Ночные фиалки

– Еще бы. Не отказываться же от такой красоты из-за его грубости. Деревенское мужичье, что тут сказать, по-другому они ухаживать не умеют.

По-детски курносая женщина осторожно взяла подбородок девушки двумя пальцами. Рен не отшатнулась, ей отчего-то не было ни противно, ни страшно перед загадочной незнакомкой. Суккубы умели внушать доверие, ластиться, убивать в людях и страхи, и инстинкт самосохранения. Ирена не отрывала от женщины взгляда, словно завороженная ее красотой, она не могла отвернуться.

– А вы…

– Мальчики не предупредили? – удивилась суккуб, надув губки.

Венера знала этот любопытный взгляд. Девчонка впервые в жизни видит суккуба, не боится, испытывает робкий восторг, словно ребенок, узревший всю прелесть лавки с конфетами. Женщина улыбнулась сама себе, выгнув тонкую светлую бровь. Объяснять девчонке природу суккубов, их жизненные цели, позиции, историю появления в этом мире Венера не хотела, ведь придется болтать и болтать.

– Я заколдована, – словно бы сожалея рассказала Венера. – Бабка наслала порчу, позавидовав моим стройным ножкам. И вот теперь… Уродливо, да?

– Ничуть, – поспешила ответить Рен, даже вытянув перед собой руки, словно в попытке погладить женщину по приятной на ощупь шерсти. – Просто необычно.

Послышался короткий звонкий смешок. Златовласая дама улыбнулась, нервно оглядев девчонку. Старое платье, на рубахе пятна от пота, от копоти и сажи. Брови Ирены показались ей слишком тяжелыми, широкими, а щеки – болезненно белыми. В целом, Венера нашла избранницу Детлаффа вполне миловидной, оставалось только приодеть ее, чтобы дополнить подаренную природой красоту утонченностью.

Без единого слова женщина потянула Рен за собой. Мимо стен, украшенных минималистическими портретами, мимо пустых ваз, разрисованных в спешке. Ладонь у суккуба была потной, скользкой, но Рена не чувствовала неприязни. Ей хотелось подниматься за ней по ступеням, идти все выше и выше, лишь бы не отходить далеко. Чары Венеры на людей действовали неплохо.

– Какие платья тебе нравятся, милая? С вырезами до самого пупка или с высоким горлышком и длинными рукавами? – спрашивала женщина, прикидывая, что к чему. – Тебе подойдет одно, очень подойдет.

За Рен уже все решили, и знать о ее вкусах суккуб не хотела, если те отличались от ее собственных. Закрыв дверь гардеробной, расположенной прямо напротив спальни Венеры, женщина принялась рыться в своих старых вещах. Она – словно сорока – тащила в золоченок гнездо самые цветастые наряды. Даже пусть те ей не подходили по размеру, фасону, да и просто не шли. Когда-то давно Венера знала чародейку, способную создать иллюзию, будто ее козлоногая подруга обладает вполне себе человеческим телом. Ох, как же ей нравилось пугать вельмож и принцев своей неожиданно появлявшейся особенностью…

Из шкафа женщина выудила длинное платье темно-фиолетового цвета. Венера всегда называла его «цветом похоти», наравне с красным и ярко-розовым. Для нее, впрочем, найти похоть в чем бы то ни было – труда не составляло. Суккуб помогла девчонке избавить от своих лохмотьев, стягивая с нее висевший без надобности корсет, юбку верхнюю и нижнюю. Ирена повиновалась, словно пребывая в сладостной неге, одурманенная, окрыленная происходящим. Чары Венеры скоро рассеются, они действуют не дольше двух часов.

Надеть выданный костюм самой Рен не удалось. Она запуталась в золотой шнуровке. Рукава были не по размеру, на тонких конечностях Ирены они болтались, не прилегали так, как должны. Впрочем, общую картину это не портило, создавая вполне приятный вид. На спине девушки имелся глубокий заостренный к концу вырез, доходящий до поясницы. Были у Венеры и такие платья, что открывали вид и на копчик, но их она предлагать не стала. Шея девушки оставалась незакрытой, но вырез на груди был самым скромным.

– Отлично, – обрадовалась суккуб, оглядев гостью. – Регис не пожалеет. Снимай его.

