Страница 94 из 95
Жак Анжу и Джек Веллингтон, которые также присутствовали при этой сцене, стоя рядом со Львом Апатиным, были погружены в весьма невеселые размышления.
- Ну, как ваше драгоценное самочувствие, уважаемые коллеги? - обратился к ним Лев Апатин.
- Клянусь честью, что сейчас во мне не осталось и следа от прежнего Жака Анжу! - пылко воскликнул французский корреспондент.
Джек Веллингтон молчал.
На пристани разъяренные люди окружали задержанных преступников, грозя разорвать их на куски.
- Глядите, глядите, месье Веллингтон, - толпа плюет на них! - воскликнул Жак Анжу, теребя за рукав англичанина.
- На них плюет весь народ, месье Анжу! - поправил его Апатин.
- Я тоже плюю… - пробормотал Веллингтон, не поворачивая головы.
Из числа посторонних лиц на «Октябриде» оставались теперь лишь братья-близнецы, мистер Полло и мистер Зунд.
- А вы где хотели бы высадиться, друзья мои? - обратился к ним Аспинедов.
- Нам некуда высаживаться, господин Аспинедов, - еле слышно отозвался Полло.
- У нас больше нет родных, господин Аспинедов. Наша мать погибла на острове Татэ, там же, где погиб наш отец. Обоих лишили родины «белые тени»…
- Дайте нам родину! - воскликнул Зунд, обеими руками закрывая лицо.
Решено было оставить их пока на «Октябриде», и в Москве подумать об их дальнейшей участи.
«Октябрид» взял курс на Антарктику. Там их давно уже ждали советские люди, занимавшиеся, на основании международной конвенции, китобойным промыслом в водах самого южного из материков.
На расстоянии пятнадцати тысяч километров от берегов советской отчизны, на шестидесятой параллели, произошла, наконец, задушевная встреча экипажа «Октябрида» с советскими людьми. Немедленно же были открыты громадные ворота, и флотилия китобойцев вплыла в утробу советского подводного города.
В честь советских китобойцев был устроен пышный банкет. Гости с восхищением рассматривали зеркальные стены и потолок зала, в которых отражались зеленые пальмы и белоснежные скатерти богато сервированных столов. В центре кафе плескались волны великолепного фонтана: серебряные струи били из поднятых клювов лебедей, и водяные брызги переливались всеми цветами радуги в лучах ярких огней.
Гости гордились и чудесным «Октябридом», и своими бесстрашными соотечественниками.
И вот в одно утро, когда на небе переливалось волшебными цветами южное полярное сияние, из недр океана взмыла ввысь ослепительно-гигантская сверкающая масса, промчалась над вечными льдами антарктического материка и опустилась прямо в его центре.
Открытый великими русскими мореходами шестой материк земного шара дождался, наконец, своих истинных хозяев, которых ждал так долго…
Подводный город поднялся в небеса, ознаменовал своим первым деловым полетом день покорения Южного полюса.
Казалось, Антарктика улыбалась, приветствуя их. В продолжение двух недель октябридцы занимались исследованиями и организацией научных экспедиций на самом южном материке земного шара.
За время пребывания на полярном материке октябридцы вдоль и поперек изучили все окружающее, внимательно обследовав всю прибрежную полосу южного материка.
Было установлено, что за исключением полосы суши вдоль самих берегов, весь остальной полярный материк был совершенно необитаем.
Развернув научные работы, филиалы Академии наук проделали колоссальную работу, богатую подлинными открытиями. В свете этих открытий казался уже недалеким тот день, когда люди смогут обосноваться на Южном полярном материке так же, как обосновались советские люди в приполярной зоне Крайнего Севера.
Карп Карпович Фролов со своими бесстрашными сотрудниками - пионерами Антарктики - уже готовился заложить основание будущим поселениям на самом южном материке земного шара.
С подводного города перебрасывалось на сушу все, что было необходимо для обеспечения людям условий комфортабельного существования и плодотворной работы.
