Истории о сладеньком

— С такими ловкими пальчиками тебе бы женщин развлекать. И все были бы довольны, — съязвила Лелия, чувствуя, как ее бросает в жар.

Она заметила, как неприятно чепчик давил на голову, а плотная ткань платья колола кожу.

— Чтобы они клевали, меня нужно сначала приодеть.

— Мылся б чаще, в темноте все сложилось бы.

Девушка повела плечами, но это не помогло. И как работницы этого постоялого двора умудряются убираться в такой одежде? Хотя, может, поэтому платье и отдали им так дешево?

— Проклятье, и зачем ты заставил меня надеть эту дрянь? Или думаешь, что меня поймают?

— Если что, скажешь, что пришла убираться.

— Через окно что ли влезла?

— Готово! — Ральф встал на ноги и повернулся, — иди.

Лелия покосилась на дверь, и закололо уже все тело.

— Может, не надо?… Вдруг он вернется?

— Да какой вернется? Мы ж вместе подслушали, что этого солдафона наградили там за что-то. Небось пировать пошел, а вползти обратно по лестнице только к утру и сможет.

Он взял ее за локоть и дернул на себя.

— А вдруг все-таки вернется?

— Послушай, я буду здесь и, если увижу его, то попытаюсь отвлечь. Громко, ты услышишь и уйдешь, как мы и договаривались.

— Ага, а если ты меня бросишь? — взвизгнула девушка и уперлась ногами в пол.

— Тихо ты! — Ральф быстро огляделся по сторонам, — если я тебя брошу, то что жрать буду? Деньги-то закончились. Послушай, эти варвары захватили наши земли и разоряют их — нужно отомстить! Забрать самое дорогое — награду за варварство!

Он поднял руку и потряс кулаком в воздухе.

— Отомстить, — Лелия неосознанно повторила этот жест, — ну да, надо…

Она еще не обдумала услышанное, а Ральф уже толкал ее в сторону двери.

— Молодец, боец. Я рядом.

Девушка и глазом моргнуть не успела, как оказалась в комнате орка, а за спиной закрылась дверь. Поначалу она ничего не увидела, кроме ярких вспышек и размытых силуэтов. В первое мгновение показалось, что они двигаются, отчего сердце бешено забилось в груди. Лелия сжалась и часто заморгала, пока не различила грубую мебель: кровать, стул и пару сундуков. Больше никого и ничего не было, кроме оплывших свечей на подоконнике. Они напоминали глаза чудовища, которое пряталось за окном. Под ними раскачивались тени, и можно было увидеть то когтистую лапу, то разинутую пасть с зубами.

Голову заполнял стук собственного сердца. Девушка с силой прикусила губу, надеясь прогнать наваждение. Но разум продолжал рисовать пугающие картины, ей пришлось заставлять себя идти вперед, чтобы хоть как-то вырваться из оцепенения. Ближе всего стояла кровать, и Лелия с опаской провела руками по зеленому покрывалу, нащупывая выпуклости, но их не оказалось. Она залезла под подушку, и снова тщетно, а вот под матрасом что-то было. Что-то твердое.

Девушка сжала руку и попыталась впиться ногтями в… это. Послышалось звяканье, Лелию затрясло от предвкушения, и она достала из-под матраса большой тканевый кошелек. Все казалось слишком просто, она ожидала, что внутри будут какие-нибудь амулеты. Но там были монеты. Много прекрасных, золотых монет, чей блеск наполнил душу теплотой. Судя по весу находки, они с Ральфом не одну неделю смогут оплачивать крышу над головой и еду. Больше никаких ночевок под открытым небом или в чужих сараях. Никаких недозрелых овощей с чужих грядок и плевков, вместо милостыни «несчастным калекам».

— Приятель, да тебе только клады прятать, — она нервно усмехнулась и бросилась к двери.

Вдруг за спиной послышался звук, похожий на шаги. Лелия застыла и прислушалась, почти физически ощущая на себе взгляд. По спине и затылку елозило неприятное тепло, страх облепил ее, как пот в душную погоду. Она ждала, не позволяя себе ни думать, ни дышать. Ждала целую вечность, но ничего не происходило.