На полученную команду Рен ответила неуверенным взглядом. Женщина тепло улыбнулась, бегло глянув на себя в зеркало. Сама она только накинет золоченый топ, уберет пшеничные волосы в аккуратный пучок, а в уши вденет круглые серьги из коллекции старого Темерского короля. Сам отдал, в награду за развеянную скуку.

– Примешь ванну, – заверила женщина.

Ирена никогда и не знала, что собираться куда-то можно так долго. «Заколдованная» леди расчесывала ее волосы, терла сбитой с толку девчонке спину и руки. Рен никогда прежде приемов не посещала, а выряженных в шелка господ она видела только издали. Ох. Знала бы она, что все богачи проходят сквозь эти муки изо дня в день, только чтобы собраться вместе и выпить пару глотков вина… Нет, уж, лучше на рынке с корзинкой фиалок.

Волосы кузнецкой дочери они уложили крупными локонами, спадающими на широковатые плечи девчонки. Серьгами пришлось пренебречь, уши у Рен проколоты не были. Черная подводка обвела ее большие темно-синие глаза, от помады отказались. Кружевные рукава на три четверти не закрывали запястий, украшенных тонкими серебряными браслетами. Образ не был нежным, не был и сильно вульгарным. Кругленькие губы девушки оставались бледными, а щеки порозовели от сыпучих румян.

– Мальчики встретят нас на месте, – созналась суккуб, поправляя золотые локоны волос. – Мы доберемся в карете.

– А где же мы ее возьмем? – спросила Рен. – У нас тут только телеги.

Венера не ответила. Среди ее знакомых личными каретами обладали многие, телегами же все пренебрегали. Одну из карет подали прямо к дому. Светловолосый кучер снял перед вышедшими на порог дамами шляпу. Козьи ножки женщины его совершенно не смутили, и обе спутницы запрыгнули в салон. Конь, вскрикнув, получил удар по бочине. Он пустился вперед, шел совершенно не спеша, не пытаясь обогнать рыцаря, патрулировавшего улицу перед ним.

– Ночной Боклер выглядит, как цветущая роза, – говорила Венера, выглядывая в окошко, – а пахнет помойными крысами и обгаженными переулками.

Рен хихикнула, услышав замечание. В стекле она видела только собственное отражение, аккуратный маленький рот и особенно большие сегодня глаза. Кое-где горели бумажные фонарики, слышался мерный цокот лошадей, шествующих по улице. Воздух холодел, мрак становился все более густым и неприятным.

Карета остановилась, лошадь прощально фыркнула, когда кучер нещадно дернул за поводья. Ирена осторожно приподняла подол юбки, спускаясь вниз. Руки ей никто не подал, потому что никого из встречающих рядом не оказалось. Детлафф и Регис ждали у самого входа в дом, но карета не могла проехать под низкой аркой. Венера умело соскочила вниз, выбив шатавшийся камешек из брусчатки.

– Ты не замерзнешь? – спросила Рен, снова посмотрев на ноги женщины. – Сегодня прохладно.

– Нет, милая, я найду способ согреться, – ответила она, встретив смущенный взор. – Вино нас всех согреет.

Ирена одобрительно кивнула, уже предвкушая. Вино она пила часто, благо, жила в Боклере – богатом винном краю. Но на этом вечере для избранных, для элиты местного общества – вино будет самым лучшим. Рен аккуратно ступала вслед за женщиной. Туфель у нее не хранилось, потому кузнецкой дочери были вручены старые босоножки, которых все равно никто не увидит под длинной юбкой.

Вампиры ждали своих спутниц у крыльца, не желая заходить вдвоем. Рядом с ними, чопорный и бледнокожий, терпеливо ждал дворецкий, готовый к любым неожиданностям. Он первым кивнул суккубу и юной деве, смущенной и напуганной происходящим вокруг. За спиной у мужчин дверь была отворена, из дома шел сладкий запах заморских фруктов. Детлафф к подошедшим гостьям обернулся последним, взгляд его не выразил испытанных чувств.

– Пресловутая Маргаритка не идет с вами ни в какое сравнение, – улыбаясь острозубой улыбкой, заметил Регис.

– Льстец, – шепнула суккуб, крепко обнимая его.

Рен близко подходить не стала. Детлаффа от нее отделяла парочка шагов, сам вампир не желал сокращать расстояние. Он только кивнул девчонке, не выражая восторгов, и Регис метнул в друга укоряющий взгляд. Не получив никакого отклика, девушка хмуро глянула в сторону. Зачем она вообще пришла?