Точно грибы, росли на берегу утепленные сталолитовые домики, снабженные всеми необходимыми удобствами. Поднялись уже прочные складские помещения для хранения продовольствия, метеорологических инструментов, самоходных саней и радиооборудования. Была установлена атомная тепловая микростанция, которая должна была обеспечить обильный постоянный свет и создать кондиционную атмосферу на побережье.
Так привлекательно и уютно выглядел этот первый поселок пионеров Антарктики, что у многих октябридцев возникло желание остаться с экспедиционной группой Фролова и принять активное участие в исследовании чудес природы Южного полюса.
Своеобразной прелестью обладает величественно-суровая Антарктика. Каждую минуту ее природа подвергается сказочным изменением.
«…Сияние небес словно сбегает на вековые оледенелые поля… - писал Лев Апатин в цикле своих очерков, озаглавленном «Антарктика». - И льды переливаются всеми цветами радуги. Полночь, но небесный свод весь пылает огнями. Нависшее над горизонтом солнце не заходит. Оно выкладывает длинные светло-фиолетовые тени за ледяными торосами. Огромные наслоения льда громоздятся в виде дивных строений самой причудливой архитектуры, отсвечивающих бледным сиянием. Величественные, граненые горы с вершинами, повитыми голубоватой мглой… Остроконечные груды льда, напоминающие увенчанные зубчатыми парапетами фантастические замки, освещенные изнутри тусклым зеленоватым мерцанием… Талая вода прогрызла между ними бесконечные лабиринты…
Нет, все те, кому Антарктика представляется в виде обледенелой безрадостной пустыни, не знают и не догадываются, каким властным очарованием охватывает она всех любующихся ее волшебными картинами!..»
А «Октябрид» величественно парил в самом центре царства льда, ослепительным светом словно бы соревнуясь с феерическим полярным сиянием. Под защитой его сталолитовой брони, как бы в уголке советской отчизны, мирно жил и работал отряд передовой науки, прибывший изучить и освоить еще неизведанные просторы и победить суровую природу Антарктики.
Двое октябридцев так настойчиво просили включить их в число участников антарктической группы Фролова, что командование не пожелало отказать им.
Это были Володя Жахов и Варя.
В ознаменование полета над Антарктикой и приземления в ее центре, октябридцы с первого же дня принялись за сооружение постамента для огромного сталолитового памятника первооткрывателям Антарктики - русским морякам Беллинсгаузену и Лазареву.
Там же, на Южном полюсе нашей планеты, сыграли свадьбу старшего лаборанта океанографа Бухникадзе, Владимира Поликарповича Жахова с его избранницей - Варей. Праздник прошел в атмосфере веселого оживления и задушевной близости.
Свадебный ужин возглавлял Бухникадзе, который в одном из своих тостов заявил, обращаясь к Абэку Аденцу и Сергею Зорькину:
- Я полагаю, что если здесь, на Южном полюсе, мне выпало счастье управлять одним свадебным столом, то на Северном полюсе мне посчастливится управлять, но крайней мере, двумя подобными столами!
- Не согласен! - запротестовал Абэк.
- Я также! - поддержал его Сергей Зорькин.
- Почему? Но почему? - раздались со всех сторон возгласы удивления.
- Я прошу отложить нашу свадьбу до приземления на первой же планете, которая будет открыта в самом недалеком будущем! - заявил Абэк.
- Ну да, я иначе не согласен! - дополнил Зорькин.
- Прекрасно. Но вы должны, в таком случае, предварительно удостовериться, что на той новооткрытой планете будут нуждаться в океанографе. В противном случае вам придется искать другого «тамаду» для вашего свадебного торжества! - шутливо развел руками Бухникадзе.
- Даем слово обеспечить это условие! - заверил его с веселым смехом капитан будущего космического корабля Сергей Зорькин.
Эта необыкновенная свадьба запечатлелась в памяти всех присутствовавших феерической прогулкой в сказочных ледовых долинах и ледовых хребтах Антарктики.
После прогулки Елена Николаевна пригласила молодежь в дивный ботанический сад подводного города, в котором царила вечная весна в благоухании роз и сирени.