Страница 94 из 121
У звездной Ночи тысячи глаз –
Одновременно видит всех нас.
Радостно смотрит или с досадой,
Оделяя наградой нас или утратой.
Великая Жива – Предвечная Мать,
Позволь твою силу и мудрость объять.
Постичь наслаждение, боль и покой -
Великую тайну слиянья с Тобой.
Леда все же обнялась с Михеем перед расставанием и даже потрепала робко его темные кудри.
– Доброй дороги! Надеюсь, не потеряешься в лесу. Как прибудешь, сразу навести Теку, очень за них волнуюсь, девочек жалко. Пусть скорее их беды пройдут.
Медведь аж светился весь, и впрямь, мыслями был уже далеко, наверно, мечтал, как во всей красе молодецкой покажется будущей невесте. Может, и сама Арлета перестанет его теперь бранить, разрешит хоть парой слов с Радунюшкой перемолвиться.
– Да и вы быстрее вертайтесь. Без тебя, Князь, меня сестрица твоя строгая и на порог не пустит.
Скоро Михей скрылся в густом подлеске и Годар вопросительно глянул на спутницу.
– Знать и нам пора…
Мужчина достал из заплечной сумы пару длинных кожаных ремней, расправил теплый плащ и стал Леду наставлять относительно предстоящего путешествия.
– Одежду сниму, так ты все в котомку прибери, а после к лапе примотаешь, пригодится. А то после стану вновь человеком и придется перед тобой голышом ходить, мне-то ничего, а ты еще застыдишься. А сама накидку надень, холодно там... в заоблачных теремах.
– Заботливый какой! Обо всем-то подумал.
– Теперь к Ясеню отойди. Хоть и видала меня уже в другом обличье, но все же испугаться можешь, непривычно тебе.
– А кому же привычно? Ты хоть Арлете показывался и… брату?
– Было дело. Еще по молодости.
– Ты и сейчас-то не больно стар.
Годар губы сурово сжал, но глаза улыбались, вспыхивая желтоватыми огоньками. Леда голову опустила, затомилось сердечко под внимательным взглядом суженого. Отвернулась скорей и почти бегом поднялась на пригорок, а там присела на толстый извилистый корень, торчавший над землей, прижалась спиной к стволу дерева. Неужели сейчас наяву все случится, и вместе с Годаром они поднимутся в небесную высь?
Пролетела к лесу стайка уток, знать, где-то недалече озеро. Прошмыгнула в траве крупная мышь - у, хвостище какой, словно плеть пр траве вьется. Леда даже ноги подобрала, едва не вскричала от неожиданной встречи с шустрым зверьком.
А рядом уже колыхалась земля под огромным телом, уже испуганно трещали сороки, покидая пустырь, птахи поменьше тотчас попрятались в неухоженный малинник и притихли, хотя кому до них было дело. Леда глянула сквозь растопыренные у лица пальцы и замерла от восторга и ужаса. Бывает ли так… А наверно, бывает: «Божечки мои! Какой же он все ж таки большой, я-то по сравнению с ним как цыпленок перед орлом. Ой, мама…»
А Змей, не торопясь, распахнул огромные кожистые крылья, пригнул шею, выжидательно глядя на девушку, не слишком ли дрожит на сей раз его ладушка, не придется ли опять в когти хватать, да тащить бесчувственную. Ох, как бы не хотелось…
Леда дыхание перевела и потихоньку с бугра спустилась, подошла к Великану, не сводя изумленных глаз:
– Годар, неужели это ты?
И в ответ чудовище покорно склонило перед ней шипастую голову, словно высеченную из огромного куска отполированного малахита, теплым паром дохнуло из ноздрей. Леда подошла еще на пару шажочков ближе и несмело вытянула руку вперед, может, прикоснуться дозволит…
– Просто чудо! Это же невероятно!
Польщенный Змей приоткрыл клыкастую пасть и багровым языком лизнул ее ладонь, да не рассчитал, Леда шатнулась в сторону, едва удержалась на ногах.
– О-ой! Ты не очень-то шали, я же маленькая перед тобой сейчас, разве не видишь.
В крайнем смущении Змей опустился на жесткое пластинчатое брюхо, виновато уронил морду на землю: «Прости, заюшка, хотел и таким тебя приласкать».
Леда, конечно, простила, совсем близко встала и погладила жесткий панцирный щиток под янтарным глазом:
– Ты у меня красивый, Годар! Ты - самое прекрасное чудовище на свете.
Прижалась щекой к твердой теплой пластине, улыбалась довольно, в кои-то веки довелось настоящего русского дракона обнять, шутка ли. Рассказать кому – не поверят же, правда, здесь-то как раз и поверят, а вот там, в родном мире…
– Надо лететь, да? Я готова. Я сейчас твою сумку закреплю и сама как-нибудь, ой... заберусь, только у меня опять ноги дрожат, ты меня не торопи.
Но Змей ведь даже и не думал спешить, напротив, душу охватывало смутное беспокойство, а если исчезнет его любимая в Лунной долине, если назад придется возвращаться одному. Нет, такое даже помыслить тяжко!
И вот котомки все закреплены, Змей опустил ниже крыло, приглашая по нему взобраться себе на спину у самой шеи. Леда и себя ремнем привязала, как могла крепко, закуталась в шерстяной плащ и ухватилась за костяной шип поблизости.
«Можно отправлятья!»
Змей помедлил еще немного, прошелся по лугу, запрокидывая морду назад и строго смотря на свою бесценную ношу. Леда пыталась улыбаться побелевшими в раз губами, кивнула, мол, все хорошо, не волнуйся. И тогда он взлетел…