Страница 7 из 18
- Видишь, сколько мелких хищных рыб. Живой барьер. Воистину новый континент полон чудес. Пойду на амбесид погреться на солнышке. Пришли ко мне Энге.
Сетессеи с контейнером шагала впереди, голова ее раскачивалась при ходьбе. Амбаласи заметила, что гребень помощницы уже посерел и начал лохматиться по краям. Так рано? Она еще помнила юную фарги, стремившуюся стать иилане'; слушавшую, запоминавшую и наконец ставшую бесценной помощницей. Годы и годы терпеливо трудясь, она, Амбаласи, открывала секреты мира. Чтобы окончить жизнь здесь, в своем еще новом городе, среди его вздорных обитательниц? Быть может, пора отправляться в путь? Уж во всяком случае следует записать все, что было открыто здесь. Еще не рожденные иилане' науки будут благоговейно вздыхать, признавая ее великие открытия. А современницы почернеют лицом и умрут от зависти. Приятно об этом думать.
Амбаласи удобно уселась, прислонившись к теплому корню дерева, жаркое солнце грело бока. Закрыв глаза и приоткрыв рот, она всем телом впитывала тепло, успокаивавшее боль в натруженных мышцах. Поиск новых познаний процесс приятный и долгий, но все-таки утомительный. Ее размышления прервали звуки привлечения внимания к присутствию. Амбаласи открыла один глаз.
- Это ты, Энге?
- Мне сказали, что ты хочешь меня видеть.
- Я недовольна. Твои Дочери Уклонения с каждым днем все более и более уклоняются от работы. Тебе это известно?
- Да. Это моя вина. Я просто не способна найти решение этой задачи. Я стараюсь, но, к моему отчаянию, не могу изыскать необходимого в принципах Угуненапсы. Я знаю, что выход где-то здесь, прямо перед моими глазами, но не могу его увидеть.
- Путаешь теорию с действительностью. Последняя существует, а вот первая... неизвестно.
- Но не для нас, великая Амбаласи, - кому как не тебе знать об этом. В глазах Энге засветился огонек, и, усевшись на хвост, она приступила к проповеди.
Амбаласи коротко вздохнула. - Истинность слов Угуненапсы не может быть оспорена. Когда эйстаа приказывает любой иилане' умереть - она умирает. А мы живем.
- Это легко объяснить. Я закончила исследования.
Ты остаешься жить, потому что не срабатывает гипоталамус. И только.
- Отсутствие-знаний, желание-наставлений.
- Было бы хорошо, если бы эти твои Дочери Разброда тоже попросили наставлений. Слушай и запоминай. Так же, как из яйца мы переходим в океан, а из фарги становимся иилане', наш вид меняется от древней формы к современной. Форма наших зубов свидетельствует о том, что прежде иилане' питались моллюсками.
Прежде чем мы создали свои города, добились изобилия пищи и безопасности, для выживания вида была необходима хибернация.
- Стыд-унижение, признание в еще большем невежестве. Мы ее ели, эту самую хибернацию?
Амбаласи сердито стукнула зубами.
- Больше внимания моим словам. Хибернация - это оцепенение тела, промежуточное состояние между сном и смертью, когда все жизненные функции существенно замедлены. Она представляет собой гормональную реакцию, вызываемую пролактином. В обычном состоянии он регулирует обмен веществ и сексуальное поведение. Но слишком большое количество пролактина перегружает гипоталамус и вызывает несбалансированное физиологическое состояние, заканчивающееся смертью.
- Выживание... и смерть?
- Да, смерть личности позволяет выжить всей группе. Некая форма гена альтруизма, невыгодная для личности, но весьма полезная для вида. Пока правит эйстаа, в обществе существует социальный порядок. Ошибающиеся умирают по приказанию. На деле они сами себя убивают. Они верят, что умрут, - вот и умирают.
Ужас перед неизбежной смертью высвобождает пролактин. И личность сама себя убивает.
- Мудрая Амбаласи, неужели ты утверждаешь, что великие идеи Угуненапсы основаны лишь на способности управлять физиологической реакцией? ужаснулась Энге.
- Вот ты сама все и сказала, - с удовлетворением отозвалась Амбаласи.
Эчге долго молчала, оцепенев в глубоком раздумье.
Наконец она шевельнулась, жестом выразив понимание и одобрение.
- Амбаласи, мудрость твоя бесконечна. Ты предлагаешь мне физическую истину, которая заставляет меня сомневаться, заставляет меня вновь обратиться к основам всех известных мне истин, чтобы я обрела ответ, подтверждающий их справедливость. Ответ есть, он существует и нуждается лишь в истолковании. Вся мудрость Уг/ненапсы отражена в ее восьми принципах...
- Пощади мою старость - не угрожай всеми сразу.
- Это не угроза, это откровение. Но один из них объемлет все остальные. Он первый и самый важный.
Он и был самым большим откровением Угуненапсы, которое и породило все остальные. Она говорила, что словно прозрела. Это было нечто сокрытое вдруг явившееся взору. Правда, которую нельзя забывать. Она говорила так: мы живем между двумя большими пальцами великой Эфенелейаа, Духа Жизни.
- Ум немеет! Какую чушь ты несешь?
- Истину. Признавая существование Эфенелейаа, мы принимаем жизнь и отвергаем смерть. Когда мы становимся частью Эфенелейаа и Эфенелейаа входит в нас, эйстаа более не властвует над нами.
- Довольно! - взревела Амбаласи. - Хватит теорий - нужны практические действия. С каждым днем вы, Дочери, работаете все меньше, город страдает. Что вы собираетесь делать?
- Я намереваюсь еще глубже погрузиться в восемь принципов Угуненапсы, ведь ты, великая Амбаласи, сказала мне, что в них и следует искать решение наших проблем.
- Неужели? Остается надеяться, что ты его найдешь Но советую погружаться быстрее и не слишком глубоко - потому что даже у моей прославленной кротости есть пределы. Без меня город умрет. А я так устала от ваших бесконечных разногласии. Урегулируйте их.
- Мы сделаем это. Только подари нам еще кроху твоего знаменитого терпения.
Когда Энге закончила говорить, Амбаласи закрыла глаза, поэтому жестов, означавших истинное отношение Дочерей к ее терпению, она не увидела. Энге медленно пошла прочь в поисках уединения, необходимого, чтобы разглядеть в себе непокорную истину. Но дойдя до тенистого перехода, она обнаружила у входа ту, которую меньше всего хотела видеть. Низкая и эгоистичная мысль. Ведь наклонность этой Дочери к прекословию вызвана только ее любовью к истине.