Страница 86 из 129
- Просыпайся, Алёна, - позвала её мама.
Алёнка так с кровати и подскочила. Она тёрла сонные глаза, как в детстве. «Маму-то уж лет шесть, как не видела… Может, я… того?.. Убила-таки меня Хозяйка… Вот и встретились».
- Вот и встретились, - повторил голос ласковый.
Алёнка убрала руки с глаз.
На кровати сидела красавица в точно таком же царском уборе, в котором уснула и сама Алёнка. И пахло от неё какими-то нежными цветочками и скошенным лугом.
Белокожая девушка смотрела на неё огромными зелёными глазами с длинными ресницами.
И Алёнка смотрела.
На черные волосы, гладко зачёсанные в косу до пола. На блузу из зелёной органзы с медным отливом, сквозь которую просвечивали точёные плечики. На богатую вышивку бисером и драгоценными камушками по верху приталенного сарафана. А вот на сам сарафан смотреть не смогла – всё казалось, что малахитовый узор на нём шевелится, будто змеиный клубок.
- Что Алёнушка замерла? Будто впервой лицо это видишь… Али в зеркало давно не смотрелася?
- Отчего ж… Намедни, в прихожей у Турчаниновых, - Алёнка сказала первое, что пришло ей спросонья в голову.
- Любовалась собой?
- Чему любоваться? Кожа серая, под глазами круги, руки задубевшие с ногтями обломанными, - перечислила она, и саму себя жалко стало.
- Ой, ли? – усмехнулась красавица. – Вставай скорее и пойдём покажу что-то, - и подмигнула.
Алёнка нехотя поднялась с кровати. «И что я там увижу?.. Лицо опухшее, сонное… И саму себя немытую и растрёпанную».
Хозяйка хлопнула в ладоши, зазвенели на запястьях браслеты, и в стене выступили росой жидкие капли металла. Они ширились и сливались друг с другом, пока не образовали ровную зеркальную поверхность.
- Глянь, - счастливо улыбалась Малахитница.
И Алёнка встала рядом с нею.
«Чертовщина… в глазах, что ли двоится?»
Из зеркала на Алёнку смотрели две Хозяйки. Одна в роскошном зелёном платье, другая в испачканном голубом сарафане.
Изумрудная Хозяйка заливисто засмеялась. Потом снова хлопнула в ладоши, и Алёнкино отражение в зеркале поменяло цвет платья на малахитовый.
Алёнка часто-часто заморгала, потёрла глаза, но ничего не изменилось. У неё явно двоилось в глазах… Попаданка подошла вплотную к зеркалу и прикоснулась к его холодной глади.
- Я… Это я…
Это было так странно…
Видеть свою кожу в прекрасном состоянии. Будто не с нею случились десять месяцев труда, абы какого питания и хронического недосыпа. На руках исчезли все трещины и грязь. И ноготки стали крепкими и округло подпиленными. Алёнка приподняла подбородок и провела по его низу тыльной стороной холёной ладони.
- Хороша? – спросила Хозяйка.
- Твоя работа?.. А как ? – В голове у Алёнки теснилась масса вопросов.
Она отвернулась от зеркала и шагнула в сторону Хозяйки. Но новое платье оказалось настолько тяжёлым, что подгорная гостья не смогла в нём сдвинуться с места. Алёнка посмотрела вниз и увидела, что малахитовый подол прирос к каменному полу.
- Ой… Что за фокусы? – растерялась она.
- Ты должна понимать, что…
- Я вся в твоей власти, - закатив глаза, перебила она похолодевший тон Хозяйки.
- Умница, - буднично ответила зеленоглазая нечисть и снова хлопнула в ладоши.
Платье Алёнки превратилось в удобный голубой сарафан и отлипло от пола.
- Позавтракай, - ласково предложила Хозяйка. – День будет длинным, силы понадобятся.
- Спасибо, - ответила Алёнка, впрочем, не слишком обольщаясь вернувшимся расположением сумасбродной красавицы.
Она села за стол. Хозяйка оставила ей компанию, причём самолично налила гостье холодной воды из кувшина и поближе пододвинула плошки с оладьями, ягодами и сметаной.
Алёнка совала в рот оладьи и думала. Разговор изначально пошёл вразрез с ожиданиями. Оказалось, что в арсенале Хозяйки есть самый мощный рычаг давления на попаданку. Бесполезно что-либо требовать у той, кто может хлопком в ладоши замуровать всю Алёнку в камень. И отказать этой нежити невозможно.
С другой стороны, Забаву же она отпустила. И интересы простого народа блюдёт. Значит, сердце не каменное. И если очень-очень попросить, может и откликнется? И всё же, бесполезно что-то выдумывать, пока не ясно, что ей понадобилось. Причём, настолько сильно прижало, что она сквозь сотни лет перетащила сюда человека.