Страница 5 из 27
В это же время Флоренцию посетили историк литературы А. Н. Веселовский, публицисты Н. Ф. Щербина и В. Д. Скарятин[43] – корреспонденты популярного московского еженедельника «Современная летопись», автором которой с июля 1861 г. стал и Лев Мечников. Не все они сходились в своих оценках происходящего в Италии. Если Веселовский с симпатией воспринимал движение за объединение страны во главе с Гарибальди, то иные акценты в своих статьях делал Скарятин, выражавший неприязнь к «мадзинизму», подразумевая под этим деятельность Монтанелли, Дольфи и самого Гарибальди.
В августе 1861 г. во Флоренцию возвратился пенсионер Петербургской академии художеств Николай Ге. Его квартира находилась в доме на пьяцце Индипенденца (площади Независимости), где он начал работу над картиной «Тайная вечеря», получившей впоследствии большой общественный резонанс своим созвучием с проблемами современности. У флорентийцев квартира H. Н. Ге получила название «голубой гостиной» за цвет интерьера ее комнат. Здесь регулярно собирались представители местной интеллигенции и приезжие из разных стран.
Колоритную фигуру этого общества представлял зять хозяина «голубой гостиной» скульптор Пармен Забелло, покинувший Россию еще в 1850-х гг. и поселившийся во Флоренции. Мечников, неравнодушный к искусству вообще, хорошо знал его и, вспоминая свое пребывание в городе тех лет, отмечал, что «из постоянных жителей Флоренции более всех выделялся скульптор 3[абелл]о, один из красивейших представителей малороссийского чумацкого[44] типа. […] 3[абелл]о много читал, преимущественно Прудона и Герцена, и умел хорошо переваривать прочитанное»[45]. Скульптор был в близких отношениях Михаилом Бакуниным, а также с флорентийским народным вожаком Джузеппе Дольфи, образ которого запечатлел на портрете.
Другой пенсионер Петербургской академии художеств, Григорий Мясоедов, также избравший вслед за H. Н. Ге местом своих занятий Флоренцию, оставил описание характерных для «голубой гостиной» встреч:
У Николая Николаевича Ге собиралось много весьма разнообразного народу. Тут были русские, жившие во Флоренции с давних пор, вновь приезжающие и проезжающие, тут же попадались итальянцы, французы и другие национальности. […] В темах для разговоров недостатка не было. Политическая жизнь Италии, в это время бившая ключом, не могла не увлечь русскую колонию, а потому у Ге, после искусства, всего более говорилось о политике. Господствующий тон был тон крайнего либерализма, подбитого философией и моралью. Спорили много, спорили с пеной у рта, не жалели ни слов, ни порицаний, ни восторгов…[46]
Мясоедов называл имена некоторых участников вечеров. Это – члены семьи издателя газеты «Колокол» в Лондоне Александра Герцена, среди них его сын – Александр Александрович Герцен, помогавший отцу в его связях с демократами Италии и других стран, упоминавшийся выше П. П. Забелло, публицист-эмигрант, критик российского самодержавия князь П. В. Долгоруков[47], участник французской революции 1848 г. И. Доманже, писатель профессор Анджело Де Губернатис, Л. И. Мечников и др. Особенно много было «иностранцев», имена которых спустя десятилетия Мясоедов не мог припомнить.
Собрания на квартире Ге носили характер жарких дискуссий по поводу событий в Италии и за рубежом. В 1863 г. в центре внимания было польское восстание, взбудоражившее Европу и вызвавшее движение в Италии в защиту поляков. Сам Гарибальди намеревался ехать на помощь повстанцам. Об этом свидетельствует его рассказ, записанный Бакуниным сразу после посещения Капреры в январе 1864 г.:
За последнее время мне жизнь надоела; я охотно расстался бы с нею, но я хотел бы умереть с пользой для моего отечества и для свободы всех народов. Я собирался поехать в Польшу, но поляки просили мне передать, что я буду там бесполезен, а мой переезд принесет больше вреда, чем пользы, поэтому я воздержался. Впрочем, я и сам полагаю, что здесь я буду для них полезнее, чем там. Если мы сделаем что-нибудь в Италии, то это будет выгодно и для Польши, которая ныне, как и всегда, пользуется всем моим сочувствием[48].
О движении солидарности с Польшей вспоминал и Г. Г. Мясоедов: «Флоренция […] была, разумеется, на стороне угнетенных поляков[49]. Многие из проживавших там русских делили их симпатию. Помню, что Николай Николаевич [Ге] был за поляков, горячо их защищал»[50].
Во Флоренции был создан комитет помощи Польши, куда вошли, наряду с другими, Дж. Дольфи и Л. Мечников. С целью организации широкой поддержки польских патриотов оба обратились в начале 1863 г. с письмами в Лондон к Герцену. 3-го марта того же года на пьяцце Индипенденца прошла манифестация в защиту независимости Польши, на которой с речью выступил Лев Мечников. После этого Герцен поместил в «Колоколе» его письмо, в котором от имени эмигрантов из России выражался протест «против ложно патриотических чувств, заявляемых официальной Россией по поводу польского восстания» и высказывалось «живейшее сочувствие благородным деятелям польской независимости»[51].
В Петербурге же после этого была составлена официальная реляция, с которой могла знакомиться лишь правящая верхушка империи. В конфиденциальном документе – «Морально-политический обзор» за 1863 г. в разделе «Революционная деятельность русских выходцев» – шеф III отделения докладывал: «Мечников, служивший прежде в отряде Гарибальди адъютантом генерала Мильбица, живет обыкновенно в Ливорно, но в начале года переселился во Флоренцию и на митингах в пользу Польши неоднократно говорил речи, направленные против русского правительства»[52].