Обернуться было страшно. Все внутри скрутилось в узел, но девушка сделала это. Резко, готовясь пнуть незнакомца и бежать со всех ног. Но за спиной никого не оказалось. Только пламя свечей мирно подрагивало и ветер гудел за окном. Лелия решила, что ей показалось, когда заметила возле стенки сундук. Наверняка там было что-нибудь ценное, или хотя бы вещи, которые они с Ральфом смогут носить. Не долго думая, девушка подошла к нему, протянула руку, и…

— Ты уже прише-е-ел? А я тут тебя поджидаю! — послышалось из коридора.

Это был голос Ральфа: орк вернулся!

— Проклятье… что б тебя, проклятье… — бубнила девушка.

Она отскочила в сторону и повернулась к двери. Под ней виднелась полоска света и мелькающие тени.

— Так я знаю… где сопротивление прячется! — голосил Ральф, — пойдем вниз, расскажу!

Лелия помчалась к выходу, пытаясь пристроить кошелек. В рукава не влезал, карманов не было… под ворот платья? Да, лишь бы не в руках нести. Она потянулась к пуговицам у шеи, рассматривая растрескавшиеся доски в двери. Сейчас этот узор казался важнее всего на свете — он вел к свободе. Она почти дошла, даже начала улыбаться, но картинка сменилась уже знакомым нагрудником из кожи. Это произошло в один момент, и Лелия не сразу поняла, что орк таки зашел в комнату.

Наступило молчание, и все замерли. Исчез страх: девушка будто наблюдала со стороны, пыталась придумать нужные слова, но все они звучали бы глупо, пока в руках был чужой кошелек. После этой мысли пальцы разжались сами собой, и мешочек упал к ногам.

— А, может, все-таки… — сказал Ральф, но его голос стих, как только дверь захлопнулась.

Лелия боялась получить удар и стала медленно поднимать голову. Она увидела шнуровку нагрудника, затем крепкую шею и ожерелье из вытянутых зубов. Лицо орка оказалось не таким уродливым, как у многих его соплеменников; почему-то от этого стало легче. Его челюсть не выдавалась вперед, однако была широкой, как и рот. Из-под нижней губы выглядывало два клыка. Девушка скользнула взглядом по приплюснутому носу и большим ноздрям, а от глаз не смогла оторваться: небольшие и ярко-синие, они завораживающе блестели. Видимо, он успел выпить, пока сидел внизу. Только спустя минуту Лелия поняла, что орк смотрел на нее вопросительно.

— А я убиралась здесь, — сказала она, чувствуя, как краснеет.

— Да я уж понял, — ответил орк высоким и хриплым голосом.

Он развернулся и тряхнул всклокоченными волосами, свисающими до лопаток. Пепельно-русыми, насколько можно было судить при таком свете. По бокам из них выглядывали острые уши с чуть опущенными кончиками. Со спины они выглядели печально, девушка забылась, и только скрежет замка разбудил ее. Она не хотела верить, искала объяснение металлическим звукам, но надежда развеялась, когда орк поднял руку с ключом и засунул его в щель между досками. Лелии пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть это.

Она рассматривала черную полоску, и та будто затягивала в себя остатки мужества. Сейчас хотелось оказаться ключом или насекомым, пролезть в какую-нибудь трещину и убраться отсюда. Оказаться как можно дальше от орка, который повернулся и снова уперся взглядом в Лелию. Он сделал шаг, и пол заскрипел: огромная, тяжелая гора мускулов надвигалась, и девушка попятилась назад. Она боялась моргать, тишина давила на виски, а по венам разливался ужас. С каждым ударом сердца он все прочнее овладевал телом, и думать связно становилось трудно.

— Ну, и что делать будем?

Орк подобрал кошелек и вернул его на место.

— Ничего, — девушка скорее попросила, чем ответила.

Он собирался сесть на стул возле кровати, но замер, а после ухватился за спинку и выволок его на середину комнаты.

— Так не пойдет, пожалуй, я тебя сдам своему командиру. Это не совсем его работа, но бойцов в казармах нужно поощрять. Понимаешь, к чему я?

Лелия выдавила из себя нечленораздельный звук и помотала головой. На лице орка появилась пьяненькая улыбка, и он устроился на стуле.

— А я к тому, что запрут тебя на ночь с толпой наших солдат. Поверь, тебе не понравится, так что лучше со мной договориться.

Потребовалось время на то, чтобы сообразить, о чем идет речь.