даже люблю это делать, любуясь красотами из иллюминатора. Чушь! Я нагло врала! Теперь меня внутренне трясло, но определить причину было невозможно – то ли злость, то ли страх…
Никаких иллюминаторов и в помине не было на этой колымаге! Я смотрела, как мой тяжелый чемодан, беспрерывно взрагивая, сползает постепенно ко мне, будто в поисках защиты. Мне, признаться, тоже хотелось отстегнуть ремни, сползти на пол и обеими руками обнять чемодан. Но я же взрослая девочка. Переживу.
Ради бунгало с видом на океан. Ради ласкающих мою уставшую кожу солнечных лучей. И ради такого долгожданного отдыха.
Ну, совмещает пилот ставку гида. Что в этом такого? Местный колорит.
Через несколько минут полета, от которого в ушах звенело так, будто я сидела рядом с двигателем (а может, так оно и было), наш «кукурузник», как я сначала подумала, попал в зону турбулентности. Но! Страх, пережитый за те минуты, превзошел все мои ожидания. И через некоторое время я с ужасом поняла, что турбулентность никак не кончается. Самолет то и дело кренился то на одну, то на другую сторону.
Смекнув, что мое беспокойство уже достаточно затянулось, я щелкнула кнопкой ремня безопасности и, цепляясь за обшивку, поднялась. Лучше бы я ползла! Широко расставив ноги, будто старалась зацепиться за пол каблуками. Получалось, как у косолапого пингвина. Слегка пружиня в коленях, стала передвигаться по направлению кабины пилота. Через пару шагов мне удалось схватиться за ручку двери. Шумно выдохнув, я потянула ее в сторону. Дверь поддалась. Я еще раз шагнула, набирая воздух в легкие, чтобы прокричать, пробиваясь сквозь шум и некий свист, но…
То, что я увидела перед собой, заставило поперхнуться и шумно выдохнуть. Этот самый гид-пилот крепко держал штурвал, напряженно разведя руки в стороны. Куртки на нем больше не было – она валялась на полу. Он остался в одной белой, довольно открытой майке. Через спинку кресла я мельком заметила, какие мокрые эти горы мускулов…
Но впереди я видела стекло самолета… А за ним ничего не было видно! Одна темнота, плотные серые тучи и молнии, то и дело будто проскальзывающие по стеклу…
Я поняла. Мы просто попали в грозу…
И теперь летим, ничего перед собой не видя… Как утки из диснеевского мультика «Утиные истории» во время очередного своего приключения. А пилот мой, вместе со своим «кукурузником» явно напоминали Зигзага Макряка. В какую утиную историю я вляпалась!
Чтобы не вскрикнуть, закрыла рот рукой. Хотя, глупо, конечно, что бы от этого изменилось?
– Нам еще долго лететь? – словно невзначай, прокричала я.
– Тебя тут только не хватало, – крикнул в ответ мужчина.
И я бы возмутилась… но при других обстоятельствах.
Потому что он на секунду повернул ко мне лицо, теперь уже лишенное очков, и… у меня подкосились колени. Это был тот самый мужчина из клуба! Перед которым мне пришлось быстро поднимать сумку, будучи по невероятному стечению обстоятельств лишенной нижнего белья…
И тогда я подумала, что он маньяк! А теперь этот бородатый мужик оказывается гидом! Все это нагромождение событий никак не укладывалось в голове и больше походило на кошмарный сон.
Вот так отпуск меня ждет! Бархатный сезон!
Остаться бы теперь живой. Мысли путались. Я совершенно не знала, как мне поступить. Но что-то предпринять было просто необходимо.
– Куда мы летим? – выкрикнула я самое нелепое, что только могло придти мне в голову.
– На курорт! – ответил бородач, при этом ехидно мне подмигнув.
Может, он тоже ливреец, абориген какой-нибудь? Может, у них обычаи такие – воровать невинных девушек в аэропорту?.. Хотя по поводу невинности явный перебор. Какая уж из меня невинность! Но и аборигены в общем понимании этого слова вряд ли умели управлять самолетом. Если только специально обученные. Нет. Мой бородач не был похож на ливрейца. Я отмела эту мысль.
Тогда кто он? Все-таки гид? А встреча в баре пару месяцев назад – чистая случайность. Скорее всего. Вот. Так гораздо лучше думать.
Но тогда куда мы летели? Ах, да! Как же я забыла! На курорт! Блин… Что-то не сходится.
– Как вас зовут? – спросила я как громко, что в горле неприятно запершило.
– Федор.
– А меня Ева, – зачем-то крикнула.
– Я знаю.
Опять мне его ответ показался подозрительным. Хотя, конечно, как гид он просто обязан знать, кого встретил.
– Такие бури здесь часто? – Что я говорила! Это же просто нелепо!
– Ежедневно, – ответил он, резко потянув за штурвал. Если бы я изо всех сил не держалась за дверной косяк (не знаю, может, в самолете он и по-другому называется), то непременно отлетела бы с самый хвост самолета.
– Что вы делаете! – возмутилась я, с трудом проглотив комок, образовавшийся от испуга. Ответов на его реплику у меня было множество, но высказать накопившееся не пришлось.
– Пытаюсь спасти наши задницы, – весело ответил Зигзаг. Ну, точно, как в мультике! Хотя, наверное, детский персонаж так не мог ответить.
Бородач резко нажал на штурвал, и мы, по-прежнему пребывая вне зоны видимости – только черные и по виду вязкие тучи за стеклом, начали снижаться. Всё! Я решила, что мы падаем. Но ничего выговорить не смогла.
– Сейчас вам лучше присесть и пристегнуться, – посоветовал первый и единственный на борту пилот. – Мы начинаем посадку.
– Какая забота! – одними губами проговорила я и, скрючив недовольную мину, развернулась, чтобы вновь преодолеть это сотрясающееся пространство до лавочки.
– Поторопитесь! – крикнул мне вслед бородач. – Скоро будет трясти.
Офигеть! А до этого я могла пройти по комфортабельному салону с фруктовой вазой на голове! Но на то, что Зигзаг только что пошутил, похоже не было. Ускорившись в переставлении ног, заточенных в туфли на высоком каблуке, через несколько секунд я достигла лавочки. Пристегнулась. И, надо сказать, весьма своевременно. Потому что в следующую секунду меня так тряхонуло, будто самолет все-таки упал. Даже скрежет обшивки послышался!
Все. Мы приземлились. Колымага катилась по земле…
Когда сей «Борт номер один» остановился, на меня вдруг накатил панический ужас. Из кабины вышел бородач…
– С приземлением, – поздравил он. – Не слышу бурных аплодисментов.