Переезд Мечникова из Ливорно в столицу Тосканы во многом был связан с формированием здесь зарубежного центра общероссийского нелегального общества «Земля и Воля». В 1863 г. во Флоренции появляются его активные члены и сторонники, среди них А. Ф. Стуарт[53], Н. Д. Ножин[54], H. С. Курочкин[55], с которыми Мечников поддерживает контакты.
Важным звеном в расширении международной деятельности Льва Мечникова стала в конце мая 1863 г. его конспиративная поездка в Лондон для встречи с А. Герценом. Из-за отсутствия каких-либо документов мы можем судить о содержании переговоров лишь косвенно. Но вполне очевидно, речь могла идти там о вопросах, связанных с тогдашней международной проблемой – польским восстанием, а также о сотрудничестве между демократами разных стран. В связи с этим следует указать на обнаруженную среди принадлежавших Мечникову бумаг запись от 1 июня 1863 г. на визитной карточке Герцена, сделанную рукой последнего для Маурицио Квадрио. В ней издатель «Колокола», называя Мечникова «другом», просил через него прислать адрес «Жозефа» – Мадзини, находившегося в то время в Швейцарии[56].
Осенью 1863 г. Лев Мечников попал под тайный надзор итальянской полиции в связи с приездом во Флоренцию представительницы династии Романовых – великой княгини Марии Николаевны[57].
3 ноября префект Флоренции издал распоряжение:
В Комиссию по общественному надзору при префектуре Считаем нужным заявить, что некий Мечников [Mechnikoff], российско-подданный, проявил намерение устроить покушение на Е. И. В. Великую княгиню Марию Российскую, разместившуюся со своей свитой в сем городе в гостинице «Le Ville» на пьяцце Манин.
Означенной комиссии надлежит произвести расследование относительно названного индивидуума, сообщить о необходимости внимания к нему со стороны квартального уполномоченного и о старательном наблюдении. Об изъянах и других особых приметах, о которых сама комиссия соберет сведения и передаст уполномоченному, можем заранее сообщить, что Мечников – хромой[58].
43
Владимир Дмитриевич Скарятин (1825–1900) – морской офицер, затем золотопромышленник в Сибири. Редактор и владелец газеты «Весть». Его жена, Ольга Ростиславовна, ур. Столбовская, впоследствии стала женой Льва Мечникова. – Прим. ред.
44
Чумак – возчик-торговец на волах.
45
Исторический вестник, 1897, № 3. С. 817.
46
Мясоедов Г. Г. Письма, документы, воспоминания. М, 1972. С. 171–172.
47
Петр Владимирович Долгоруков, князь (1816–1868) – историк, публицист, эмигрант с 1859 г. Хорошо знавший всю подноготную русского высшего общества, он за границей публиковал разоблачительные заметки о тайных пружинах власти в России – протекционизме, родственных связях и кумовстве, преобладающих над способностями. За это был лишен титула и получил запрет на возвращение в Россию. Те памфлеты, которые Долгоруков писал по-французски, Мечников переводил на русский для публикаций. – Прим. В. И. Евдокимова.
48
Летописи марксизма, 1927. Кн. III. С. 91.
49
Широкий резонанс во Флоренции, да и во всей Италии и даже в Европе, вызвала гибель тосканца Станислао Бекки, отправившегося в Польшу на помощь инсургентам, попавшего в плен и казненного царскими войсками (17 дек. 1863 г.). Во дворе флорентийской базилики Санта Кроче водружен в его память мемориальный барельеф со сценой казни. – Прим. ред.
50
Мясоедов Г. Г. Указ. соч. С. 171.
51
Колокол, 1863, 1 сентября. С. 1397.
52
Красный архив, 1923. Т. 3. С. 206.
53
Александр Федорович Стуарт (1842–1917) – русский естествоиспытатель, общественный деятель. Мечников в своей мемуарной заметке «Бакунин в Италии в 1864 году» упоминает о нем под инициалами А. Ф. С.; см.: Мечников Л. И. Последний венецианский дож… (2017). С. 303. – Прим. ред.
54
Николай Дмитриевич Ножин (1841–1866) – биолог-дарвинист, революционный демократ. По возвращении в Россию – один из руководителей народнического движения. О Ножине и, в особенности, о его дискуссиях с Бакуниным Л. Мечников писал в заметке «Бакунин в Италии в 1864 году»; см.: Мечников Л. И. Последний венецианский дож… С. 302–304, 308. – Прим. ред.
55
Николай Степанович Курочкин (1830–1884) – поэт, публицист. Во время Крымской войны 1853–1856 гг. служил врачом в осажденном Севастополе. Вместе с Мечниковым в 1858 г. служил в миссии генерала Б. П. Мансурова на Ближнем Востоке. См. об этой миссии: Письма Б. П. Мансурова из путешествия по Православному Востоку в 1857 г. М.: Индрик, 2014. – Прим. В. И. Евдокимова.
56
Археографический ежегодник за 1979 год. М., 1981. С. 102.
57
О пребывании дочери Николая I во Флоренции см.: Талалай М. Г. Великая княгиня Мария Николаевна и ее дворец-музей «Вилла Кварто» во Флоренции // Дворцы Романовых как памятники истории и культуры. СПб: Европейский дом, 2015. С. 408–419.
58
Archivio di Stato di Firence. Prefettura di Firence, 1863, filza 143, affari governativi, № 3211, ordine di servizio, 3 novembre 1863. Автор выражает благодарность сотрудникам Государственного архива Флоренции за помощь в поисках документов о Льве Мечникове. [Пер. с итал. здесь и далее – М. Г. Талалая. Оригинал на итальянском опубликован в послесловии H. Н. Варварцева в: Mecnikov L. I. Memorie di un garibaldino russo. Moncalieri: CIRVI, 2008. P. 55–56.]