"Царица Кобра"

7

Гермиона разорвала конверт и, вынув из него письмо, принялась читать в слух:

— «Дорогая моя доченька,

Если ты читаешь это письмо, значит нас с папой больше нет в живых. Не вини в этом себя.

Думаю, ты уже знаешь это, но всё равно мне стоит сказать, Гермиона, милая, ты наша приёмная дочь. Но это не значит, что мы любили тебя меньше, чем могли бы. Ты была нам, как родная, даже больше, ты была неотъемлемой частью нашей жизни. Я люблю тебя, Гермиона, всегда любила. Папа любит тебя. Мы любим. Не злись на нас. Мы не должны были скрывать от тебя правду, но она могла разрушить нашу с тобой жизнь, построить между нами непроницаемую стену из лжи и недоговорок. Да и сами мы не знаем всё, но об этом чуть позже.

Начнём с того, что нам подбросили тебя, малышку, когда тебе было три года. Почему ты будто помнишь нас с самого рождения? Честно говоря, не знаю. Говорят, у детей гибкая психика. Может дело в этом? Единственная вещь, которая была с тобой тогда, это твой медальон.

Мы с твоим папой решили узнать, кто твои родители.

Ты росла, радовалась своим маленьким победам и хмурила бровки при неудачах, а мы всё также ничего не могли найти. Если сначала, мы просто боялись, что кто-то придёт и заберёт у нас маленькое чудо, тебя, то потом на смену страху пришло любопытство и какой-то не совсем здоровый интерес. Да, любопытство – вредная привычка, но об этом также чуть позже.

Затем, случилось почти то, чего мы так боялись. Да, тебя не забрали у нас полностью, но мы уже не были самой большой составляющей твоей жизни. Письмо из Хогвартса. Школа Чародейства и Волшебства… Знаешь, а мы с твоим папой почему-то сразу поверили в это письмо, которое, по идее, должно было показаться нам полным бредом. Почему? Наверное, потому, что ты росла не совсем обычной девочкой. Все эти странные случаи: от шариков, надувающихся без чей-либо помощи, до того, как с верхней полки, где лежала твоя самая любимая книжечка, взлетели все без исключения предметы, о, а помнишь тот случай, когда тебе не понравились обои и ты их как по волшебству перекрасила? Мы тогда и представить не могли, что это настоящая Магия! – происходили неоднократно, но мы не придавали этому особого значения. Не придавали значения, вплоть до того момента, как прилетела сова. Мы не хотели расставаться с тобой, но понимали, что Магический Мир и твой Мир тоже, что Магия неотъемлемая часть твоей жизни, как и ты для нас. Ты уехала учиться, писала, что у тебя всё хорошо, а я читала твои письма и видела сквозь строчки, что ты врёшь. Помнишь, когда ты приехала на летние каникулы после твоего четвёртого курса? Ты была так несчастна. Знаешь, когда родители видят, что их ребёнку плохо, это хуже любых пыток. Я еле удержала твоего отца от необдуманных поступков.

А помнишь, как, когда прилетела сова от того противного мальчишки, кажется, Гриффиндорца, а отец прочитал его? Тогда ты впервые сказала нам правду. Про то, что на Слизерине тебе не место, хотя я и не уверенна, что из всех тех снобов, хотя, по твоим словам, это не так, хоть один студент знал бы столько, сколько знаешь ты. Про то, что ты чужая для других факультетов. Про то, что тебя считают ходячей библиотекой без чувств и эмоций, а те, кто думают иначе, стараются задеть по сильнее. Я еле удержала твоего отца, он хотел идти и разбираться, и то, что он – маггл, и по логике не мог бы попасть туда, он за доводы не считал.

Солнышко, ты уже взрослая, но такая малышка. Ты всегда боялась сказать нам правду, но ничего страшного в этом нет.

Наверное, тогда ты в последний раз говорила правду о школе. Я опять получала письма, в которых ты писала, как всё прекрасно, и читала между строчек твою боль.

Милая моя, не бойся казаться слабой, не бойся доверять, ошибаться, оступаться, делать промахи, рисковать. Нам дана одна жизнь. И просто кощунство использовать её лишь на то, что кажется верным, правильным, забывая о том, что на самом деле жаждешь ты, игнорируя зов сердца. Жизнь коротка, и наш с твоим отцом случай доказывает правоту этого утверждения. Будь смелее, пусть это и присуще Гриффиндорцам, будь добрее, хоть это и присуще Пуффиндуйцам, будь умнее, хоть это и присуще Когтевранцам, будь хитрее, изворотливее, ты – Слизеринка, даже, если ты и считаешь себя не достойной. Наверное, про хитрость и изворотливость не должна писать правильная мама, но, кто сказал, что я именно такая? Ты наверно на этом моменте грустно улыбнулась. Ну, не надо, моя милая, не грусти. Мы с папой всегда рядом, в твоём сердце.

В письме не написать всё то, что я чувствую сейчас. Мне жаль, что мы покидаем тебя так рано. Прости нас, дорогая моя.

Чуть раньше я писала про любопытство, помнишь?

Так вот, расскажу тебе и об этом.

Помнишь, когда мы ходили с тобой и профессором Макгонагалл в Косой Переулок, тогда, до твоего первого курса? К нам тогда ещё подошли родители какого-то первокурсника? Они оба были Полукровками. Они нам и рассказали про это Магически-Маггловское детективное агентство. Мы обратились туда. Нас выслушали, а потом сказали, что к ним приходил один человек, мужчина, слишком странный, даже для Магического Мира, он искал маленькую девочку, а ты полностью попадалась под описание, но мы не придали значения этим словам, а зря. Он вернулся и искал тебя, требовал, чтобы мы отдали тебя ему. Мы испугались. Тебе же решили ничего не говорить. Видимо, зря. Но не стоит о грустном. Нам прислали письмо, обычное, маггловское письмо, просили прийти в то агентство, но мы не успели бы. Сходи туда, адрес я написала с обратной стороны.

Гермиона, доченька моя, мы с твоим папой очень любим тебя. Прости нас.

Прощай,

Навеки твои, мама и папа».

— Мне жаль, – в полной тишине слова Панси звучат подобно выстрелу. Грейнджер вздрагивает всем телом, и поднимает от строк свой взгляд, полный не выплаканных слёз. Паркинсон внезапно обнимает её и гладит по спине, неожиданно даже для себя растроганная, впечатлённая, такая не по Слизерински участливая. – Мне так жаль, Гермиона.

Комментарий к Глава 5

Группа в ВК - https://vk.com/club89977622

========== Глава 6 ==========

1

— Мисс, мисс, с вами всё в порядке? – обеспокоенно спросила девушка.

Гермиона, находясь всё ещё в шоке, нечитаемым взглядом уставилась в потолок и совершенно безумно рассмеялась.

Она не Грязнокровка.

Её кровь почище многих будет.

— Я считалась всё это время магглорождённой. Магглорождённой на Слизерине. – сотрудница детективного агентства понимающе кивнула, лишь отдалённо понимая, что жизнь этой несчастной девушки была сущим Адом на этом факультете.

Что теперь? Если она нужна была им, они бы нашли её. Так ведь? Но кто они? Кто её биологические родители?

— Кто они? – спросила Грейнджер, а Раиса, если верить её бейджику, судорожно вздохнула и начала что-то лепетать.

— Понимаете, ошибки быть не может. Но, как по мне, это нереально. Понимаете, в то время, ещё не вся смута прошла. Ваша семья… Ваши родители… Они очень влиятельные люди, и это ещё тихо сказано. Их дочь, то есть вас, выкрали двенадцать лет тому назад. Они искали вас. Обращались и к нам, и не только. Даже, спустя недолгое время, новость о вашем похищении стало достоянием общественности. Отчаявшись совсем вернуть свою дочь, они отошли в тень. Их очень скоро позабыли, а те, кто всё ещё помнят, надеются на то, что они вернутся.

— Кто они? – повторила свой вопрос Гермиона.

— Чета Мередит. Королевская семья. Самый Древний Чистокровный Род.

Гермиона закрыла глаза, напряжённо думая о чём-то.

— Можно это скрыть? – и на непонимающий взгляд собеседницы пояснила. – Я имею в виду, чтобы я так и оставалась для всех, как бы грубо это не звучало, Грязнокровкой, несправедливо попавшей на Слизерин.

— Всё то, с чем имеем мы дело, держится в строгом секрете. Но зачем вам это?

— Не хочу показаться грубой, но это не важно. Спасибо. До свидания.

— Мисс Грейнджер!.. – догнал Слизеринку голос Раисы, которая благоразумно назвала Гермиону её старой фамилией. – Можно дать вам совет? – спросила она, и не дожидаясь ответа, продолжила. – Не противьтесь Судьбе. Скоро всё раскроется. Увы, я не вправе говорить вам, что вас ожидает. Но будьте осторожны.